Аманда скорчила гримасу отвращения, оглядев потертые ковры и разломанную мебель, которая украшала тусклую, тесную комнату.
— У тебя талант к преувеличениям, бабушка.
Пожилая женщина слегка улыбнулся.
— Возможно.… Но ты должна закончить свою историю. Как Гарри Морган во все это вписывается?
Аманда вздохнула. Да, Гарри. Гарри, который ссорился с ней в карете всю дорогу домой. Он обиделся, когда она сказала ему, что он больше похож на торговку, чем на лейтенанта.
— Я ходила в Адмиралтейство несколько месяцев назад, назначить встречу с военно-морским министром или любым членом Совета ВМФ. Как только они узнали, кто я, клерки не позволили мне войти, и один из них приказал морпехам выпроводить меня из здания и никогда не пускать, если я появлюсь там снова.
— Никогда не пускать! — воскликнула миссис Тремэйн. — Что за ужасные слова!
Челюсти Аманды сжались, и на мгновение все, что она могла сделать, это кивнуть.
— И тогда я попросила Гарри о помощи. Ты помнишь, он обещал нам, что сделает все, что в его силах, чтобы помочь нам?
Обеспокоенность миссис Тремэйн сменилась настороженностью.
— Да. Гарри всегда был милым мальчиком, это говорит… очевидно о его привязанности к тебе.
— Ко мне? — взгляд Аманды затуманился. — О чем ты говоришь, бабушка? Гарри и я были друзьями всегда, причем здесь любовь? Мы росли вместе, резвились, как два щенка. Он считает меня не более чем неисправимой младшей сестрой.
— Мм… — Г-жа Тремэйн смерила Аманду лукавым взглядом. — Я могла ошибиться. Продолжай, дорогая.
— Ну, я узнала, что адмирал Локк приехал в город, где его будут чествовать, как героя. Думать, что мерзавца встретят, как героя после того, что он сделал для нас! Это вне всякого понимания, — Аманда кипела от ярости. Несколько дней спустя газета Монинг Пост написала, что адмирал даст грандиозный бал в своем особняке.
— Бал? Дорогая, но причем здесь ты?
— Я подумала, что если смогу посмотреть Локку в глаза, я пойму, были ли папины подозрения правдой. И если они были… — Она проглотила ком в горле. — Я надеялась найти какие-нибудь доказательства его преступлений.
Миссис Тремэйн закрыла глаза и покачала головой; рюши на чепчике качались взад и вперед вместе с ней.
— Ты, такая же упрямая, как твой отец. Или даже хуже. Что случилось дальше?
— Я одолжила платье у мадам Молинье и пошла на бал, как миссис Сигрейв. — Она сделала вид, что не замечает неодобрения бабушки и продолжила. — Оказавшись там, я пробралась в кабинет Локка и обнаружила тайник в его столе. Прежде чем я успела изучить то, что было в нем, я услышала, что кто-то идет и мне пришлось уйти.
Она не хотела рассказывать бабушке о капитане Эверли, и какую роль он сыграл в тот вечер. Девушка и сама не хотела думать об этом слишком много.
Вздох облегчения сорвался с губ бабушки.
— Слава богу, тебя не обнаружили. И Гарри участвовал в твоем плане?
— Нет. На самом деле, нет. Попросила его ждать меня в карете, чтобы я смогла благополучно вернуться домой после этого. Нужно было ему все рассказать, хотя…
— О, дорогая ты понимаешь, какой это был риск? Это не детские шалости, Аманда. Если бы тебя поймали, наказание было бы серьезным. И если мадам Молинье, фальшивая француженка, раскроет твою проделку с платьем. Это будет стоить тебе работы.
— Знаю, бабушка, но я подумала, что это единственный шанс. Папа был невиновен, а Локк виноват. Он по горло завяз в измене, я это знаю.
— Ты не можешь быть уверена, дорогая.
— Кто-то должен иметь записи тех заказов, — настаивала Аманда. — Все указывает на адмирала Локка.
В глазах миссис Тремэйн появилось непонимание.
— Если Локк предатель, дорогая, почему он ведет учет своих преступлений? Они же скомпрометируют его, если он будет пойман?
Аманда остановилась.
— Я не знаю. Но что-то есть в этом секретном ящике, что Локк не хочет никому показывать.
— Ну, как бы там не было, дорогая, мы никогда этого не узнаем.
Г-жа Тремэйн взяла ложку и перемешала остывший суп.
Аманда уткнулась в свою тарелку. Ее бабушка была права. Не было никакой возможности снова вернуться в дом Локка.
— Так что ты теперь будешь делать?
Голос миссис Тремэйн эхом прозвучал в голове Аманды. Рыдания подступили к горлу девушки.
— Я не знаю, — прошептала она. — Как выполнить задуманное…
Миссис Тремэйн отрезала ломоть хлеба, добавила скудный ломтик сыра и вручила его Аманде.
— В начале военно-морской карьеры твоего отца, его письма домой изобиловали рассказами о безрассудствах, о том, сколько сражений он выиграл, какие награды получил. Я подозревала тогда, что он хотел произвести впечатление на молодую даму, на которой собирался жениться- на твою мать. — Она понимающе улыбнулась Аманде. — Конечно, он также был отмечен рядом его командиров, оценивших ум твоего отца и его преданность долгу. Это Нельсон, Адам Дункан, и сэр Джон Джервис, который впоследствии стал адмиралом, лорд Сент-Винсент. На самом деле, я знаю, что Лорд Сент-Винсент находится здесь в городе, чтобы быть ближе к Адмиралтейству.
Аманда уставилась на бабушку.
— Он в Лондоне?
Миссис Тремэйн стряхнула несколько крошек с пальцев.
— Ешь, суп, дорогая, пока он не остыл. Да, я помню, читала, что у него есть дом в Вест-Энде. Твой отец восхищался Сент-Винсентом, его чувством долга и его страстью к справедливости.
— Справедливость это то, что нам нужно, бабушка. О, молю, чтобы он смог помочь нам. Я должна написать записку Гарри сейчас же.
Она спрыгнула со стула и поспешила к письменному столу, вытащила бумагу и чернила и стала писать срочное сообщение.
— Будь осторожна, дорогая, — посоветовала миссис Тремэйн. — Гарри, может и привязан к тебе, но ты не должна использовать его.
— Я собираюсь попросить его поехать вместе со мной, ничего более. Гарри друг, бабушка. Кроме того, даже если он действительно чувствует какую-то романтическую привязанность ко мне, совершенно нелепую, в первую очередь, он знает, что никогда не сможет жениться на мне, ведь я дочь предателя. Союз с нашей семьей будет стоить ему карьеры.
Аманда не отрывалась от письма, только сильный скрип пера по бумаге выдавал ее волнение.
— Ты должна делать то, что считаешь нужным, — пробормотала миссис Тремэйн, выпрямившись в кресле, сжимая руки на коленях. — Но я хочу, чтобы ты пообещала мне одну вещь.
Аманда сложила письмо и положила его в конверт.
— Что, бабушка?
— Посмотри на меня, дитя.
Слова пожилой женщина звучали, как команды капитана.
