— Я тебя вроде бы не приглашала… — Катя руки на груди сложила, следя за тем, как Андрей по-хозяйски в ее квартиру заходит, скидывает кроссовки, тапки надевает… идет в гостиную, устраивается на диване…
— А я и не к тебе пришел, я к нему… Как ты, брат? Она тебя хорошо кормит?
— Мяу… — Кот же предательски был абсолютно счастлив видеть Веселова. Стоило тому сесть, опустить его на колени, как начал топтаться, когти выпуская и мурлыча паровозом, а еще на жизнь жалуясь… Будто не наслаждался еще минуту тому ее компанией… Будто не растекался лужицей от удовольствия, когда пузико почесывали…
— Говорит, недоедает, — Андрей оглянулся, поймал суровый взгляд Самойловой, которая осталась в дверном проеме стоять… — Что можешь в свое оправдание сказать?
— Пф, — фыркнула показательно, в кухню ушла…
Как же ее бесило… Как же бесило то, что он вот так позволял себе вломиться в ее квартиру, сесть на ее диван, взять на руки ее кота, а потом еще и претензии ей же предъявлять… Бесило… Но она почему-то ни разу даже не попыталась его не пустить… или выгнать… или замечание сделать.
Только к двери неслась наперегонки с Котом, чтобы открыть…
Из кухни Катя слышала, как Андрей что-то говорит маленькому предателю, смеется, встает, ходит, снова садится, телек включает…
— Вот наглый-то… — Катя же все это время усилено посуду перемывала, чтобы хоть чем-то себя занять, почему-то улыбаясь…
Это уже неделю длилось. Как оказалось, подаренный Кот стал мостом, намертво соединившим две квартиры. Иногда Андрей вот так вламывался к Кате, требуя обеспечить его законное право на общение с «ребенком», иногда она к нему спускалась с тем самым «ребенком», требуя исполнить родительские обязанности, пока она сходит в магазин, по делам, на отцовскую фирму…
Кот был не против такой кочевой жизни. Ему нравились оба человечка. Они его кормили, ласкали, любили… И друг друга тоже любили, но почему-то в этом не признавались.
Самойловой и себе стыдно было признаться, но пару раз она использовала Кота, не имея даже формального на то основания…
Было дело, ей послышалось, что из Андреевой квартиры доносится громкий женский смех… Стало обидно, а потом зло… Она взяла спящего питомца, спустилась, вломилась так же, как он теперь… Оказалось, Андрей просто громко включил какой-то фильм. Но идти на попятные было поздно, поэтому пришлось оставлять малыша у соседа.
Им обоим необходим был образовавшийся мостик. И они оба не готовы были в этом начистоту признаться…
— Саня звонил, попросил съездить с ним и Верой в ресторан, там какие-то условия по алкоголю возникли вдруг, надо помочь разобраться… Ты тоже едешь?
Катя не заметила, как Андрей в кухню оказался. Только по спине мурашки пробежали, когда поняла — он близко подошел, даже дыхание кожей чувствуется…
— Не еду, Вера вольную дала. У нас ужин семейный, мне на пять домой надо… Подвезешь? — спросила, продолжая стоять спиной к вошедшему. Чувствовала, что он еще на пару сантиметров ближе оказался… Опасно было разворачиваться. Меньше полушага до глупостей сейчас. И хочется их, глупостей этих, если честно… Но страшно. Больно ведь будет опять…
— Подвезу. Твои там же живут?
— Ага, — Андрей первым полшага назад сделал, позволяя Кате дыхание перевести и развернуться-таки…
Он на нее смотрел, внимательно, без улыбки, сглотнуть захотелось, но нельзя было так явно палиться, поэтому девушка улыбнулась только, взяла полотенце в руки, стала перетирать посуду.
— Кот дрыхнет…
— Я поняла… — Андрей прислонился к стене, стал наблюдать за действиями девушки. Не то, чтобы не видел никогда, как посуду вытирают, но она все по-особенному делала, а еще выглядела по-особенному. Кисти эти тонкие, пальцы длинные, плечи голые, ключицы хрупкие… Руки вспомнили, как по телу проходились, пришлось мысленно подзатыльник себе отвесить.
— А у тебя часом нечего пожевать? — и тему сменить. Не дожидаясь разрешения, Андрей к холодильнику подошел, открыл… И так он тоже не впервые делал, будто нарывался… А может и правда нарывался, ведь от ссоры ближе к страсти, правда? И тормоза отказывают, бывает. — О, бутербродики…
Парень достал тарелку, на стол поставил, сел, пленку снял, жевать начал…
— А у тебя в квартире гуманитарная катастрофа? Еду не завезли? — Катя сделала вид, что возмущена, а по факту… Ему эти бутерброды делала. Ему. Знала, что придет.
— Зачем мне еда, если ты есть? — он же подыграл, съязвил привычно нагло, подмигнул, стал жевать усилено, продолжая взглядом по девичьему силуэту бродить. — Во сколько выезжаем?
— Мне на пять дома быть надо.
— Отлично, тебя закину, за Бархиными заеду и рванем. — Андрей на часы глянул — четыре. Выезжать скоро. — Что с Котом делать будем?
— Дома останется. Пусть учится потихоньку.
Катя сказала, Андрей кивнул. Оба деликатно промолчали, что его всегда можно было бы дома самого оставлять, не играясь в «родителей младенца»…
— Одевайся иди…
Андрей скомандовал, Катя хмыкнула. Генерал… Сидит на чужой кухне, чужую еду топчет, приказы раздает…
— А ты тут сидеть будешь?
— Ага.
— Как знаешь… Это долго будет.
— У тебя полчаса. Ни в чем себе не отказывай…
Катя окинула Веселова скептическим взглядом, вышла из кухни. Действительно пора было собираться. Кот продолжал благополучно дрыхнуть на диване в гостиной, она же прокралась в спальню, дверь прикрыла, встала перед шкафом…
В чем домой ехать — было неважно, хоть в спортивном костюме, но в чем с ним ехать… Вот тут возникали проблемы…
— Не то… — Катя одно за другим перебирала платья, — не то…. — и ни одно ее не устраивало… — не то… Черт… Не то…
— Двадцать минут осталось, Екатерина! — донеслось из кухни.
Самойлова зарычала мысленно, а потом буркнула:
— Жуешь бутерброды, вот и жуй молча… — Веселов не услышал бы, а ей полегчало. Но ускориться действительно было бы неплохо. Выбрала платье таки, бросила на кровать, побежала в ванную… — Тарелку помой за собой, а то Кот на стол залезет, вылизывать будет… — бросила по пути. Веселов кивнул, пошел мыть — слышно было, что вода включилась.
