— Вы устали, — заметил он.
Он ожидал, что она примется отрицать. К его удивлению, она просто кивнула.
— Я работала до поздна.
Капитан нахмурился, развязывая трудный узел шпагата на непромокаемой ткани на письмах.
— Вы должны по крайней мере носить перчатки. Холодно.
Она скрестила руки под плащом, убрав из виду.
— Я забыла их в магазине. Ценю вашу заботу о моем благополучии, капитан. Теперь, пожалуйста, прочитайте письма.
Она не хочет жалости, и даже не хочет его заботы. Упрямая крошка. Джек развернул письма и читал каждое из них по очереди. Когда он закончил, то замотал их в клеенку, как если бы они были хрупкими кусочками фарфора. Если что-нибудь случится с этим последним звеном, связывающим ее с отцом, она будет опустошена.
— Ну? — спросила она, тревожно. Дрожь прошла по ее телу.
Эверли выбирал слова с осторожностью.
— Ваш отец был тщателен в документации, — начал он серьезно. — К сожалению, я не думаю, что эти письма окажутся полезными для нашего дела.
— Как так? Как вы можете говорить это? — гнев заалел на ее щеках.
— У нас нет доказательств, подтверждающих его записи. На данный момент, это займет несколько месяцев, чтобы разыскать кого-либо, упомянутого в этих письмах, а у нас нет времени. Мне очень жаль, мисс Тремэйн.
Он вручил ей сверток. Она выхватила у него пакет. Набежавшие слезы застилали ей глаза.
— Так вы говорите, что они ничего не значат?
— Я хотел бы, помочь вам, мисс Тремейн, но боюсь, что вы переоцениваете значение записей вашего отца. Знаю, что эти письма много значат для вас, но не для меня.
Молодая женщина разозлилась. Она прижала пакет к груди.
— Не относитесь свысока, капитан. Я знаю, что эта информация полезна. Я просто знаю это.
Эверли мог видеть, как ее решимость рушится. Он только что разбил ее надежды, и его сердце рвалось к ней.
— Я хочу, помочь вам, — тихо сказал он, — но это уже не ваша битва. Через несколько дней у меня будет еще одна возможность найти прямые доказательства против Локка. Если я узнаю что-нибудь, что подтвердит информацию, содержащуюся в письмах вашего отца, я дам вам знать.
— Какая возможность? — ее пальцы сжались вокруг пакета.
— Вам не нужно беспокоиться об этом.
— Вы собираетесь вернуться в городской дом Локка?
Черт, она была настойчива. Красота и бездонный источник раздражения в одном флаконе.
— Да. Локк проводит частную карточную вечеринку, я приглашен.
— Возьмите меня с собой — потребовала мисс Тремейн.
Сначала ее скандальное предложение лишило его дара речи. Затем возмущение взяло верх.
— Это не обсуждается, — отрезал он. — Там будет присутствовать только один вид женщин, и среди них ни одной барышни.
Она наморщила лоб.
— О чем вы говорите? Какой еще вид женщин?
— Куртизанки, мисс Тремэйн, — ответил он, надеясь, что его резкие слова шокируют ее. — Фешенебельные женщины легкого поведения. Распутницы..
Она не была в шоке. На самом деле, казалась больше заинтригованной перспективой.
— В самом деле? Среди этих женщин, возможно, я смогла бы…
— Нет. Точно нет. Вы не пойдете со мной. Это приказ.
Мисс Тремэйн дернулась как ужаленная.
— Вы не можете приказать мне. Я не член вашей команды.
— Да, потому что если бы вы им были, я мог бы выпороть вас за дерзость! — Он сделал паузу, чтобы подавить вспышку гнева. — Если вы знаете, как лучше, мисс Тремэйн, то вы поедете домой и прекратите вмешиваться. Это не то место, где вы могли бы быть.
Он говорил более резко, чем намеревался, но его терпение лопнуло.
— Я поклялась очистить имя моего отца, и не успокоюсь, пока Локка не привлекут к ответственности. — Она рубила каждое слово.
— Так и будет, — пообещал Эверли. Проклятье, спорить с этой девушкой все равно, что спорить с мулом. Приступ боли полыхнул в его висках; головная боль возвратилась с удвоенной силой.
Она бросила на него умный, хитрый взгляд.
— Что вы сделаете, если я скажу вам, что знаю о тайнике в кабинете Локка?
— Что? — взревел Эверли. Она не сказала ему всю правду, в конце концов, и эта мысль привела его в ярость. — Что вы нашли? И почему, черт побери, не сказали мне об этом?
— Не нужно ругаться на меня. Я не сказала, потому что не знала, могу ли доверять вам.
— А сейчас?
— Я до сих пор не совсем уверена. Возможно, мы оба не доверяем друг другу.
— У нас одна цель, мисс Тремэйн, хоть и разные задачи. Скажите мне, где тайник.
Ее губы сжались в линию.
— Нет, не буду. И не скажу вам, как открыть его. К тому же, капитан, как вы собираетесь ускользнуть от игорного стола, чтобы рыться в личных вещах хозяина?
Она попала в точку, но он не собирался уступать.
— Наглая маленькая шантажистка, — кипятился он.
— Снисходительный, высокомерный тиран, — парировала она.
Голова капитана разламывалась. Он потер виски.
— Я не поведу вас на этот вечер, — настаивал он.
Выражение ее лица смягчилось.
— Если бы я пошла с вами, вы могли бы отвлекать Локка наверху, пока я буду обыскивать его кабинет. Я знаю где он, и как попасть туда. Никто не заметит мое отсутствие.
— Это шантаж, — рассердился капитан.
Она скорчила гримаску.
— Я сожалею об этом, капитан, но вы не оставляете мне выбора. Либо мы работаем вместе, чтобы поймать Локка, либо вы можете попытаться искать самостоятельно и попасться с поличным.
Проклятье. Ему следовало ожидать чего-то нелепого от этой чуждой условностей женщины. Капитан развел руками.
— Если бы я взял вас с собой, вы бы подверглись точно такому же риску.
— Но у меня больше шансов, чем у вас. Я меньше, могу двигаться быстрее, и…,-она взглянула на его трость-Я гораздо мобильнее.
Он поморщился. Обычные женщины не должны обладать такой способностью к логике. С другой стороны, он знал теперь, что в мисс Тремэйн не было ничего обыкновенного. Он остановил ее взглядом сурового капитана, от которого замирают самые закаленные моряки, и попробовал другой подход.
— Как я могу с чистой совестью, взять воспитанную леди в место, которое не намного лучше борделя? Вы понятия не имеете, куда направляетесь.
— Вам не нужно беспокоиться о моих чувствах, капитан, — сказала Мисс Тремэйн оживленно. — Мне двадцать три года, и я вполне способна позаботиться о себе. Я пережила смерть моих родителей в течении шести месяцев, выдержала тяготы, которые вам никогда и не снились. Я притворялась раньше, сделаю это и сейчас.
