Последние сомнения в том, что все это планировалось сразу и заранее отпали. Пусть и неявно, но Орра фактически признался в том, что сознательно пожертвовала кораблями и собственными людьми ради того, чтобы устроить ловушку. Он нарочно дал риоммцам понять, будто Тетисс больше не представляет угрозу, а теперь хочет доказать им обратное. Если прежде я и испытывал к Орре хоть какое-то уважение, то после его следующих слов оно испарилось окончательно.
— Черная эскадра, — Орра издал совершенно несвойственный себе смешок, — была лишь игрушкой для Дианы. И славная наживка, которую Риомм должен был заглотить. Они и так слишком долго тянули, позволяя нам вытворять все, что вздумается.
Намек, очевидно, касался Кодда Секундус и Глосса, вокруг которых не поднялось практически ни малейшего шума. Вспомнить хотя бы то, как отреагировали службы спасения, когда я с Тассией вернулись на Семерку. А ведь там не нашлось ни единого корабля. Ни одного мало-мальски завалящего судна, способного вывести выживших, если таковые вообще были. Меня вновь начало знобить.
— Вы играли с людьми, провоцируя Риомм? И это причина тех убийств, что вы совершили?
Я вперил взгляд в Диану, но она оставалась сидеть с низко опущенной головой, отчего невозможно было догадаться о ее мыслях. Сколько мне приходилось выслушать о том, какую угрозу собой представляют Тени и как неважны жертвы, пока угроза не будет устранена. Сплошное вранье! Руки чесались встряхнуть ее как следует. Хотя, по справедливости, врезать следовало бы именно по напомаженной физиономии Орры.
— Вы сжигали поселения, прикрываясь сказочками об устранении угрозы лейров, хотя на самом деле просто хотели побесить Риомм?
— Нет! — Диана вскочила на ноги и вцепилась в мои ладони. Глаза ее мерцали. — Все, что я сказала тебе тогда на Шуоте — правда! Все, до единого слова! Я никогда бы не пошла на такой шаг, если б не верила, что угрозу Теней необходимо остановить!
Впервые мне не хотелось смотреть на это красивое лицо. Аккуратно освободив свои руки, я отодвинулся и посмотрел в лицо Орры:
— Ваш план попахивает маразмом. Впрочем, как и все, что вы в последнее время делаете, милорд. При всей своей осведомленности, вы даже не понимаете, куда суетесь. Вы не представляете, что представляет собой Обсерватория. И, что самое смешное, вас это не волнует. Только желание раздавить куатов. Вместо давно погибших лейров вы просто придумали себе нового врага. А теперь надеетесь, что я вам помогу. Вы просто свихнувшийся дурак.
Голограммы для подобного не предназначены, однако заметить, как посерело лицо правителя Тетисс мне удалось. Я почти наслаждался, видя, как спадает с него спесь. Назвав меня умным, он посчитал, будто купил себе тем самым мое доверие. Он решил, будто, не запачкав ручки, сможет победить в войне, которую сам и развязал.
— В океане полно всякой рыбы, Риши, — заговорил он после продолжительной паузы, — но есть мелкие гиппи, а есть катраны. Ты — катрана, мой мальчик. Даже если сам этого еще не осознаешь. Ты хищник, в большей степени окруженный сказками и мифами, нежели реальными фактами, и оттого привлекающий внимание.
— В чем смысл ваших слов?
— В том, чтобы ты ни думал, будто когда-нибудь сумеешь избавиться от навязчивого внимания со стороны. Знай, что за тобой всю жизнь наблюдали. Неявно, но пристально. Или отчего ты считаешь, будто твой брат, который не слишком-то и прятался, умудрялся ускользать от взгляда куатов и Серых Стражей? Вам это дозволялось. Но и только.
О ком он говорил, понять было непросто, но я, тем не менее, не доставил ему удовольствия подцепить мое любопытство на явно закинутый наугад крючок. Даже если эти могущественные «наблюдатели» и существовали, их интерес не помешал уничтожить Метару, Сивера, Тулпара, Д’юму и Желтого Малыша. Они проморгали смерть Мекета. Как проморгали и мое путешествие на Шуот со всеми вытекающими. С таким послужным списком трудно вызвать серьезный интерес, а уж тем более благоговейный страх или хотя бы уважение. О чем я и сообщил Орре.
— Упрямец, — буквально прошипел он в ответ. — Но ты так или иначе намереваешься уничтожить Обсерваторию, разве нет?
— И что с того?
— А то, что именно это мне и нужно. Я хочу, чтобы Обсерватория была разрушена, а вместе с ней и весь Орден куатов. Разве ты сам не хочешь того же?
Уничтожения куатов? Не то, чтобы я был настолько кровожаден, хотя перспектива положить конец постоянным преследованиям с их стороны казался крайне заманчивой. Однако почему-то думалось, что с уничтожением Обсерватории, угроза куатов отпадет сама собой. Наивно, конечно. Но что поделать?
— Вы не сказали, что я получу от этой сделки, — заметил я, чуть успокоившись.
— Не сказал? — Орра в наигранной рассеянности почесал покрытый щетиной подбородок. — Ну, что ж… Твоя награда будет заключаться в том, что после того, как все завершится, тебя и тех, с кем ты сейчас путешествуешь, избавят от необходимости отвечать за последствия. Мы все обязуемся взять на себя и будем готовы ответить за каждое преступление, что совершим или совершили.
Я аж воздухом поперхнулся.
— Благородство крайней степени? И как ваше самомнение вам по ночам спать не мешает?
— Риши, — предупреждающе вставила Диана, но я даже ухом не повел.
— Риши, ты должен понять, — заговорил Орра, — что и у нас с Дианой есть перед кем отчитываться и наши поступки не являются личной прихотью. Все, что мы делаем, санкционировано Советом лордов, и за каждое принятое решение с нас обязательно спросят. Ты же получишь возможность избежать этой участи.
О Совете лордов я в свое время слышал не так уж и много, но знал, что он состоит из членов влиятельнейших домов Тетисс, а Орра там председательствует.
— С какой стати мне пугаться ваш Совет лордов? Я к Тетисс отношения не имею.
— Все так, мой мальчик, все так. Но каждый из нас в этой истории лишь исполняет свою роль. И у Дианы, и у меня есть обязательства, которые мы не вправе нарушать. Диана должна была принести твою голову. Фигурально выражаясь, разумеется. И все же она сохранила тебе жизнь и, как все мы теперь видим, не напрасно. Ты важен для этой истории, как никто другой. И именно поэтому, как только все должным образом разрешится, ты получишь возможность делать все, что заблагорассудится, не опасаясь косых взглядов и нападок со стороны. Может быть даже станешь называться героем, а не чудовищем. О тебе уже слагают легенды. То, что ты собой представляешь, твои способности, внушают ужас и благоговение. Нельзя допустить, чтобы они стали причиной массовой истерии. У нас достанет сил, чтобы помочь тебе этого избежать. Ты наконец заживешь, как нормальный человек.
У меня уже была нормальная жизнь, хотел сказать я. До того, как Диана вошла в таверну и разрушила ее к чертям. Но вслух лишь прошептал:
— Я не человек.
Орра долго молчал. Возможно, переваривал услышанное. А может быть просто подбирал еще более подкупающие слова. Казалось, он впервые по-настоящему задумался над тем, с кем имеет дело. Я не хотел облегчать ему задачу, и все же проговорил:
