Но когда Тинеке открыла мне дверь, я увидела, что она ужасно расстроена.
– Я нигде не могу найти ключ! – сообщила она, чуть не плача.
– Как?! Ведь ты же вошла в дом! – удивилась я.
Но оказалось, что Тинеке потеряла ключ не от входной двери, а от навесного замка на клетке с кроликами. При этом тот ключ и так уже был дубликатом. Настоящий она потеряла ещё во время летних каникул, когда мы играли на улице. Тогда он упал в канаву с водой. И теперь Тинеке не могла пойти к ветеринару, хотя записалась к нему!
– А что, Пушистик с Ушастиком заболели? – испугалась я. Но Тинеке ответила, что нет, но ведь они карликовые кролики, а уже выросли крупнее кошки. И её мама беспокоится, что они так и будут расти и расти.
Я представила себе кроликов величиной с овчарку. Или даже с лошадь! Тогда маленький садик будет для них слишком тесен. Одному кролику придётся жить в саду у Войзинов, но те наверняка не разрешат.
– Может, я оставила ключ у тебя? – спросила Тинеке.
И мы стали искать у нас в гардеробе, в моей спальне и на кухне. Но ключа нигде не оказалось.
– Ну что ж, тогда давайте решим проблему по-другому, – сказала мама и вздохнула. – Пойдёмте. Вы, наверное, не в курсе, что я королева взломщиков?
Она принесла из подвала отвёртку и просто отвинтила что-то на клетке и сняла замок. Клетка открылась.
Всё так просто! Я ничего не сказала Тинеке, но подумала: зачем вообще на клетке замок, если его так легко снять? Воры залезут ночью в сад, отвинтят что-то там – и украдут кроликов.
Мама Тинеке взяла на время у своей коллеги по работе кошачью переноску, и мы посадили в неё Пушистика и Ушастика. Тинеке разрешила мне пойти с ней к ветеринару.
Если у тебя нет собственного домашнего питомца, ты не так часто бываешь у ветеринара, и это жалко. Ведь сидеть к нему в очереди намного веселее, чем к обычному врачу.
Приёма у ветеринара ждали две собаки (конечно, не одни, а со своими хозяевами!), девочка с морской свинкой и женщина с серым попугаем в большой клетке.
Собаки были вест-терьер с перевязанной правой передней лапой и большая мохнатая пастушья собака (когда вырасту, куплю себе такую). Когда мы пришли, она устало повернула к нам голову. Сразу было заметно, что она уже взрослая.
Но забавнее всех был попугай. Он непрерывно болтал.
– Жареной картошки больше нет? – кричал он. Смешной вопрос для попугая, сидящего у кабинете ветеринара. Его голос звучал словно из магнитофона, поэтому я сначала подумала, что магнитофон спрятан где-нибудь в клетке. Но женщина сказала, что нет-нет, её Лукас действительно разговаривает.
– Доброе утро, где мой завтрак? – крикнул Лукас, разгуливая взад-вперёд по перекладине.
Мы с Тинеке невольно засмеялись, потому что уже начинался вечер.
– Жареной картошки больше нет?
– Ты хочешь на завтрак жареную картошку? – спросила Тинеке, сев на корточки перед птичьей клеткой. Я тоже присела рядом с ней.
– Проклятый свинарник! – закричал попугай. Он действительно был плохо воспитан. – Жареной картошки больше нет?
– У меня есть мармеладные медвежата! – сказала Тинеке и уже хотела сунуть попугаю сквозь прутья клетки одну мармеладину, но женщина остановила её и предупредила, что Лукас кусается, а мармелад попугаям не полезен.
Уж не знаю, полезнее ли попугаям жареная картошка.
– Доброе утро, где мой завтрак? – крикнул Лукас. – Проклятый свинарник!
Мы спросили у женщины, чем болен Лукас, и она ответила, что он выдёргивает у себя перья, а у попугаев это плохой признак.
– Поцелуй свою мамочку! – заорал попугай. – Жареной картошки больше нет?
Но тут его унесли в процедурную. Я сказала Тинеке, что, когда вырасту, обязательно куплю себе попугая и научу его говорить только хорошие слова.
– Или шутливые, – подсказала Тинеке, и эта идея мне понравилась. Приятно держать попугая, который всегда шутит или рассказывает анекдоты.
Мы поговорили ещё с другими людьми про болезни их животных. Морская свинка была почти лысая, у неё выпадала шёрстка, но теперь она почти поправилась. Девочка сказала, что это было из-за клещей и что ей надо каждый день втирать в кожу какую-то мазь.
Вест-терьер наступил на стекляшку и порезал лапу, а усталая пастушья собака уже несколько дней ничего не ест.
– Я ужасно за неё беспокоюсь! – сказал её хозяин.
Я бы на его месте тоже беспокоилась.
Потом тот мужчина спросил, что случилось с Пушистиком и Ушастиком, и Тинеке рассказала, что они всё растут и растут, никак не перестанут. Мужчина кивнул.
– Тут вам не нужен никакой доктор! – сказал он. – Не тратьте напрасно деньги. Они и должны расти: я сразу понял, что это бельгийские великаны.
– Великаны?! – с удивлением воскликнула мама Тинеке. – Не может быть! Это карликовые кролики!
Но мужчина лишь засмеялся и ответил, что он ещё никогда не видел таких огромных карликов. Он когда-то разводил бельгийских великанов, поэтому знает, что в кошачьей переноске сидят именно они. И даже готов поспорить на что угодно.
Мама Тинеке испуганно его выслушала, но всё равно решила узнать, что скажет ветеринар.
Но она действительно зря потратила деньги. Ветеринар подтвердил слова хозяина пастушьей собаки. Он обрадовался, что наконец-то к нему пришли со здоровыми животными, а потом сказал, что Ушастик и Пушистик – это прекрасные бельгийские великаны, но особенно крупными, то есть с овчарку, они не будут. Но новая клетка им всё равно понадобится, раз сейчас они живут в клетке для карликовых кроликов.
Всю обратную дорогу у мамы Тинеке было очень плохое настроение. Она сказала, что просто не знает, как сможет быстро купить новую клетку для двух таких крупных телят. Но я нерешительно заметила, что, скорее всего, Михаэль охотно её сделает. Когда мы снова посадили Ушастика и Пушистика в клетку и привинтили отвёрткой засов с замком, я вдруг снова вспомнила про открытку. Среди всей этой суеты я совсем про неё забыла.
Тинеке тоже нашла миленьким цыплёнка на открытке и охотно согласилась взглянуть вместе со мной на дом, где жила женщина, отправившая мне открытку.
Дорогу до супермаркета мы, конечно, знали, а её дом находился прямо за ним. И представьте себе, это была пекарня! А та женщина была женой пекаря.
Я ничего не перепутала, потому что фамилия на пекарне и на открытке была одна и та же – Путтфаркен. По-моему, красивая и весёлая, самая подходящая фамилия для пекарни.
