Когда презентация еще раз подошла к концу, Романо великодушно всех отпустил. Остались разве что два кузена да телохранитель.
— Ну, что? Летишь с нами на охоту? — крутанулся на стуле Драго.
— Лечу, — закрыл папку, затем поднялся и подошел к панорамному окну. — И кто-то останется ни с чем, — ехидно усмехнулся.
— Жди больше, — расплылся улыбкой кузен. — Это ты здесь царь и бог, а там…
— И там тоже, — произнес на развороте.
— Ничего, ничего, мы тебя опустим на землю, — подключился второй, Михаль. — А то раскомандовался тут, разважничался. Заставил, блин, два раза эту ахинею слушать.
— Вам полезно, — Романо снова вспомнил про самочку. — А мне пора домой. Даян, — посмотрел на телохранителя, — иди за машиной.
— Хорошо, баро, — кивнул тот и скрылся за дверью.
— Кстати, предлагаю после охоты собраться всем у меня, — потянулся Драго. — Тащите своих чаюри, развлечемся.
Романо ехал домой в приподнятом настроении, его прямо-таки распирало от предвкушения. А новость о том, что конфетка еще девственница настолько бередила душу, щекотала нервы. Все-таки есть в этом что-то особенное, будоражащее. Да и опыта теперь у него достаточно, чтобы все произошло как надо, это тогда попытка обратилась пыткой, причем для обоих.
Он успел приехать до сумерек, вошел в дом, прислушался. И где же его конфетка? Почему не слышит ее?
— Вера?! — гаркнул на всю гостиную.
— Да, баро, — показалась сейчас же.
— Где моя гостья?
— Гулять пошла.
— Гулять? — вскинул брови. — Гулять, это хорошо, — устремился обратно на улицу. — Это полезно, — остановился на веранде и втянул носом воздух.
Несмотря на ветреную погоду и яркие запахи растений в саду, все же уловил тонкий аромат девушки. Однако удивился тому, куда его привел этот аромат. К летной площадке! И внутри как-то неприятно кольнуло. Романо открыл дверь. Этого еще не хватало! Он сразу прошел к краю обрыва, на лавку даже не посмотрел.
— Вот дура, — глянул вниз.
— А мне нельзя быть здесь? — раздалось за спиной.
Романо медленно развернулся и уставился на Надю немигающим взглядом. Вот ведь, сам дурак, оказывается.
— Можно, — сразу расправил плечи, расслабился. — Ты главное, к краю не подходи. Высоковато будет. Как прошел день? — подошел к ней, опустился на корточки.
— Здесь и прошел. Здесь красиво, — до чего же не хотелось смотреть ему в глаза.
— Мне нравится твое настроение, — положил руки ей на колени. — Но удручает, что ты ходишь в одном и том же сарафане, — коснулся подола. — Надо тебя приодеть.
— У меня есть вещи, дома.
— Те старые, у тебя будут новые вещи. Моя конфетка должна радовать глаз.
— Вы отпустите меня, как и обещали? — вцепилась пальцами в край лавки.
— Отпущу, даю слово, — а пальцы нырнули под подол. — Как же ты вкусно пахнешь, — снова втянул носом воздух и аж глаза закрыл. Это невероятный запах, от него просто крышу сносит.
А Надя все же преодолела себя и посмотрела на Романо. В лучах уходящего солнца его кожа казалась еще смуглее, волосы еще чернее.
— Прости, — вдруг припал губами к колену, — но я не смогу дождаться вечера, — резко схватил ее за бедра и подтянул к себе.
Наде пришлось раздвинуть ноги. А мгновением позже она ощутила его дыхание на внутренней части бедра.
— Что вы собираетесь…
— Не глупи, сладкая. И так видно, что я собираюсь, — сдвинул трусики в сторону. Какая же она нежная и красивая.
Романо коснулся треугольника темных волос и одновременно посмотрел на нее. Щеки девчонки пылали, брови сошлись у переносицы, дыхание участилось. Боится. На что он хищно улыбнулся и еще ближе придвинул ее к себе.
— Сиди смирно и получишь удовольствие.
В следующую секунду Надя ощутила его губы, которые накрыли клитор, а следом язык. Романо решил сегодня не проникать в нее, не хотелось лишний раз будить зверя. Все ж вокруг простор, ему обязательно захочется полетать.
— Поставь ноги мне на плечи, — обдал горячим дыханием кожу.
На что Надя замотала головой. Страх сковал бедняжку, тогда Романо снял с нее балетки, после чего закинул ноги себе на плечи. Вдруг в этот момент в дверях появился мужчина в униформе, охранник видимо.
— Баро? У нас тут проблема… — так и застыл, глядя на двоих, — возникла.
— Пошел отсюда, — глаза Романо мгновенно зажглись. От такой бесцеремонности зверь внутри взбесился.
— Простите, баро, — тотчас отвернулся. — Простите, пожалуйста, — и поспешил уйти.
А Наде до того противно стало. Когда же Романо хотел вернуться к приятному занятию, первым делом увидел слезы в ее глазах.
— Тебя расстроил этот придурок? — кивнул на дверь. — Он еще получит свое за такое свинство.
— Отпустите меня, — зажмурилась, что было сил, а по щекам потекли слезы. — Отпустите, — следом закрыла лицо ладонями.
— Но я не довел дело до конца, — процедил с явным недовольством. — Помнишь? Чтобы уйти отсюда живой, ты должна быть послушной.
Только, от нее уже было бессмысленно чего-то требовать. Разве что силой брать. Вот дьявол, подонок все удовольствие испортил. Пожалуй, сегодня был его последний рабочий день.
— Надя? — Романо сел на лавку и затянул ее к себе на колени. — Прекрати это мокрое дело. Я не люблю слезы. Без меня рыдай, сколько душе угодно, при мне — не смей. Ты слышишь? — сжал ее бедра.
Она сидела прямо на члене, который от малейшего нажима твердел. Лишь бы меняться не начал.
— Если ты сейчас же не успокоишься, — ему надоело наблюдать за тихой истерикой, — я тебя прямо здесь трахну без прелюдий.
Вот эти слова ее быстро привели в чувства. Надя уставилась на него. Неужели в этом существе нет и капли сочувствия? Хотя, о чем она вообще. Перед ней насильник, конченый ублюдок.
— Умница, — коснулся ее лица и снова дотронулся до губ. А внутри возникло желание попробовать эти губы на вкус. Да и зверь уже вовсю рвался наружу, отчего глаза Романо то и дело вспыхивали красным. — Иди-ка ты домой, — понял, что не удержит его. — Ночью я приду, — голос прозвучал иначе, жутко, отчего Надя в очередной раз побледнела.
Несчастная быстро слезла с него, даже про обувь забыла и убежала прочь.
А Романо снял с себя все, кроме белья, после подошел к краю обрыва, повернулся к нему спиной и оттолкнулся. Скоро случилась яркая вспышка.
Надя же добежала до дома, вспорхнула на веранду и резко остановилась. Что дальше-то? Ну, спрячется в комнате, только он все равно явится. Отродье проклятое!
— Ужинать будете? — раздался голос Веры, та словно из ниоткуда возникла.
