Полдня Романо провел в дороге — посетил все объекты, провел совещания на местах, а когда собирался вернуться в компанию, на телефон пришло смс от Патрины.
— Блин, — скривился, читая сообщение, — совсем из головы вылетело.
В итоге последнее собрание переложил на плечи заместителя, а сам поехал по адресу, указанному в смс. И когда приехал, очередной раз оценил находчивость Патрины. Пригласила туда, куда ни одни здешний ром не пойдет — в католическую церковь. За небольшим зданием раскинулся красивый сад, там Романо и встретил Патрину — на скамейке у раскидистого дерева. А поодаль от нее стояли два охранника и, что удивительно, мать.
— Здравствуй, — сел на другой конец лавки, все ж расстояние лучше сохранить, мало ли.
— Привет, — улыбнулась своей самой очаровательной улыбкой.
Выглядела она, как и всегда — роскошно, в то же время элегантно. Кремовый сарафан в пол, а поверх белый жакет.
— И что же тебя заставило так рискнуть? — посмотрел на нее с прищуром.
— Желание увидеть тебя, Романо. Поговорить.
— О чем? — улыбнулся.
— Да хоть о погоде и вон тех лилиях, — указала на клумбу, где белели цветы.
— Я не очень понимаю, если честно.
— Нечего тут понимать, — пожала плечами, — просто у нас ночь получилась скомканная, ты уехал, не попрощавшись. Меня это очень волновало все дни, что тебя не было. При этом я соскучилась, — и опустила взгляд. — Не знаю, может и глупо прозвучит, но мне кажется, я привязалась к тебе.
— Мы почти не знаем друг друга, Патрина. Чтобы была связь…
— Да, ты говорил, нужно время. Но бывает и так, что не нужно. Бывает, привязанность возникает сразу, с первого взгляда. А ты? Ты нечто похожее чувствуешь ко мне?
Видимо, пора ей рассказать правду, вернее, часть правды.
— Извини, но нет.
И черные глаза красавицы воззрились на него с изумлением и одновременно отчаянием.
— Нет?
— Мой дракон встретил свою чаюри. И между нами возникла связь. Здесь нет моей вины, или ее. Судьба так распорядилась.
— Это та самая девушка, которую ты привел в свой дом?
— Да.
— Но ведь… ты же выбрал ее всего лишь на месяц, чтобы весело провести время.
— Я тоже так думал. Мне искренне жаль, Патрина. И мне кажется, ты должна меня понять. Все-таки мы оба лишены выбора.
— И что ты намерен делать? — а голос совсем стих, было видно, она еле слезы сдерживает.
— Намерен добиваться свободы.
— А мне? Мне что делать? — прошептала чуть слышно.
— Поговори с отцом, объясни, что не будешь счастлива со мной. Он ведь любит тебя.
— Любит да, — печально усмехнулась, — как породистую кобылу, которую хочется подороже продать. Не тебе, так другому.
— Но со мной ты действительно будешь несчастлива. Обижать тебя я не начну, но и любить не полюблю.
— Я тебя поняла. И спасибо, что приехал…
— Патрина? Можно вопрос?
— Да, конечно.
— Скажи, твой отец общается с братом?
— Нет, — мотнула головой. — Дядя Лука как переехал, так и с концами. Ни с кем из родни не общается. А зачем тебе?
— Отец просил узнать. Но раз уж мы с тобой встретились, решил спросить.
— Ясно…
— Прости меня, — поднялся, — и не держи зла, пожалуйста.
На что получил скупую ухмылку.
Когда же Романо покинул сад, к дочери подошла Алмаз.
— Ну как? Пообщались? — присела рядом с ней.
— Да мам. Спасибо тебе большое за помощь.
— И о чем говорили?
— Представляешь, Романо сказал, что ждет, не дождется свадьбы. Что я ему очень понравилась.
— Ох, милая, как же я рада за тебя, — поцеловала ее в голову.
— И я мам, и я…
В этот момент в отчем доме Романо Тагар вел беседу с Милошем.
— Ну, что узнал за эти дни?
— Романо к работе вернулся, баро. А его женщина дома сидит. И еще, утром к вашему сыну Даян Назаров пожаловал, как я понял, между ними снова мир.
— Даян? Хотя, добрые отношения с черными всем только на руку. Чем Романо будет занят ближайшие дни?
— Вся неделя у него расписана, график плотный.
— Ладно. Продолжай наблюдать. Если его пассия покинет виллу, ты знаешь, что делать. Но действуйте очень аккуратно, все должно выглядеть как несчастный случай.
— Хорошо, баро.
И Милош покинул кабинет, а Тагар отправился к жене. Та сидела в саду на качелях, вид у нее был задумчивый.
— Есть новости? — покосилась на мужа.
— Пока нет, — сел рядом.
— Мне очень жаль нашего сына. Он угодил в плен собственного сердца, что губительно для дракона.
А Тагар смотрел на нее, смотрел и все-таки спросил:
— Скажи, тебе самой никогда не хотелось знать, каково это? Помню, в юности ты часто лила слезы, матери все жаловалась. Но со мной никогда ни о чем не говорила.
— На то и есть юность, чтобы жить эмоциями. Ты был всегда очень жестким по характеру, само собой, меня это обижало. Но потом я многое поняла, переосмыслила и, конечно же, повзрослела.
— Так, хотела бы или нет?
— Нет, Тагар. Не хотела бы. А почему спрашиваешь? — уставилась на него с удивлением.
— Интереса ради.
На что получил сдержанный кивок, после чего Ольга снова погрузилась в мысли. Тагар в свою очередь вспомнил молодость. Помнится, отец принес фотографию будущей жены, положил на стол и сказал: «я договорился, она твоя будет». Тогда кровь в молодом драконе взыграла, ибо с фотографии на него смотрела очень красивая девушка. Но спустя несколько лет совместной жизни стало ясно, сердце этой красавицы холодное как лед. Она даже не пыталась разбудить чувства ни в нем, ни в себе самой, просто закрылась в какой-то момент и всё.
— Хорошо, если девчонка так и не доедет до нас, — произнесла спустя минут десять. — Не хочу ее видеть. Нечестивые гадже так и норовят сами залезть в постель к нашим мужчинам. И почему совет не отменит право трех месяцев?
— Им виднее. Считают, что это своего рода испытание для молодого дракона.
— Позор нам и неуважение к семье невесты, а не испытание.
Тагар же уловил не просто злость жены, он уловил нечто совершенно новое, распознать не смог, но чувство это было куда сильнее злости. У Ольги аж глаза засияли, но она быстро вязла себя в руки. А вот Орлова старшего поведение супруги натолкнуло на определенные мысли. Оказывается, вон какие бурные реки скрываются под маской спокойствия и сдержанности. Знать бы еще, что именно эти реки несут в себе.
