Понятно было, что на «телочек» реагировать сейчас смысла нет, но вот смыться надо было побыстрей, иначе… Самая большая проблема в общении с наркоманами — это их непредсказуемость, а Разумовский… однозначно был из их числа…
* * *
Андрей спустился со второго этаже, решил, что подойти к столику лучше сзади. Он быстро разделается с этим штрихом, пока Самойлова будет ртом воздух хватать, а уж потом, скорее всего, и от нее отгребет за самоуправство, но это позже будет, а пока…
Он в паре метров застыл. Растерялся сначала, не поверил, а потом так разозлился, что руки в кулаки сжались до белизны кожи.
Разумовский, значит… Забавно. Интересно, они в каждый ее приезд хорошо время проводят? Вот же… И не постеснялась подругу притащить на свою свиданку…
Вероятно, будь Андрей адекватным, гордым человеком, знающим хоть что-то о чувстве собственного достоинства, он развернулся бы и ушел, но сегодня это было явно не о нем. Веселов в два шага преодолел расстояние до столика, перепрыгнул через спинку дивана, упал ровнехонько рядом с Катей, одной рукой обнял ее, к себе придвинул, от Разумовского тем самым отодвигая… Она глянула на него перепугано, чем только сильнее разозлила, а Разумовский, который тем временем точил фрукты и сыр, стоявшие на столе, заржал, не обращая внимания, что еда изо рта вываливается при этом…
Андрею еще гаже стало. Неужели вот это лучше, чем он?
— Блин, меня глючит что ли? Или у нас встреча выпускников наметилась внезапно? — Разумовский продолжал ржать, переводя взгляд с Кати на Андрея и обратно… — Веселов, а ты тут как? Самойлова сказала, что она с подругой? Или ты теперь того… подруга? Тогда не удивительно, что она со мной с выпускного уехала… — Разумовский заржал, Андрей же напрягся весь. Катя это почувствовала, еще больше испугалась.
Впервые за четыре года Катя с Андреем были так близко. Веселов сильно ее к себе прижимал, она будто в его тепле утопала… Вот только… Все равно страшно было. Теперь уже за него, за Веру, за Саньку, который наверху остался… Интересно, как он понял, что ей помощь нужна? Или не понял, а просто на разборки явился?
— Он под кайфом, Андрей. Не трогай… — выяснять было некогда. Поэтому Катя к уху когда-то любимого склонилась, шепнула, потом глазами его взгляд с сомнением поймала… — У меня мама… Ну ты помнишь… Я… Не сомневаюсь…
Слава богу, спорить Веселов не стал. Окинул еще одним внимательным взглядом Разумовского, который продолжал наминать за обе щеки, периодически отвлекаясь от еды, чтобы глянуть на них, на танцпол, на сцену и заржать, а потом Катю сильнее к себе прижал.
— Так что, Веселов? Ты Катюхина подружка теперь? С интимом не сложилось и вы дружить решили? — вот только у Разумовского и раньше с юмором и характером было не очень, а теперь… сыпал дебильными шуточками, не осознавая, как бесит…
— Я Екатеринин муж, а тебе пора пойти проветриться, — Андрей ответил серьезно, а вот Разумовский снова рассмеялся, до колик практически, сгибаясь вдвое… Будь он менее удачливым — долбанулся бы лбом об угол стола.
— Катюх, он серьезно сейчас? Вот блин, я ржу… — Разумовский еле разогнулся, стал слезы с лица вытирать… — И что, я зря все это провернул тогда, получается? Знал бы, что ты мне все равно не дашь, не тратил бы времени…
Никита нес какой-то бессвязный бред, к которому Катя даже прислушиваться не пыталась. Со времен того самого «счастливого детства» помнила, что когда у наркомана «приход» — искать логику в его словах смысла нет…
— Разумовский, а ты тут что делаешь?
Вот только вряд ли Никита мог бы накуриться или нанюхаться до состояния, когда вместо розовых крокодилов ему начнут один за другим являться одношкольники, а тут…
Стоило прийти в себя после встречи с Катей, потом Андреем, как тут же рядом со столиком оказалась еще и Яшина…
Суровым взглядом сначала на него посмотрела, потом удивленным на Катю и Андрея… почему-то чуть ли не в обнимку сидевших… Потом над их головами взгляд подняла…
— Бархин, а ты откуда?
И уж тут-то Разумовского окончательно порвало… Он ржал так, что за соседними столиками оборачиваться стали. Зато у того же Андрея не осталось сомнений — Катя правду сказала, парень под кайфом.
Он поманил к себе Сашу, который пытался Вере что-то жестами объяснить…
— Бери ключи, Санек, идите с Верой и Катей к машине, вырули к заднему входу, знаешь, где он? — Саша кивнул, — а я тоже сейчас подойду. Он ширнулся, выведу его, на охране скажу, чтобы не пускали больше, потом к вам…
— Я не уйду без тебя…
Катя слышала, о чем парни шепчутся. Глянула на Андрея решительно, потом так же на Сашу… Обоим ясно стало — не уйдет-таки.
— Ладно, тогда вы с Верой идите, а мы через пять минут подойдем…
— Эй, вы куда? Санек?! Бархин?! Ты ж другом мне был?! Куда бежишь теперь? Все, дружба кончилась? Так я ж даже ничего не сделал плохого, получается, раз они вместе все равно!
Саша столик обошел, Веру за руку взял, потянул за собой, притормозил на мгновение, не понимая, что Разумовский несет…
— Береги себя, Никит. Ты чет совсем плох стал… — бросил напоследок, а потом сделал так, как просил Андрей.
Он же…
— Идем проветримся, Разумовский… Душно тут…
Андрей тоже встал, взглядом Кате показал, чтобы отодвинулась подальше, она послушно соскользнула на противоположный уголок дивана, сам с другой стороны к Никите подошел, за локоть взял…
Он руку сбросил, посмотрел уже без смеха во взгляде, презрительно…
— Не трогай меня, говна кусок… Я с твоей женой танцевать буду, а ты пока можешь пойти проветриться… — довольно резво, как для человека с полным расфокусом в голове, к Самойловой потянулся, и сцапал бы запястье, не увернись она вовремя.
— Я по-хорошему хотел, видит бог… — Андрей снова его за локоть схватил, вверх потянул, а когда они уже лицом к лицу оказались — перехватил за шкирки. — А еще хоть раз ее пальцем тронешь — зубы таки пересчитаю, понял?
Разумовский не понял или не хотел понимать… Так как только фыркнул, пытаясь руки Андрея с себя скинуть.
— Сейчас друг мой подойдет, тебе п*здец, Веселов. Как в школьные времена ты у меня попляшешь.
