После такой «славной» тирады стерва удалилась. Мира же только было собралась послать ее по матушке, но сдержалась, ибо слух у этих монстров будь здоров. Тем более, вон как лобызалась с Войтовым, видимо, у них отношения. А в чем эта гадюка права, так это в том, что люди здесь как были низшим сортом, так и будут. Рик ведь действительно элементарно её пожалел, ну и решил, отчего бы не воспользоваться ситуацией, коль рядом безвольное создание. Это же так по-мужски. А когда по комнатам прокатился голос системы, сообщивший, что хозяин покинул дом, бедняжка позволила себе расплакаться.
Правда, скоро слезы высохли. Все-таки плачь не плачь, а ничего не изменится. Не случится чуда и сказочным вихрем ее не унесет из Север-града. Вообще, наверно оно и к лучшему, что у Зверя есть женщина. Глядишь, промассирует его сегодня вдоль и поперек. А унитазы драить вовсе не унизительно, кто-то же их должен драить. Верно?
День прошел более или менее спокойно. Наготовить успела, порядки навела, и наконец-то появилось свободное время на себя любимую. До бассейна все ж так и не дошла.
В этот момент Рик сидел за столом, и наблюдал за тем, как Ева всячески старается разжечь, что называется, былое пламя. Только что-то оно не разгоралось. Интересно, почему? С Евой ведь хорошо было, даже очень хорошо. Ну, завела она себе какого-то пса. Тем более, призналась, хотела по факту его раззадорить.
— Рики, что с тобой? — заметила равнодушный взгляд. — Может, проблема в чем-то другом? Я последний твой бой тоже видела, и драку в баре. Словно это был не ты. Слишком много ярости, что на тебя совсем не похоже.
— Элементарная усталость. Я провел много боев, вот мозги и вскипели, бывает.
— Не верю. Еще и девку эту завел. Если сложить все воедино, получается весьма неприятная картина. Тебе плохо. Возможно, случился надлом. Не хочешь обратиться к специалисту?
— Отлично. И когда только ты успела заделаться в психологи? — а вот это уже разозлило. — Мне не нужны врачеватели душ, Ева. У меня все под контролем.
— Если бы. Знаешь, а давай съездим куда-нибудь? Только вдвоем. Как раньше.
— Извини, но настроение сейчас не чемоданное.
— А говоришь, все под контролем.
— Ну да. Бывает такое, хочется элементарно залечь на дно и побыть в покое.
— Ясно, а пигалица будет охранять твой покой?
— Ревнуешь что ли? К человеку?
— Да, ревную. И не боюсь в этом признаться. Просто на моих глазах распалось очень много крепких пар из-за этих… в общем, ты понял.
— Жаль, такая потеря для общества. Но ко мне это все отношения не имеет, — затем глянул на часы. — Думаю, мне пора.
— Спасибо за вечер, Рик.
— Взаимно.
И только он хотел встать из-за стола, как Ева взяла за руку:
— Я все равно буду тебя ждать. Ты же мой Зверь, — улыбнулась.
— С недавних пор я только свой.
Домой возвращался, что удивительно, в приподнятом настроении. Ева неглупая женщина, уж на сей раз, должна была понять, что все. И главное, он сам себе признался в том, что ему необходим покой. Видимо дело не в Мурзике, не в воспоминаниях о матери или одичалых соперниках, дело исключительно в нем, в его усталости. Так что, решение поехать в горы самое верное.
Но когда вошел в дом, снова пропал. Вернее, окунулся в мир ароматов, соблазнительных пряных будоражащих. Пахло вкусной едой, ибо в том, что еда вкусная, сомнений не было никаких, а еще пахло ею. Только где же она? Где эта маленькая пугливая Лиска?
Рик прислушался, и губы волка тронула улыбка. Его Лиска плещется в бассейне. Хотелось верить, силы в девчонке после купания останутся, все-таки сегодня по плану массаж. И представив, как ее маленькие аккуратные ручки скользят по телу, кое-как сдержался, чтобы не зарычать.
А Мира преспокойно плавала от борта до борта, если уставала, переворачивалась на спину, тогда же закрывала глаза и представляла себе, что она не в бассейне, а в открытом море и течением ее несет к берегам острова под названием «Свобода».
— Привет, — раздалось в тишине, отчего несчастная тотчас сгруппировалась и ушла под воду.
— Я думала, тебя сегодня не будет, — вынырнула на поверхность.
— Не дождешься, — сел на край борта.
Войтов уже был в домашних шортах, майке и по довольной физиономии Мира поняла, что волчара сыт.
— Как ужин?
— Можешь даже тарелки не мыть. Ну что? Готова?
— К чему?
— К массажу, к чему ж еще. Или, надеялась, забуду? — и так ехидненько усмехнулся.
— А как же твоя девушка? Вы ведь вместе… уехали.
— Ева не моя девушка. А сейчас, — и поманил ее к себе, — выбирайся из бассейна. Моя нога все еще болит, а остальное требует нежности и ласки.
От чувства неизбежности бедняжка снова ушла под воду. Имела бы жабры, осталась бы на дне. Но тут ее схватили руки.
Глава 8
— Рик? — вцепилась в него, начала выкручиваться. — Я смотрела видео массажей.
— И? — устремился с ней вместе к бортику бассейна.
— И я так не смогу. Не сумею. Тебе не понравится. Помнишь ногу? — предприняла еще несколько попыток выскользнуть из его рук. — А хождение по спине? Я неуклюжая, я… я все сделаю не так. Давай лучше со шкафа-купе пыль вытру или туалет ушными палочками почищу, или приготовлю что-нибудь эдакое. У меня это лучше получается, сам говорил, — схватилась за борт, просунула пальцы в решетку слива.
— Да что ж такое, — отодрал ее от борта вместе с секцией решетки. — Перестань сопротивляться.
Это ж надо! Как кошка, которую против воли хотят в воду засунуть. Притом Войтов ни на секунду не переставал улыбаться. Его искренне забавляла вся эта ситуация. Только, когда она наконец-то устанет? Упирается и упирается. В таком тщедушном теле, а столько сил!
— Мира! — отобрал у нее решетку, — хватит уничтожать мое имущество.
Через минут пять она таки сдалась, но на хозяина воззрилась взглядом преисполненным жгучей ненависти, из-за чего Войтов морально приготовился к возможным травмам, вместо удовольствия. Лишь бы с корнем не вырвала, с нее станется.
Рик обогнул бассейн и внес ее в очередное помещение, скрытое от глаз дверью, коя цветом сливалась со стеной.
— Нравится? — поставил девушку на ноги.
Оказывается, в доме есть, как там принято называть подобные помещения… а! Медитативная! У них в клубе была похожая комната, все ж волки большие любители порелаксировать после активных физических нагрузок. Видимо, Войтов не исключение, разве что его медитативная, само собой, в стократ совершеннее.
— Ты когда-нибудь была у моря? Может быть в детстве?
— Нет, никогда.
