Сказать по правде, подобная встреча совсем не для слабонервных.
Вскрикнув, наверное, громче всех местных птиц вместе взятых, я резко дернулся назад, но споткнулся и тяжело грохнулся на спину, в любую секунду ожидая быть испаренным в потоке заряженных частиц. Когда же ничего подобного не произошло, хорошенько присмотрелся и понял, что очередной мертвый страж вряд ли мне чем-то угрожает.
Тут же подоспела Диана:
— Ты чего разлегся?
— Отдыхаю, — ответствовал я, быстро поднимаясь и подбегая к пульту управления турелью.
От силового поля, окружавшего ее непроницаемым барьером, не осталось и следа: очевидно, массы взбесившихся якунов оказалось более чем достаточно, чтобы генератор не выдержал и закоротил. Об этом свидетельствовала целая полоса крылатых трупиков и один заживо сгоревший солдат. Оставалось надеяться, что короткое замыкание не повредило само орудие.
Оттащив труп солдата в сторону, я занял его место у панели управления и попытался активировать программу. Я еще сам точно не знал, как именно собирался помочь брату, но надеялся, что такая возможность отыщется сама, едва орудие подтвердит полную боеготовность. Развернув ствол турели к разрыву, я принялся ждать удобного для выстрела момента.
В темноте Цитадели только белесое свечение оружия Аргуса и было заметным. Мекет казался же чем-то наподобие взбешенного призрака: такой же размытый и стремительный.
— Ты не можешь стрелять, — заявила Диана, разгадав мою тактику. Она стояла рядом и тяжело дышала, время от времени бросая опасливые взгляды на устремившихся к вершине крепости якунов. — В таком тесном пространстве ты убьешь их обоих.
— Не собираюсь никого убивать, — отрезал я, нервно поглаживая гашетку — никогда прежде не стрелял из подобной штуки. — Я только хочу немного отвлечь его внимание и дать Мекету возможность выбраться оттуда живым.
— Каким, интересно, образом?
— Понятия не имею.
— Отлично! Но ты когда-нибудь имел дело с ДиЭсТри?
Я удивленно уставился на нее, намереваясь спросить, о чем она толкует, но вообразив ее колючий взгляд, сразу же все понял.
— Ну, вообще-то, нет…
— Тогда зачем сюда взобрался?
— Помолчи! — шикнул я, стараясь сосредоточиться на неистовом поединке, в котором так отчаянно бился мой старший брат.
Постаравшись отбросить в сторону все страхи и переживания по поводу Мекета, способные помешать мне исполнить свой план, я сосредоточился на ходе самой дуэли. Мои обтянутые перчатками пальцы покоились на кнопках управления огнем, готовые в любой момент нажать на гашетку. Состояние, в которое я погрузился, пожалуй, лучше всего, описывалось словом «транс». Сознание как будто растравилось в происходящем. Ни вопли птиц, ни отчаянно завывающий ветер, ни напряженность Дианы не могли заставить меня отвлечься. Я будто сам стал частью всего, что окружало меня, но при этом сохранил собственную волю с твердой верой в способность влиять на ход событий. И когда я решил, что пора все изменить, какой-то подсознательный импульс заставил Мекета отскочить как можно дальше от своего оппонента и припасть к полу…
Выстрел раздался еще до того, как Аргус успел завершить свой особенно грациозный и фатальный для Мекета выпад.
Мощный огненный залп на мгновение осветил стены полутемного коридорчика, а затем врезался в солнечное сплетение стража, сметя его за пределы пандуса на дно черного-пречерного колодца.
Увидев, как Мекет, слегка прихрамывая на правую ногу, вышел на открытое пространство, я испытал облегчение. Даже несмотря на то, что каким-то образом знал, что все произойдет именно так. Откинувшись на ложемент, я изучал внешний вид брата, отметив несколько незначительных царапин в районе груди и плеча и один более глубокий порез на внутренней стороне бедра.
— Отличный выстрел, Мозголом! — пытаясь отдышаться, потрепал он меня по плечу. — Один на миллион! В жизни бы не подумал, что ты можешь так удивить!
Заставив себя пропустить редкую похвалу мимо ушей, я указал на его раны и спросил:
— Ты в порядке?
Но Мекет лишь отмахнулся:
— Подумаешь. Напоминание больше времени уделять тренировкам. До свадьбы заживет. — Он вздохнул. — Давайте лучше отваливать отсюда.
Я выскочил из-за турели, а Мекет подобрал валявшегося в снегу робота.
Диана, до сих пор молчавшая и остававшаяся в стороне, внезапно проявила недюжинный интерес к случившемуся:
— Вы что заранее договорились?
— О чем ты, милая? — не понял Мекет.
— О том, что только что произошло, — пояснила она и повернулась ко мне.
А я что? Я только неопределенно пожал плечами:
— Не понимаю.
— Ну да, конечно! — язвительно фыркнула девушка. — Все эти спонтанные атаки стаи птиц, которые нападают только на наших противников, ожидаемые выстрелы и прочая ерунда… Хотите сказать, что все это чистой воды совпадение?
— А что, у тебя есть какое-то иное объяснение? — мягко, но от этого не менее холодно поинтересовался я. Мне даже не нужно было видеть лицо Мекета, чтобы знать, насколько его эта тема раздражает.
— Куколка не платит за то, чтобы я объяснял ей свои поступки, — отрезал он. — Мы пришли сюда за роботом. Робота ты получила. Точка. Все остальное не имеет никакого отношения к делу. Уходим!
Яснее-ясного, подобный ответ Диану не устроил, но вместо того, чтобы продолжать упрямо гнуть свою линию, девушка лишь задумчиво произнесла:
— Вы куда более странные, чем кажетесь. А я не люблю всякие странности.
— Какое редкое свойство.
— Так уж я устроена. Если передо мной встает задача, я ее решаю.
Я усмехнулся, но, справедливости ради, добавил:
— Так ведь и ты, как выяснилось, далеко не простушка, не правда ли? Иначе откуда бы здесь взяться Серым Стражам?
Диана промолчала, отвернувшись.
Вместо нее высказался Мекет:
— Это еще предстоит выяснить… Но хватит рассусоливать. Уходим отсюда!
Глава 7 Леди говорит
До сих пор удивляюсь, как это стражи не обнаружили наш звездолет. Когда мы подбежали к «Ртути» и Мекет деактивировал маскирующее поле, я, признаться, ждал, что сейчас произойдет какая-нибудь неприятность: что-то выскочит и взорвется нам в лицо, например. Но корабль оставался точно таким же, каким был всегда: маленьким, неприметным и, видимо, незапятнанным посторонним присутствием.
Мекет поднялся на борт первым и только спустя пару секунд позволил сделать это и нам тоже, объяснив свой поступок вынужденными мерами предосторожности. Хотя, как на мой вкус, он хотел просто порисоваться перед Дианой, которую, после слов Аргуса, начал воспринимать малость в ином ключе.
