— Вы совершенно правы, Лорд Лэнгли. Это действительно ваш танец.
Какое удовольствие смотреть на потемневшее от гнева лицо маркиза, которое исчезает, как только виконт выводит ее на танцпол.
Все хорошо, миссис Мэллори? — Лэнгли спросил вполголоса.
— Да, милорд, Почему вы спрашиваете?
Он поднял золотисто-коричневую голову:
— Потому что, моя дорогая леди, вы выглядите довольно бледной.
Кит поднесла руку в перчатке к щеке.
— Правда?
— Если вы предпочитаете сидеть этот танец, я с удовольствием принесу вам стакан лимонада.
Она одарила его благодарным взглядом.
— Нет, милорд, но я ценю ваше предложение.
Лэнгли посмотрел через плечо.
— Могу предположить, если это не будет дерзостью с моей стороны, что Лорд Бейнбридж является источником ваших бед?
Ее челюсть напряглась.
— Возможно.
— Должен ли я выгнать его?
Кит уставилась на него и заметила дразнящий блеск в его голубых глазах.
— Никакого насилия от моего имени, милорд, я прошу вас.
— Ах, — он сжал ее руку. — Очень хорошо, миссис Мэллори. Но я сделаю все от меня зависящее, чтобы убедиться, что он не огорчит вас снова за этот вечер.
Кит не имела возможности ответить, танец начался, и вскоре она и виконт были слишком заняты выполнением фигур танца, чтобы разговаривать. Хотя Лорд Лэнгли оказался хорошим партнером, Кит не могла отделаться от ощущения, что глаза Бейнбриджа следят на ней, где бы она была.
Когда аллеманда закончилась, сэр Перси пригласил ее на загородный танец, а Лорд Тарлтонс на следующий после этого. Но когда сэр Генри Кастлтон попытался взять ее за руку, она сослалась на усталость и попросила пропустить танец. Баронет остался недоволен, но не настаивал, за что Кит была ему бесконечно благодарна. Ей не понравилось, что пожилой мужчина не потрудился скрыть свои злобные взгляды, его липкие змеиные прикосновения заставляли ее содрогаться.
Это было скорее частью цирка, и она была одним из исполнителей и не была уверена, что ей нравилось это ощущение. С одной стороны их восхищение было довольно лестно, но, как вдова написала в своем письме, не всякое внимание приветствуется.
Как там Лорд Бейнбридж.
Толпа в Ассамблее, заметив присутствие маркиза, сейчас же загудела сплетнями о нем. Кит догадалась, что такого мужчину, как Лорд Бейнбридж с его ростом, красотой и лихой репутацией редко видели в Бате. Он стоял на краю зала, элегантный, как всегда, по-видимому не обращая внимания на фурор вокруг него, и в равной степени не замечающий тоскующих взглядов вслед ему нескольких барышень.
Когда Кит вернулась в свое кресло, она увидела, что он повернул голову в ее сторону. Ее губы сжались, как хотелось остаться незамеченной.
Лорд Лэнгли дотронулся до ее локтя.
— Могу ли я Вам помочь, г-жа Мэлори? — тихо спросил он.
Кит попыталась улыбнуться.
— Нет, спасибо, милорд, пора встретиться с ним лицом к лицу рано или поздно. Я не могу бегать вечно.
— Я буду не далеко, если понадоблюсь, — сказал он, кланяясь.
— Нам нужно поговорить, вы простите нас Лэнгли? — спросил маркиз. Его слова были вежливы, но Кит услышала сталь в голосе.
— Конечно, милорд, — Лэнгли протянул. — Но я не позволю вам монополизировать ее надолго. Не хотели бы вы стакан лимонада, г-жа Мэлори?
Виконт давал ей возможность вежливого ухода, если это нужно. Она кивнула:
— Да спасибо.
— Тогда я вернусь в ближайшее время, — Лэнгли бросил на маркиза предупреждающий взгляд, затем исчез в толпе.
Кит раскрыла веер и начала обмахиваться, надеялась, что эти неторопливые движения помогут ей прийти в себя. Ее всю трясло. К счастью, длинные юбки скрывали ее трясущиеся колени.
— Что вы делаете здесь, милорд? — спросила она.
Мышца дернулся на его лице.
— Вы знаете, почему я здесь, Кит.
— Не знаю, — возразила она. — Может быть, вы просветите меня.
Он вздохнул:
— Кит, я пришел сюда, чтобы извиниться. Я никогда не хотел причинить вам боль, и думаю, вы знаете это.
Рядом несколько человек повернули головы, их лица выражали неприличное любопытство. Кит почувствовала, что краснеет.
— Здесь не время и не место для таких личных тем, сэр.
Музыканты заиграли величественный менуэт; Бейнбридж схватил ее за руку и повел на танцпол.
— Тогда это должно позволить нам некоторую частную жизнь.
— Что? Как вы смеете! — Кит прошипела, надеясь, что никто их не услышит.
Маркиз подарил ей одну из своих плутовских улыбок, от которых замирало сердце.
— Я смею, моя милая Кит, потому что вы не оставляете мне другого выбора.
Формально этот танец прошлого века, менуэт был мучением, а при сложившихся обстоятельствах просто пыткой. Хотя прикрытая слоями перчатки, она все еще чувствовала тепло его губ на ее руке. А его глаза… Темные, обольстительные, казалось, следили за каждым ее шагом.
— Очень хорошо, милорд, я принимаю ваши извинения, — пробормотала она, когда они выполняли очередную фигуру танца. — Теперь вы можете вернуться в Лондон с чистой совестью, если она у вас есть.
Глаза маркиз сузились.
— Я не планирую возвращаться в Лондон, Кит.
Она притворилась непонимающей.
— Да? Вы намерены остаться на водах для лечения? Я слышала, что они весьма полезны для здоровья.
Раздражение мелькнуло на его лице.
— Я не уеду отсюда, без вас.
Она неожиданно фыркнула.
— Тогда я боюсь, вы будете в Бате очень долго, сэр, потому что у меня нет намерения уезжать куда-либо особенно с вами.
— Тогда я подожду.
Она споткнулась, он подхватил ее. Их тела соприкоснулись, искра проскочила между ними… Жар опалил ее лицо. Молодая женщина отпрянула, чтобы увеличить расстояние между ними.
— Вы видите? — он сказал с невыносимо самодовольной улыбкой. — Вы не можете отрицать притяжение между нами.
— Единственное, что есть между нами, милорд, — пробормотала она себе под нос, — это отвратительная история лжи и обмана.
— Я собирался рассказать вам правду — настаивал он, — но Векскомб опередил меня.
— Вы говорите так, как будто оправдываете свое поведение! — отрезала она. Пожилая пара, танцующая рядом с ними, посмотрела на нее с неодобрением, но она не обратила внимания. — Вы и ваш двоюродный брат поступили подло, милорд. И если вы думаете, хоть на мгновение, что лесть и неискренние извинения приведут вас к тому, что вы хотите, то вы сильно ошибаетесь.
