– Когда ты его увидишь… будет лучше, если я тебя предупрежу, тебя ожидает шок. Это уже не тот Паком, которого ты помнишь.
Она сжала мое плечо.
– Я боюсь, – призналась я.
– Он тебе поможет, не беспокойся.
Вдали послышались шаги. Я собралась с духом.
– Мама, – очень тихо позвал меня Ноэ.
Я посмотрела на него – сын казался отрешенным. – Он тебя ждет…
Я поднялась и заметила, что Поля нет. Он еще оставался в спальне Пакома. Вскоре он вышел, сгорбившись, в гостиную и сразу приблизился ко мне.
– Не вспоминай обо мне, когда будешь с ним.
Я нахмурилась, пытаясь угадать, что он имеет в виду.
– Не торопись, оставайся сколько нужно. Я пойду с Ноэ за малышами. Мы отведем их и вернемся.
Поль нежно поцеловал меня, не обращая внимания на тех, кто был в гостиной, и еще раз повторил, что любит меня. Потом остановил меня, не дав ответить:
– Я знаю, – подмигнул он.
Он положил руку на плечо Ноэ и повел его к выходу. Я осталась с Николя и Элоизой, которые стояли рядом обнявшись и не отрывали глаз от Поля и Ноэ. Николя перевел потрясенный взгляд на меня.
– Поль… он действительно… необыкновенный…
– Это для меня не новость, – печально улыбнулась я.
Я поцеловала в щеку Элоизу и Николя и пошла к Пакому, странным образом оставаясь спокойной. Набрав побольше воздуха в легкие, я толкнула дверь спальни. Там было сумрачно, шторы задернуты, это меня обескуражило. Я подошла поближе к кровати. Паком лежал повернувшись лицом к окнам.
– Я уже думал, что ты никогда не придешь рассказать, чем закончилась история, – произнес он.
Его голос оставался тем же, мягким и низким, хотя в нем явно слышалась усталость. Я бесшумно подошла поближе. Потом села, все еще не решаясь взглянуть на мужчину, которого так любила. После долгого молчания я подняла к нему лицо, и он мне улыбнулся. Я не заметила того, о чем меня предупреждала Элоиза. Я видела только Пакома. Ну да, его лицо осунулось, стало бледным, но он оставался таким же красивым, а его серые глаза по-прежнему блестели.
– Спасибо, что послушалась меня, – прошептал он. – Спасибо, что не ждала меня. И спасибо, что отпустила Ноэ ко мне в Индию…
Я крепилась изо всех сил, прогоняя слезы.
– Я счастлив, ты себе не представляешь, насколько я счастлив.
Он все еще улыбался мне, потом потянулся исхудавшими пальцами к моему лицу, ласково провел по нему, а я прижалась щекой к его ладони.
– Делай я выбор вместо тебя, я бы не нашел никого лучше Поля. Для меня уже давно не секрет, что вы друг друга любите, есть вещи, которые понимаешь интуитивно, и ваша любовь – одна из них. А ведь я всего дважды видел вас вместе…
Он замолчал, его рука упала на постель, лицо искривилось от боли, он задыхался. Я перепугалась и наклонилась к нему:
– Пожалуйста, молчи, разговоры тебя утомляют. Ему удалось насмешливо подмигнуть.
– Скоро у меня будет полно времени для отдыха, так что…
Я возмущенно потрясла головой, несправедливо, что он уходит, он не может, не имеет права.
– Не говори так…
– Прошу тебя, Рен, только не ты…
В его взгляде промелькнула яростная жажда жизни, он никогда не примет мою жалость.
– Я любила тебя, Паком. Ты ведь знаешь, как безумно я любила тебя? Я так злилась на тебя за то, что ты меня бросил…
– Знаю… Но ты же простила?
Я кивнула.
– Вот видишь, все не случайно… Я подозревал, что ваша якобы нечаянная встреча с Николя не обошлась без помощи Поля. Мы об этом только что говорили все вместе. Могу похвастаться, что пришел к этому выводу раньше тебя…
Я заставила себя рассмеяться.
– Он очень сильный человек и, главное, не побоялся рискнуть, понимая, что может потерять тебя навсегда… А сегодня ему хватило великодушия оставить меня ненадолго наедине со своей женой… Сомневаюсь, что поступил бы так же…
Слезы тихо катились по моим щекам. Он грустно усмехнулся:
– Правда, я вряд ли причиню ему серьезный ущерб.
– Идиот, – воскликнула я.
Он не без труда одарил меня своей неотразимой улыбкой. Потом постарался восстановить дыхание, а когда ему стало чуть легче, он снова сделался серьезным.
– Рен… я хочу услышать от тебя, что ты счастлива…
– Довольно сложно рассказывать тебе о моем счастье сейчас… когда…
– Я уже почти ушел…
– Возможно. Однако еще недавно ты дышал где-то там, в дальних краях, и вел жизнь моряка без корабля. И я убеждала себя, что ты счастлив…
– Я и был счастлив, да я и сейчас счастлив. Я ухожу не в одиночестве, рядом со мной все, кого я люблю. Николя, Элоиза, их дети, сын, о котором я всегда мечтал, женщина, которую я люблю и которая любима хорошим человеком, пользующимся моим уважением и делающим ее еще более красивой, чем прежде. Что еще нужно…
Его рука снова потянулась к моему лицу, палец прошелся по губам.
– Я ухожу, ни о ком не беспокоясь. В моей душе мир, Рен, и если в твоей тоже…
Его взгляд меня завораживал. А есть ли в моей душе мир? Где-то в тайных закоулках моего подсознания всегда таилась крупица вины перед Пакомом. Я была уверена, что никогда не оправлюсь от его отъезда, я бы умоляла его остаться со мной, дай он мне тогда такую возможность. Но ведь моя страстная любовь к нему была предсказуемо недолговечной. По сути, он все сделал правильно, потому что, даже если бы он не заболел, я бы не стерпела “любовь пунктиром”, которую он мне предлагал. Вот почему нашим чувствам не суждено было расцвести. Мне они были необходимы, чтобы справиться с чередой мучительных проблем, ему – чтобы покинуть этот мир в ладу с самим собой. Я наклонилась и прижалась губами к его губам.
– Я тоже в согласии с собой, Паком, – призналась я, не отодвигаясь от него.
– Так хорошо дышится, когда ты рядом, – прошептал он.
Я поцеловала его еще раз, потом приподнялась и заглянула в его серые глаза.
– Ты уйдешь как господин из Сен-Мало…
Серые глаза наполнились слезами, он понял, что я исполнила его желание – прочла его любимую книгу. – Тебе нужен свежий воздух, это неправильно, что ты взаперти.
Я встала, отдернула шторы и широко распахнула окна. В спальню ворвался ветер. Он тихо плакал, с его сердца свалился тяжкий груз. Я сняла пледы и подушки с кресла в углу комнаты и отнесла на кровать.
– Возьмись за меня, – попросила я.
Он обвил мою шею, я сцепила руки у него за спиной и приподняла его, затолкав под спину подушки.
– Теперь тебе видно море?
