Затем Папи и Луски поехали в Южную Африку, где они работали с логгерхедами
[376] и огромными кожистыми черепахами
[377] — великолепными созданиями с кожистыми спинами в глубоких складках; эти черепахи бывают размером приблизительно со старую модель «Фиата-500». На этот раз они работали в сотрудничестве с Джорджем Хьюзом, руководителем Управления природных парков провинции Наталь, который начал метить черепах еще в начале 1960-х годов.
В одном из экспериментов с перемещением
[378] они показали, что самки логгерхеда способны находить обратную дорогу к гнездовьям на расстояниях до 70 километров. Впоследствии они отследили одну такую черепаху, совершившую путешествие длиной почти 7000 километров. На одном протяженном участке маршрута она плыла почти по прямой, хотя это, возможно, отчасти объяснялось наличием сильного океанского течения
[379].
Позднее Луски и его коллеги приехали на остров Вознесения и начали изучать навигационные способности находящихся на воле зеленых черепах. Как это часто бывает с работой в полевых условиях, результаты получились не вполне однозначными. В одном из экспериментов с перемещением
[380] они поймали на острове 18 самок, прикрепили к ним трекеры и выпустили их в открытое море на расстоянии от 60 до 450 километров от места поимки — по меркам черепах, не очень далеко. Четыре черепахи направились прямо к Бразилии (где находятся их пастбища), еще четыре в конце концов тоже поплыли в том же направлении, но сначала некоторое время ходили кругами, и только десять самок вернулись к острову Вознесения.
Навигационные достижения вернувшихся к острову черепах были неблестящими. Все зарегистрированные маршруты кроме одного были извилистыми, хотя на последнем участке пути они становились прямыми, «как будто черепахи искали сенсорного контакта с островом и устанавливали его на разных расстояниях от цели». Большинство подплывало к острову с подветренного направления, что заставило Луски предположить, что черепахи ориентировались по некой «передающейся по ветру» информации, приносимой с острова, — возможно, по ароматическому шлейфу.
Дальнейшие исследования дали более ясные свидетельства значения обоняния для возвращения зеленых черепах домой
[381]. В этом случае самок забирали с гнездового пляжа на острове Вознесения, снабжали спутниковыми трекерами и перевозили на корабле в точки, расположенные в пятидесяти километрах от острова — либо против ветра, либо по ветру. Все черепахи, выпущенные с подветренной стороны, добрались до острова за несколько дней, а тем, которых увезли в наветренном направлении, снова найти остров было гораздо труднее.
Более того, одна из «наветренных» черепах так и не смогла найти остров Вознесения за 59 суток слежения, хотя в течение этого периода она оказывалась на расстоянии 26 километров от него. Представляется вполне вероятным, что «подветренным» черепахам помогал найти обратную дорогу ароматический шлейф, распространяющийся от острова, хотя неоспоримых доказательств этого нет.
После этого Луски провел непростое исследование на Коморских островах, изолированном архипелаге в Индийском океане, между Мадагаскаром и Африкой. Он хотел выяснить, может ли искусственное магнитное поле повлиять на способность зеленых черепах находить обратную дорогу
[382]. Попасть на гнездовой пляж можно было только с моря, и Луски отправился туда на небольшой яхте, а поскольку он сильно страдает от морской болезни, это путешествие не доставило ему особенного удовольствия. Его сотрудникам удалось поднять черепах на борт яхты при помощи самодельных носилок, хоть и не без труда: по счастью, в составе группы был один дюжий регбист. Но после этого поднялся сильный ветер, не позволявший им выйти из-под прикрытия лагуны.
В то время как они ждали, пока стихнет ветер, Луски уже было нехорошо, но, когда они наконец вышли в море, ему стало еще хуже. Переход до места выпуска занял 12 часов, и все это время его мучила сильная морская болезнь; к концу перехода он почти не держался на ногах. На обратном пути на Майотту у них кончилось топливо, и пришлось идти под парусом. Хотя прекращение грохота мотора принесло некоторое облегчение, переход занял гораздо больше времени, чем предполагалось, а поскольку на яхте не было радиотелефона, они не могли предупредить об этой задержке своих коллег. Луски и его команда были счастливы наконец-то сойти на сушу, а береговая группа испытала большое облегчение, увидев их.
В этой экспедиции Луски и его французские коллеги выпустили в Мозамбикском проливе, на расстоянии 100–120 километров от места поимки, 20 черепах. У тринадцати из них к головам были прикреплены магниты. Всем, кроме одной, в конце концов удалось добраться до Майотты, хотя и не всегда самым прямым путем; по-видимому, черепахи учитывали воздействие океанских течений. Однако черепахи, обремененные магнитами, возвращались по гораздо более длинным маршрутам. Так было получено первое свидетельство того, что черепахи, возможно, действительно используют в навигации магнитные сигналы.
* * *
Многие морские рыбы мечут икру, из которой вылупляются личинки, дрейфующие наподобие планктона. Вероятность того, что они в конце концов вырастут во взрослых рыб, способных вернуться к тому месту, где были зачаты, может показаться весьма низкой. Тем не менее, по-видимому, именно это и происходит с атлантической треской
[383].
Современные методы анализа химического состава и морфологии слуховых камешков (отолитов), находящихся в органах слуха рыбы, позволяют ученым точно определить, где именно началась жизнь этой конкретной особи. В одном недавнем исследовании изучались отолиты, собранные (в течение шестидесяти с лишним лет) у особей трески, которых метили в водах у западного побережья Гренландии. Оказалось, что в 95 % случаев меченые рыбы, повторно пойманные впоследствии в районе Исландии, и родились в водах Исландии
[384]. Таким образом, они должны были проплыть до Гренландии (возле которой они были помечены), а затем вернуться к Исландии. Эти данные убедительно доказывают, что треска способна успешно находить дорогу на расстоянии 1000 километров или более.
