Девушка достаточно хорошо изучила характер и манеру поведения Озерова, чтобы не ждать от предстоящего разговора ничего хорошего.
— Я провожу Олю. — Сухо сказал мужчина, когда они подъехали к ее дому.
Он заметил в зеркало заднего вида, как встревоженно посмотрела на него Вера. Настрой профессора не обещал ничего хорошего.
— Пока, Верусь. — Тихо сказала Оля.
Девочка положила ладонь на ее плечо и сжала его:
— Спасибо, Оля.
Профессор вышел, хлопнул дверцей машины и решительным шагом направился к подъезду. Ольга догнала его уже у крыльца.
— Ты сердишься. — Проронила она.
— Надо же, ты это заметила. — Озеров с силой сжал челюсти.
— Ну, прости. — Девушка дотронулась до его локтя рукой. — Я уже поняла, что совершила ошибку.
В ее взгляде было море вины и сожаления, но Матвей уже хорошенько вскипел, и его было не остановить.
— Зачем ты это сделала? — Он отдернул руку. — Ведь я же ясно дал понять, что я против!
— Да, но…
— Я озвучил свою позицию, Оля!
Она замерла, глядя в его лицо, и разом побледнела. Ее рука так и осталась висеть в воздухе на какое-то мгновение. Уже через секунду девушка беспомощно прижала ее к груди.
— Эта херня надоест ей через неделю! — Со злостью воскликнул Озеров. — Ты это понимаешь? Еще пара таких подарков, и Вера решит, что ей будут потакать всегда и во всем!
— Матвей… — Оля съежилась от его резкого, грубого тона.
— Ты легко тратишь деньги, потому что у тебя их навалом! Ты привыкла к роскоши, а мы… мы живем по-другому! — Он взмахнул руками и заметил, что девушка от этого вздрогнула.
— Матвей, я просто не подумала. Мне так хотелось сделать ей приятное… Она так радовалась… — Ольга облизнула пересохшие губы. — Прости, я это по привычке. Больше не буду, обещаю.
— Оля, я воспитываю свою дочь по-другому! — Склонился он над ней. — Я не хочу, чтобы она выросла такой избалованной, как…
— Как я? — Она уставилась на него с недоумением.
— Я не это хотел сказать… — Озеров сердито схватился за голову. — Тебе не понять! Ты ведь ей не мать! — Он в отчаянии опустил руки. — Вера быстро привыкнет к тому, что всё ей достается легко, а потом наши с тобой отношения прекратятся, и мне одному придется расхлебывать все эти проблемы!
Ольга отшатнулась, как от пощечины. Она сделала два неуверенных шага назад и замерла с открытым ртом. Кровь отлила от ее лица, сделав ошарашенный взгляд почти бездонным, а отчаяние в больших карих глазах нестерпимым и безнадежным.
— Черт, Оль, я совсем не то хотел сказать… — он закусил губу. — Просто брякнул лишнее.
— Ты сказал, что не планируешь для нас будущего… — Уголки ее губ задрожали. — Наконец-то, ты честен со мной. Спасибо.
— Я говорил о том, что возможно всё…
— Нет, всё верно. — Ольга с трудом вдохнула и вытянула руку, не позволяя ему приближаться. — Я Вере не мать. Я ей никто. И кто знает, сколько еще ошибок я могу совершить… — Она скривилась, как от боли. — Так что всё правильно. Всё, как мы и договаривались. Только удовольствие, ничего личного.
— Оль! — Озеров вытянул руки. — Ты же знаешь, что я просто неправильно выразился.
Девушка разочарованно мотнула головой.
— Ты уверен, что мы все равно расстанемся, так? — Она ждала пару секунд, чтобы продолжить, и его молчание только подтвердило ее опасения. — Я не полезу в вашу жизнь. Всё верно. Незачем мне к вам привязываться.
— Я просто смотрю правде в глаза! — Не выдержал Озеров. Он попытался притянуть ее к себе, но девушка с отвращением отдернула руку. — Мы ведь разные, ты и сама видишь!
— Простите, профессор, — холодно произнесла девушка, — но я, наверное, пойду…
Мужчина смотрел, как она открывает дверь и как медленно скрывается в подъезде, но не мог заставить себя сдвинуться с места. Ему казалось, что Ольга только что выдрала сердце из его груди, сжала его в руке и ушла, но он не мог ничего поделать со своей гребаной гордостью и потому не побежал за ней.
Озеров развернулся и нетвердым шагом направился к машине. Нервно дернув дверцу, рухнул на сидение. Сердце било ему по ребрам, как молот о наковальню, руки дрожали, а дыхание встало тугим колом в горле.
Возможно, так будет даже лучше. Ольга еще слишком молода. А он… он уже слишком стар, чтобы воспитывать в довесок к десятилетней дочери еще и сопливых юных девиц.
Да.
Алексеевой самое место где-нибудь в клубе, где такие же, как она, студентки обжимаются по углам с прыщавыми юнцами. Еще пара месяцев, гормоны бы успокоились, и их конфетно-букетный период закончился бы. А потом наружу полезли бы его и ее недостатки, оказалось бы, что их интересы и планы на жизнь совершенно разные, начались бы ссоры…
Нет.
Они вовремя остановились. Всё правильно. Различия между ними слишком очевидны, чтобы закрывать на них глаза.
— Ну, ты, папа, и дурак. — Тихо произнесла Вера, отворачиваясь к окну.
— Тебе тоже дома попадет, не переживай. — Бросил Озеров через плечо.
— Зачем ты ее расстроил? Оля ведь чуть не заплакала. Нельзя же так! Это я во всем виновата, а не она…
Матвей сжал руками руль и зажмурился. Да, Ольга обиделась, но она не плакала. Здесь не о чем было переживать.
— Вера, это дела взрослых. — Стараясь оставаться спокойным, выдавил он. — Пожалуйста, не лезь.
— Да? Тогда иди, как взрослый, и извинись за то, что накричал на нее.
— С этим я уж как-нибудь и без тебя разберусь. — Проворчал мужчина и резко сорвал автомобиль с места.
45
— Профессор нравится мне все больше и больше. — Сказала Лилька, глядя в потолок.
Они лежали на полу в квартире Алексеевой. С тех пор, как Зуфарова пришла в гости, Оля так и не вставала с пола, поэтому соседке пришлось лечь рядом с ней, чтобы общаться на равных.
— Я понимаю, что облажалась. — Ольга закрыла руками лицо. — И не просто облажалась, я его откровенно унизила…
— Это славно, что ты это понимаешь. — Закинула ногу на ногу Лилька.
— Но я извинилась!
— А он на тебя наорал. Я это уже слышала.
— Ну, не наорал… — Оля шумно выдохнула. — Но повысил голос, да. И еще метал глазами молнии. Вот так. — Она повернулась к Лильке и злобно выпучила глаза. — «Ты ведь ей не мать!»
— Ой, страх господень! — Хрюкнула со смеху Зуфарова. — Ой, прости, прости. — Она сдвинула брови. — Понимаю, что ничего смешного, но ты та-а-ак показала!
— Да я чуть не расплакалась! — Всхлипнула Ольга. — Убежала, чтобы он не видел моих слез. Мне знаешь, как обидно было? Матвей ведь не просто опять врубил строгого профессора и отчитал меня, как сопливую девчонку, но еще и сказал, что у нас нет будущего! А это серьезно. Потому что… это правда.
