— Тогда зачем ты полетел за мной? — посмотрела ему в глаза. — Это же большой риск для нас обоих.
— Потому что наконец-то почувствовал себя живым и способным на то, на что перестал даже надеяться. В душе я всегда был одиночкой, привык действовать жестко, продуманно, безэмоционально. И тут встретил тебя. Как думаешь, разве можно отказаться от такого соблазна, Даша? От соблазна жить нормально.
— Нельзя… — и в ту же секунду накрыла его губы своими.
Глава 44
Да, я сдалась, да, я сердобольная. И вообще, вряд ли Андрей стал бы выдумывать такие страшные вещи только для того, чтобы затащить меня в постель. Но за сочувствием пришел и страх. Страх, что наша связь вскроется, что Живодер со своей дочуркой доберутся до нас. Назаров поступил очень глупо и опрометчиво, помчавшись следом за мной.
— Я умею держать рот на замке, в этом можешь не сомневаться, — прошептала чуть слышно,
— главное, ты не проболтайся.
— Пытать будут, не скажу ни слова, — провел пальцами по моим волосам. — Так что, Даш? Теперь веришь?
— Верю.
— Вот и хорошо, а сейчас твоя очередь, — откинулся на спину диванчика.
— Моя? — даже растерялась. — И чего же ты хочешь услышать?
— Кое-что очень хочу. Почему Гаврилов?
Опа на! Ну и вопрос, однако! Никогда бы не подумала, что Назаров любитель историй о бывших.
— Неожиданно, — воткнула вилку в кальмаровое колечко. — Наверно потому, что у него был просто громадный, а еще он был богат, классно боксировал, пел под гитару и ладил с моими подружками. Подойдет?
— Итак, давай с конца. Первое, у тебя нет подружек, я узнавал, второе — этот пес не играет, не танцует, не боксирует и даже на луну толком выть не умеет, третье — обеспечен, но не богат, тем более в данный момент имеет проблемы с налоговой. Что до громадности, тут не могу утверждать со стопроцентной уверенностью, однако одна из его бывших утверждала обратное.
— Ты и на него, и на меня досье, что ли собрал?
— Само собой. Я должен знать, кто невзначай может встать у меня на пути.
— Маньяк, — покачала головой, — как есть маньяк.
— Влюбленный маньяк, Рамонова, — и глаза его засияли, а я застыла с недожеванным кальмаром во рту.
Кошкин хвост! Влюблен! В меня!
— Будь осторожен с такими словами, Андрей Александрович. Они сильно ранят, если идут не от сердца.
— Мне ли не знать.
Да уж, про нас смело можно сказать — встретились два одиночества. Недаром рядом с Андреем мой внутренний зверь пребывает в состоянии эйфории. Возможно, об этом состоянии Назаров и говорил. И чтобы его ощутить, надо просто-напросто прислушаться к себе, а главное, довериться.
Обратно шли, молча. Хотя, чисто по-женски, мне сейчас очень хотелось засыпать волка вопросами вроде: «Влюблен? Точно влюблен? Сильно влюблен? Когда понял, что влюблен?» и так далее, но нельзя, нельзя вываливать всех своих тараканов разом, лучше пусть выбегают постепенно и по одному.
У дома мы остановились, настал момент принять взрослое решение. Если честно, на языке так и вертится: «Дать или не дать, вот в чем вопрос», отчего наружу вырвался смешок. Я же вроде обещала себе не давать, но вроде как обстоятельства изменились. И вот стоим мы аки два малолетних идиота, смотрим друг на друга, разве что не краснеем. А цикады стрекочут, море шумит, ветер раздувает подол юбки, точно парус.
— Спасибо, Даш, — вдруг выдал.
— За что? — и убрала кусочек салфетки с его бороды.
— За всё.
— И это всё? Не зарычишь? Через плечо не перекинешь и в койку не потащишь?
— А ты бы хотела? — усмехнулся.
Куда же подевался своенравный и настырный Назаров?
— Хороших снов, Андрей, — и развернулась в желании подняться на веранду, как меня подхватили на руки.
— Моя киса, — сверкнул желтыми глазищами свирепый волчище да понес меня в дом. Вот это правильно! Так и надо!
По пути я умудрилась сбросить с себя блузку, стянуть с него рубашку, успела увернуться от дверного косяка, ибо Андрей споткнулся о мой чемодан, оставленный открытым посреди комнаты. Еще через пару секунд я оказалась на кровати:
— Надеюсь, ты меня не съешь в запале, — развела ноги в стороны, продемонстрировав опасно возбужденному волку свое согласие на всё.
— Надеюсь, — быстро избавился от джинсов с трусами.
Вдруг Назаров остановился, зажмурился.
— Все в порядке? — аж заволновалась.
— Все супер, — улыбнулся, — просто я сейчас, скажем так, на грани. Когда мужик слишком долго хочет женщину, терпелка начинает барахлить.
— Вот как, — встала на четвереньки, подползла к нему и начала целовать низ живота, отчего Андрей еще сильнее нахмурился, а его друг еще сильнее напрягся. — Начнем с легкого, — повела коником языка от пупка вниз.
Когда я накрыла губами головку, Назаров тихо-тихо зарычал, а уж когда полностью взяла в рот, мой волк едва не кончил. Бедняга, тяжело ему сегодня придется. Мне безумно нравилось его ласкать, нравился его запах, его вкус, его лицо, на котором было написано «ушел в астрал», мне все нравилось в этом мужчине. И скоро у самой терпение подошло к концу. Я срочно должна ощутить Назарова в себе, хочу, чтобы он как истинный варвар прижал меня к матрасу, схватил за холку и отымел со всей ему присущей грубостью. В конце концов, мы звери или где? Пусть это будет быстро, марафоны еще успеются.
А Серый Хвост словно мысли мои прочитал. В тот же миг развернул к себе задом к югу передом и вдогонку отвесил хороший шлепок по правой ягодице, за которым я почувствовала очень твердый член, ворвавшийся в моё тело, прямо как я хотела, по варварски. Но за грубостью сразу же последовали поцелуи. Андрей целовал спину, плечи, покусывал шею. Господи, как мне этого не хватало!
— Ты нереальная, Дашка, — обдал ухо горячим дыханием.
— Стараюсь, — и уткнулась лицом в матрас.
— Нет, нет, нет, — вдруг вышел, уложил меня на спину и снова наполнил собой, — я хочу видеть тебя.
Его обалденное тело, его губы, колючая щетина, его горящие страстью глаза — все это моё. Он мой! И, кажется, я тоже влюблена. А когда кошка любит, она теряет голову, уступая место инстинктам. В какой-то момент мой разум помахал мне ручкой, видимо, с Назаровым произошло нечто подобное, так как мы превратились в озабоченных пса и кошку, которым срочно надо успеть, пока их не разогнали хозяева.
— Твою мать! — выгнулась дугой, когда Андрей вошел полностью, и мое тело от восторга взорвалось бешеным оргазмом.
— Да, киса, — и Назаров ускорился, отчего я окончательно провалилась в состояние нирваны.
В реальность меня вернул воистину звериный рык. Мой волчок сдался… Тогда обняла его, прижалась к колючей щеке своей и до последнего импульса прочувствовала волчье удовольствие.
