Двое солдат, пришедших с ним, попытались открыть дверь соседнего дома, которая явно была за перта, и забарабанили по ней, не получив никакого ответа.
Теола не двигалась с места.
— Вернитесь! Вернитесь! — услышала она приказ премьер-министра.
Старший офицер из другой кареты резко сказал:
— Процессия должна двигаться дальше, ваше превосходительство. Оставаться здесь небезопасно.
— Двигаемся дальше, и немедленно! — с раздражением произнес премьер-министр. — Как обычно, Василас от нас ускользнул. Почему никто не сообщил мне, что он в городе?
Ответа не последовало, но Теола поняла, что опасность миновала.
Она обернулась назад и сказала женщине с ребенком:
— Пожалуйста… пусть ногой вашей дочери займутся немедленно, и развяжите повязку на ее ноге… через шесть-семь минут.
Она говорила неуверенно, по-кавонийски, но, похоже, женщина ее поняла и кивнула.
У Теолы на запястье висел ридикюль. Она открыла его, вынула золотой соверен и положила на стул, стоявший у двери.
— Для малышки, — тихо сказала она. Затем Теола последовала за капитаном Петлосом обратно к карете.
— В самом деле, Теола! — воскликнула Кэтрин, когда она забралась в карету. — Как ты могла так безответственно поступить, возиться с этим ребенком? Это опасная часть города, и нам нельзя было здесь останавливаться.
Теола многое могла бы сказать в ответ, но чувствовала, что это будет бесполезно.
— Мне очень жаль, Кэтрин, — смиренно ответила она.
— И тебе будет о чем пожалеть, — резко произнесла Кэтрин. — Уверена, что папе не понравится, когда он узнает о твоем поведении.
Она помолчала и ядовито прибавила:
— У тебя на платье кровь, и выглядишь ты ужасно! Теола опустила глаза на юбку и увидела, что Кэтрин права. У края подола виднелось большое ярко-красное кровавое пятно.
«Первая кровь, которая пролилась в Кавонии на моих глазах», — грустно подумала она.
Глава 2
Когда карета тронулась, Кэтрин повернулась к премьер-министру.
— Кто этот Василас? — с любопытством спросила она.
— Революционер, — ответил премьер-министр. — И где бы он ни появился, тут же возникают беспорядки. Я отдал приказ солдатам стрелять в него без предупреждения, как только они его заметят, но некоторые из них настолько глупы, что просто не узнают его.
Произнося эти слова, он бросил сердитый взгляд на капитана Петлоса. Затем, очевидно, чувствуя, что неловко отчитывать его перед иностранцами, прибавил более мягким тоном:
— Но вам нечего бояться, леди Кэтрин. Заверяю вас, что, как только мы прибудем во дворец, фельдмаршал отдаст приказ разыскать этого человека, где бы он ни скрывался. Тогда мы больше о нем не услышим.
Теола бросила из-под ресниц взгляд на капитана Петлоса. Он был очень бледен, и она почувствовала, что он испуган.
Она не совсем понимала, что происходит, но что-то подсказывало ей — происходят очень важные события.
Если Алексис Василас действительно принадлежит к семейству, прежде правившему в Кавонии, почему он одет как крестьянин? И почему живет в тех трущобах, которые они только что проезжали?
Из слов премьер-министра было ясно, что власти уже давно пытаются схватить его или убить. При таких обстоятельствах казалось невероятным, что у него хватило смелости прийти на помощь пострадавшему ребенку.
Все это было очень непонятно. И в то же время так захватывающе интересно! Однако было еще кое-что, что требовало объяснения.
Почему бедная часть города такая тихая, а ее улицы так пустынны?
Как только процессия выехала из нее, снова появились арки из цветов, развевающиеся флаги и приветствующие толпы. Теперь повсюду виднелись портреты Кэтрин — на оградах, на фасадах домов, на фонарных столбах, а люди держали в руках аляповатые бумажные репродукции с ее изображением.
Кэтрин смотрела на толпы радостно встречающих ее жителей и теперь выглядела очень довольной.
— У всех мои портреты! — воскликнула она, обращаясь к премьер-министру.
— Они дорожат ими, леди Кэтрин, — ответил тот. — И приветствуют вас, как будущую королеву, не только потому, что вы англичанка и очень красивы, но и благодаря легенде.
— Какой легенде? — удивилась Кэтрин.
— Существует древнее пророчество, что, когда править Кавонией приедет из-за моря белокурая белокожая принцесса, в стране наступят мир и процветание.
— Как интересно, — заметила Кэтрин.
— Как только я увидел ваш портрет, леди Кэтрин, — заявил премьер-министр, — я понял, что вы и есть та принцесса из легенды.
— Но я не принцесса, — нехотя возразила Кэтрин.
— Это приблизительный перевод кавонийского слова, которое означает «красивая и знатная леди».
Кэтрин улыбалась от удовольствия, а Теола, выслушав эту историю, преисполнилась уверенности, что именно премьер-министр подогрел энтузиазм толпы, напомнив о старом пророчестве.
«Возможно, — подумала она, — если бы он этого не сделал, Кэтрин по приезде увидела бы пустынные улицы и закрытые ставни».
Но тут же одернула себя за то, что слишком дает волю воображению.
Несомненно, кавонийцы хотели, чтобы их король женился, и были гитовы отпраздновать это событие.
Кэтрин улыбалась, махала рукой и выглядела настоящей англичанкой, очень привлекательная в своем бледно-голубом платье, под цвет ее глаз, и с развевающимися на ветру лентами капора.
Они проехали большую площадь и несколько широких улиц с красивыми домами, окруженными пышными садами. Затем впереди показался дворец.
Он выглядел очень внушительно, а когда они подъехали поближе, Теола поняла, что он является копией Шенбруннского дворца в Вене.
Широкий двор перед дворцом украшали статуи, играли струи фонтанов. Стоящие в карауле гвардейцы выглядели так же живописно, как и большая группа знатных вельмож, ожидающих их на дворцовой лестнице.
Драгоценности женщин и ордена мужчин сверкали на солнце, которое, «казалось, заливало все вокруг, будто сами небеса посылали им свое благословение.
Карета остановилась. Теола увидела приближающегося к ним по красному ковру мужчину в белом мундире и поняла, что это сам король.
Все это производило очень сильное впечатление, и Теола спрашивала себя, забилось ли сердце Кэтрин сильнее перед встречей с ее будущим мужем.
Когда король подошел поближе, Теолу охватило разочарование.
До сих пор все происходящее казалось ей волшебной сказкой и было так романтично, что она ожидала увидеть высокого и красивого человека, возможно, похожего на грека, как Алексис Василас.
