— Как тебе пирожные? Мистрис их в «ГлобусГурмэ» покупает, девчонки тащатся просто… И название такое прикольное — «Рыбак на ходулях»!
Пирожные со сливочным ликером и свежими фруктами действительно были выше всяких похвал.
— Мистрис? — переспросила я, осторожно откусывая от шоколадной фигурки рыбака, который действительно был на ходулях. — А кто это?
— Госпожа, — усмехнулась Кароль, и я поняла, что это она о самой Эдне Диофант. — Мы так ее зовем. Жалко, что ей не понравилась последняя коллекция Андрелоне и Капуто. Мне так там платьешко одно приглянулось, а нам теперь их в жизни не видать… Если мистрис не одобряет, значит — все, адье!
— То есть, миссис Диофант покупает вам платья из последних коллекций известных модельеров? — я изо всех сил попыталась скрыть в голосе крайнюю степень удивления с, чего уж там скрывать, примесью зависти, но, подозреваю, у меня не получилось.
— Ага, — как ни в чем не бывало, кивнула Кароль, подливая кипяточку в мою красивую фарфоровую чашку — судя по всему, какую-то антикварную. — И учит, как их правильно носить! А что ты думала, мы тут таксу за ночь обсуждаем или размеры фаллоимитаторов?
Услышав последнее слово, я покраснела, как июньская заря. Интересно, когда-нибудь я разучусь краснеть?
— Но как же… Вот если я не…
Краснеть и заикаться!
Моника, небеса, возьми себя в руки! Ты и так здесь. И не так уж здесь и страшно — наоборот, интересно…
— Если у меня… ни разу не было и я не знаю, как это вообще происходит, — все-таки более-менее четко выразила свою мысль я. — Я же бы… быть умелой…
— Быть неумелой, Никки, это тоже импринт, — наставительно сказала рыжая.
Словечко было смутно-знакомым по одному из курсов в Социальном училище.
— Вы тут еще и психологию изучаете? — наверное, шире, чем сейчас, у меня глаза распахнуться не могли.
— И философию, и искусствоведение, и биологию, и много чего еще! Мистрис обожает повторять, что золотое правило любой куртизанки — чем больше танцев вокруг ее постели, тем меньше хлопот вокруг его кошелька!
— Танцы вокруг постели?
— Чтобы он продлевал тебя, понимаешь? Не просто зашли, потрахались, вышли — это он и в Пеитоне получить может. Мужчине должно быть с тобой интересно. Но для этого тебе нужно уметь поддержать разговор, обладать тонким умом, чувством юмора и звериным чутьем. Да ты не переживай, это все в тебе есть, раз мистрис тебя прямо из полиции, как морковку из грядки, вытащила — не побоялась! Значит, игра стоит свеч! Она возлагает на тебя большие надежды…
— Не знаю, смогу ли…
— А раз сомневаешься, чего тогда пришла? — без неприязни спросила Кароль, и ободряюще прикоснулась к моему плечу. — Тебе понравится… чувствовать их зависимость. Мистрис сказала, тебе есть за что оторваться.
И хотя формулировка была довольно грубой, в главном рыжая была права — да, мне было за что оторваться.
Я, взрослая, должна была оторваться за Миссис Флюгер, потерянную, уверенную в своей непривлекательности девочку, которая на выпускном так отчаянно жаждала, чтобы хоть какой-нибудь парень соизволил пригласить ее на танец.
— А тебе это нравится?
Вопрос был не в моем стиле — мягкая, корректная Моника Калдер никогда бы не спросила вот так, в лоб.
— Мне? Нравится ли мне быть дивой полусвета? О! — девушка улыбнулась, и было что-то в этой улыбке, что-то, чего я пока понять не могла. — Догадайся-ка сама! Моя фамилия Трудел. Говорит тебе это о чем-то?
Поначалу я опешила, что она так запросто сообщает мне свою фамилию, но затем…
— Трудел? Кароль Трудел? О, святые небеса! Ты — жена Гейджа Трудела?
Имя было довольно известным в вампирской среде — Гейдж Трудел являлся личным секретарем Его Сиятельства Константина Леоне, обладая достаточно высоким положением, и, разумеется, деньгами.
— Ага! — как ни в чем не бывало кивнула рыжая. — Все верно! У нас чудесная семья — две замечательные дочурки, и я очень сильно люблю своего мужа! Он ни в чем мне не отказывает, и вообще, самый чуткий, хороший, любящий и замечательный на свете!
— Но тогда зачем? — в страшном недоумении пробормотала я. — Не понимаю… Я думала, в… такое место приходят, так же, как и я, когда нуждаются в деньгах, но… А если он узнает?
Моя картина мира рушилась на моих же глазах. Передо мной сидела жена уважаемого и, несомненно, весьма обеспеченного вампира, мать двоих его детей, и так запросто рассказывала о тонкостях соблазнения мужчин. Ей-то это зачем? Чего в жизни может не хватать ей, тем более, если она говорит, что любит мужа?
— Он не узнает, — глядя на меня своими завораживающими фиалковыми глазами, сказала рыжая. — Кстати, угадай, кого заказывал Константин Леоне, когда приезжал сюда?
Святые небеса, это просто не укладывается у меня в голове. Не укладывается — и все тут…
— Это passion, — проговорила Кароль, но значения этого слова я не знала. — Страсть. Знаешь, не позволяй я себе маленьких приключений на стороне, давно бы уже кони двинула от скучной жизни бюргерской женушки, примерной матери семейства! Ты полюбишь остроту этих ощущений, я уверена. Тем более, у тебя… тоже занятно. Куртизанка под самым носом полиции нравов — на это нужна особенная смелость.
— Или когда тебя просто загоняют в угол, и у тебя нет другого выбора, — глядя в одну точку, негромко сказала я.
— Ну, знаешь ли, силком тебя тут никто не держит, — пожала плечами рыжая. — Если ты будешь корчить из себя страдалицу, и жалеть свою загубленную младую жизнь — ни к чему хорошему это не приведет, поверь. Нет, перед мужиком-то сколько угодно, если у него такой импринт — трахать страдающую бабу. Но раз тебя взяли и посвящают в тонкости этой древнейшей профессии, не надо… создавать проблем. Новеньких мистрис берет редко, но, раз уж берет, разочарований быть не должно. И напрасно потраченных на твое обучение сил и времени тоже. Была у нас одна девочка год назад. Валери, Вал… Хорошая такая. Милая. Чисто ангел, вроде тебя. Но… увы, мистрис она подвела. Не хочу говорит, с этим клиентом, и все тут! А так нельзя — любого клиента ты должна любить и всяко-разно ему доказывать, что он самый лучший.
Если это не завуалированная угроза, то что еще можно назвать угрозой?
О, святые небеса, а не попаду ли я из огня да в полымя? Похоже, что Кароль Эдной Диофант была по поводу меня четко проинструктирована. Она должна была мне это сказать, а я должна была это услышать.
Но, разумеется, в самую последнюю очередь я собираюсь создавать им проблемы. Я пришла сюда со своей целью. И я ее достигну.
— И где же она сейчас, эта Валери? — все-таки спросила я, чувствуя, что ответ мне не понравится.
— Не знаю… — как-то уж слишком напоказ пожала плечами Кароль. — Ее последний раз видели в Пеитоне пару недель назад, но, насколько я знаю, и оттуда ее прогнали. Бедняжка пошла по наклонной и совсем потеряла товарный вид.
