Катя вернулась в квартиру, замерла на мгновение, а потом… решила, что нечего ей ждать, пока Андрей с девятого поднимется. В конце концов, он ведь предложил, и ей надо было не кокетничать, а просто в гости явиться.
Самойлова решила так и сделать. Рванула в ванную, пучок на голове распустила, объема примятым резинкой волосам придала, переоделась, даже глаза подкрасить успела. Надо было только придумать, что с собой взять. Не с пустыми руками же идти!
К счастью, на одной из полок была обнаружена коробка конфет. То, что надо!
Катя взяла их с собой, из квартиры вышла, улыбаясь, дверь закрыла…
Услышала, что снизу тоже дверью хлопнули, почувствовала, как сердце затрепетало… Неужели прямо тут встрется? В пролете между этажами? Девушка развернулась, начала медленно спускаться, сдерживаясь от того, чтобы вниз глянуть…
Свет в парадном был тусклым, придавал моменту особого романтизма. Так, во всяком случае, казалось Кате, пока она спускалась с одной ступеньки на другую…
* * *
Они одновременно на пролете между этажами оказались. Оба глядя под ноги, оба улыбаясь.
Андрей с двумя дымящимися чашками в руках, Катя — с коробкой шоколадных конфет…
Одновременно же и взгляды вскинули. И в первый миг эти взгляды лучезарными были, счастливыми, но почти сразу потускнели. И взгляды, и надежды, и голоса…
— Екатерина с десятого… — Андрей не то спросил, не то констатировал.
— Андрей с девятого… — а Катя подтвердила.
Они с полминуты молча стояли, смотря друг на друга. Снова, как когда-то, еще любя и уже ненавидя, а потом, так же синхронно, как шли навстречу — молча разошлись. Ни слова не сказав. Каждый в своей квартире закрылся и замолк.
А на следующее утро с девятого уже не доносилась музыка, а на десятом Екатерину не ждал кофе. И записок больше тоже не было.
Глава 25
— Андрюх, что ты делаешь? Почему не собран до сих пор? Мы же договорились…
Саша долго звонил в дверь друга, прежде чем тот соизволил открыть. Сначала Бархин думал, что Веселов в душе, но оказалось все куда проще — он сидел в своих любимых наушниках, упершись в ноут, и не собирался вспоминать, что у них вообще-то договоренность о встрече…
— Квартиру ищу…
У открывшего Бархину дверь Андрея на лице было такое выражение, что Саша даже как-то приуныл… их с Верой план перестал казаться таким уж гениальным…
— Какую квартиру, ты чего?
Веселов вернулся в гостиную, на диван плюхнулся, поставил на колени ноутбук, продолжая занятие, от которого его оторвали. Что-то нашел, взял в руки телефон, стал кого-то набирать…
Саша следил за этим внимательно, но с опаской…
— Черт, и тут не берут. Что за риелторы пошли? Им что, клиенты не нужны?
— Объясни по-человечески, чем ты занимаешься? — Саша постарался привлечь внимание друга, и тот таки поднял взгляд, раздраженный до крайности.
— Я же сказал уже. Квартиру ищу, не могу с этой жить.
Кто такая «эта» и почему Веселов не может с ней жить, объяснять не пришлось, Шурик был в курсе, но… правильным подход друга не считал.
— Вы с ней на разных этажах живете, в разных квартирах, в чем твоя проблема? У тебя несварение от одной мысли, что она поблизости, или что?
Андрей не посчитал нужным ответить, только глянул еще раз — долго… как на дебила клинического…
Ирония судьбы состояла в том, что за те две с небольшим недели, что они с Катей жили в одном подъезде, не зная об этом, ни разу не пересеклись, ни разу не встретились, а тут… каждый день. Причем не один раз. В лифте, на входе и выходе из подъезда, по дороге…
И каждый раз она нос задирала, не считая нужным даже элементарно поздороваться, а он злился. Ну и нафига ему это? К тому же… про несварение речи не шло, конечно, но осознание того, что та, которая обещала любить безусловно, а потом предала, теперь постоянно находится почти на расстоянии вытянутой руки, напрягало. Практически жить не давало, поэтому… Всю неделю, на протяжении которой у входной двери на десятом этаже ни разу не появился стаканчик с кофе, Андрей посвятил поиску жилья, и как назло…
— И тебе хозяин так сходу вернет месячный депозит? Не верю… — Саша попытался надавить на элементарную алчность и здравый смысл. Ведь терять сумму, равную стоимости месячной аренды, только потому, что приходится жить рядом с бывшей — полный кретинизм.
— Я не спрашивал, мне пофиг. Я просто хочу съехать, а потом уж разберусь как-то. Хоть домой, ей богу, только чтоб эту не видеть…
— Она Катя, Веселов. Екатерина, если хочешь. И вы с ней когда-то вроде как любили друг друга…
— Это я любил, а она играла. А при случае к Разумовскому сбежала. А теперь вон вообще… замуж выходит. За дружка своего американского. Питера…
— А это ты откуда знаешь? — Саша искренне удивился. Вера была дамой болтливой, поэтому о таком точно ему рассказала бы, но не было такого разговора. Точно не было.
— Отец ее сказал, и Катя подтвердила.
— Ясно… — ну, зато уже «Катя», а не «эта». Достижение. — Собирайся, Веселов, мы идем на встречу.
Продолжать этот форменный беспредел Саша не собирался. Заглянул в шкаф, достал оттуда футболку какую-то, джинсы… бросил в друга, не заботясь особо о том, чтобы не травмировать.
— Никуда я не пойду. Сдались мне эти встречи. Зачем? Чтобы мы снова посрались? Она меня в задницу послала, а я пошел, виляя хвостиком?
— А у тебя и хвостик имеется? Вот новость! Покажешь? — Очередной взгляд, как на дебила, Саша воспринял так же равнодушно, как прошлый. — Ты собираться будешь вообще?
— Сейчас премию тебе выпишу, в номинации шутник года ты первый, а потом соберусь сразу…
Веселов думал, что отгавкался. Снова в ноут взглядом уткнулся, продолжил скролить предложения об аренде, но Бархин был непобедим.
Подошел, за ногу схватил, дернул на себя…
Так, что и сам Андрей, и ноутбук, съехали с дивана прямёхонько на пол…
— Ты контуженный, Бархин?
Подействовало! Возмущенный Веселов соизволил захлопнуть крышку компа, с пола встать, ушибленный копчик потирая…
— Я настойчивый, Андрюх. На том и держусь.
— Иди ты на десятый со своей настойчивостью! А еще другом называешься…
Продолжая возмущаться, Андрей подобрал брошенные в него вещи с дивана, пошел в спальню — переодеваться. Понял — Сашка не отстанет. Придется идти.
