И все же ему было интересно рассмотреть их поближе, ведь розоватые пятна не только не были заразными, но и ничуть не портили внешность юной студентки.
— Простите. — Привычно спрятала взгляд девушка. Протянула руку, схватила пару салфеток и прижала к воспаленным от слез векам. — Не хотела, чтобы кто-то видел меня в таком состоянии…
Случайно задетая ее рукой солонка покачнулась и упала на стол быстрее, чем мужчина успел на это среагировать.
— Ну, вот. — Всхлипнула Алексеева. — Я така-а-ая неуклюжая!
Матвей поднял солонку, поставил ее обратно и вдруг замер в нерешительности, разглядывая рассыпанные по поверхности стола крупинки. «Наверное, незнакомка ушла, не дождавшись его? И вряд ли она уже вернется. Можно уходить. Но… как же быть со студенткой? Бедная девушка, кажется, находится на грани истерики».
— Ничего страшного. — Произнес он негромко. Обернулся, ловя на себе взгляды посетителей. Неловко кашлянул и положил мокрый журнал на стол. Потоптался, раздумывая, как лучше поступить, и все-таки опустился на стул напротив. — Что у вас случилось? — Спросил Озеров, заглядывая в глаза девушки. — Расскажите.
Алексеева отчаянно замотала головой:
— Ой, ничего, простите, сейчас пройдет. — Она промокнула бегущие по щекам слезы и сипло проговорила: — Вы не обращайте внимания, Матвей Павлович. Вам, наверное, идти надо.
— Вам явно требуется помощь. — Выпрямился Озеров. — Расскажите, что стряслось.
— Нет-нет, вас, наверное, ждут, а вы тут возиться со мной будете…
— Если я могу чем-то помочь, то почему бы и нет?
Девушка обессиленно уткнулась в несчастную салфетку и шмыгнула носом. «Ну, вот. Истерика усиливается. — Подумал мужчина. — Этого мне только сейчас не хватало».
— Мне уже никто помочь не может. Всё! — Вдруг пискнула Алексеева.
«И даже в таком состоянии она выглядит очень милой», — отметил Озеров. Он жестом подозвал официанта и попросил принести ему кофе.
— И мне повторите. — Жалобно мяукнула студентка, выныривая из спасительной салфетки, насквозь промокшей от слез. — Пожалуйста.
— Вот, возьмите. — Мужчина достал из кармана и протянул ей свой платок.
«Не хватало еще, чтобы присутствующие подумали, что это я довел ее до слез», — подумал он. Ведь все, кто был в кафе, уже косо поглядывали на их странную парочку.
— Спасибо… — Алексеева благодарно сморкнулась в платок и вновь от смущения опустила взгляд вниз.
— Вас кто-то обидел? — Осторожно поинтересовался Озеров.
— Меня? — Удивилась она, возвращая на него взгляд больших карих глаз. — Нет… Вернее… — Девушка глубоко вдохнула и выдохнула. — Наверное, такое не говорят своему преподавателю…
— Говорите, что уж.
Алексеева втянула голову в плечи.
— Я договаривалась о встрече с человеком, но он не пришел. — Тихо призналась студентка. А потом вдруг решила выпалить всё сразу: — Но я не удивлена, вот ни капельки! Такое со мной уже было… Дважды за эту неделю! Они все боятся меня! Того, как я выгляжу. Вы понимаете, о чем я говорю? Понимаете. Всё из-за этого… — Она взмахнула руками, указывая на пигментацию, покрывшую ее кожу. — Я постоянно убеждаю себя, что это не уродство, но мужчины так не думают! Они… они… вот вы сейчас также на меня смотрите! С жалостью!
У Озерова воздух в горле застрял от неожиданности.
Ни о какой жалости не было и речи. Разве могло какое-то несчастное пятнышко испортить внешность молодой, стройной и красивой женщины? Бред полнейший. Ну, допустим, не одно пятнышко. А два — неровное крупное на подбородке возле рта, немного заходящее на щеку, и второе возле виска поменьше. Если присмотреться, они даже украшали ее. И третье — на шее, оно тоже ничуть ее не портило.
Возможно, такие пятна имелись и еще кое-где на ее теле…
От мысли об этом жар неминуемо прилил к лицу профессора, а затем распространился по всему телу. С ума сойти! Да он покраснел, как смущенный школьник, едва подумав об округлостях своей подопечной! А еще практически возбудился. Вот же идиот…
— И он тоже! — Всхлипнула Алексеева, махнув платком. — Он тоже… увидел меня, наверное, через это стекло и ушел! Надо было встретиться с ним в клубе, в темноте, как сначала и задумывала. Черт дернул позвать его в эту дыру!
— Успокойтесь, Алексеева. — Предчувствуя новый взрыв женских слез, поднял руки Озеров. — Успокойтесь, пожалуйста.
В этот момент подошел официант и поставил перед ними чашки с кофе.
— Можно еще водички для девушки? — Тихо спросил Матвей. — Она слишком… расчувствовалась.
— Нет! — Замахала руками студентка. — Не надо, спасибо. — Она наклонилась на стол и прошептала: — Он уже плеснул по моей просьбе коньяка в кофе.
— Вот как… — Кашлянул Озеров.
— Иначе стала бы я перед вами тут исповедоваться? На трезвую-то голову? — Девушка промокнула платком пространство под веками. — Вы же… вы ведь мой…преподаватель. Вы — профессор! Мне еще зачет вам сдавать и экзамен, а я тут про свои проблемы. — Ее губы задрожали. — Про уродство своё, из-за которого у меня ни с кем ничего не выходит! И про девственность эту чертову! Ка-а-ак же она меня задрала! Мне уже девятнадцать. Девятнадцать, понимаете?! — Алексеева хлебнула из своей кружки и поморщилась. — Я и так уже пыталась, и сяк! Каждый раз в последний момент всё срывается. Заколдованная она, видимо!
— Кто? — Опешил Озеров.
— Девственность эта. — Пропищала девушка. — Будь она проклята! Из-за нее мой парень… мой бывший парень… — Она отмахнулась. — Нет, не хочу говорить о нем…
— Я не понял, в-вы… — Мужчина даже начал заикаться от неловкости происходящего.
Алексеева приложила ладони к пылающим щекам и снова наклонилась к нему:
— Я ведь сегодня пошла на отчаянный шаг, Матвей Палыч. Решила, что если последняя попытка не сработает, то всё — одна мне дорога. В монастырь! — Она нервно хихикнула. — Шучу, конечно. Просто всё дело только в ней — в девственности этой. Она во всех моих неудачах виновата. Если лишусь ее, то дальше пойдет как по накатанной, увереннее в себе стану. Решила, что если уж сегодня никак, то, видимо, совсем не судьба. Мужчину нашла специально под это дело.
— Мужчину? — Пробормотал он.
— Да. Ну, а что? Не умею я общаться, понимаете? Скромная я, забитая. Мне так проще. — Она хлебнула еще кофе и поморщилась от коньячной горечи. — Нашла мужика в приложении для знакомств. Первого попавшегося, правда, но то ерунда. Он мне с первого нашего разговора приглянулся: сразу видно — начитанный, серьезный, много не болтает. Ну, я и подумала, что мне с ним тоже много говорить не придется: сделает своё дело, снимет проклятие, и разбежимся.
— В приложении для знакомств, значит…
Озеров сглотнул. Картинка начинала вырисовываться.
