- Да. – Сипло отвечает она. – Я бы обсудила с вами рекомендации по первому прикорму, а всё остальное считаю вполне оправданным и логичным.
- А оплата вас устраивает?
Девушка поправляет очки и бросает взгляд на моего секретаря.
- Ирина Валерьевна обещала мне двойную ставку от той, что я получала у Мельцева.
- Да? – Я поднимаю брови.
Ирина кивает:
- Ценный кадр. – Разводит руками.
Я возвращаю взгляд на Софью.
- Медицинские справки?
- Приложены. – Она кивает на документы.
- Иногда я задерживаюсь в офисе, поэтому фиксированных часов нет. Вам придётся жить в этом доме. – Напоминаю я.
- Это не проблема.
Я возвращаю свой взгляд к бумагам.
- Здесь написано, что вы психолог по образованию, это, конечно, хороший актив, но, тем не менее, для меня важнее забота о ребёнке и женское тепло, которого Ярослав лишён после смерти матери. И я не хочу, чтобы вы думали, что ваше образование позволяет вам ставить ваше мнение выше моих просьб, поэтому прошу не продвигать никаких своих воспитательных мер без моего разрешения.
- Это само собой. – Кивает она.
- Ирина рассказала вам о дополнительных обязанностях? – Сверлю её взглядом.
Но девушка держится достойно:
- Готовить еду малышу, стирать его одежду, убирать игрушки? Да, я видела, это прописано в договоре. Думаю, это не отнимет много времени и не скажется на заботе о моём… подопечном.
Софья сдержанно улыбается, и моё сердце начинает биться быстрее. Я морщусь, не понимая того, что со мной происходит.
Она – не красавица, у неё заурядная внешность. Она не пытается со мной флиртовать, как это делает каждая вторая женщина, у неё прямая, натянутая спина, говорящая о том, что девушка не хочет, чтобы к ней прикасались. Она приветлива, но не расположена к кокетству, а меня раздирает такое же чувство, с каким я когда-то смотрел на Полину: я ощущаю себя грязным и недостойным того, чтобы смотреть на неё, чтобы касаться её рук. От этой Софьи идёт точно такой же свет, как от Полины, и это меня пугает.
Следовало бы прогнать её, но вместо этого я почему-то говорю:
- Я могу взять вас только с испытательным сроком.
- Разумеется. – Мягко отвечает она.
Её взгляд фокусируется не на мне, а на Ярославе. Она внимательно следит за тем, как сын треплет пальчиками ворот моей рубашки, и едва сдерживается, чтобы не улыбнуться ему.
- Тогда давайте побеседуем подробнее. – Мне почему-то хочется смотреть на неё ещё и ещё.
Она совсем другая, но почему-то так похожа на Полину, что я невольно отыскиваю в ней её черты.
- Конечно. – Софья чуть хмурится. – Только давайте сначала всё же накормим вашего… сына.
Уголок её губ дрожит, а я думаю только о том, что и её губы поразительно похожи на единственные губы, которые я целовал.
- Пойдёмте, я покажу вам кухню. – Бормочу я.
Сам не понимаю, как Ярослав вдруг подаётся вперёд и перебирается к ней на руки. Я смотрю на них широко распахнутыми глазами и прочищаю горло.
- О чём вам рассказать? – Спрашивает Софья, поворачиваясь в нужную сторону, хотя я ещё не показывал, где у нас кухня. – Не пью, не курю, детей не бью. Что ещё вы бы хотели знать? – Она прижимает Ярослава к своей груди.
- Туда, пожалуйста. – Подсказывает ей Ирина, кивая на коридор.
- Расскажите, как проходил ваш рабочий день на последнем месте работы? – Спрашиваю я.
Ощущение у меня сейчас, как у человека, который видит дежавю: вроде происходит что-то странное, что ты уже где-то когда-то видел, но никак не можешь понять что это.
- Хорошо. – Начинает Софья.
И чем больше она говорит, тем я отчётливее слышу голос Полины.
Этого не может быть. Я видел её мёртвой, я похоронил её, я точно уверен, что больше никогда не увижу её живой, но сейчас мне так дико, что по спине бегут холодные мурашки.
Я иду за ними по коридору в сторону кухни и не свожу взгляда со спины Софьи. Другая походка, другой запах, другая одежда, но всё почему-то говорит мне о том, что это она.
Вот до чего доводит сумасшествие: я цепляюсь за каждую деталь, пытаюсь отыскать её в посторонних и выдумываю, если не нахожу.
Полина мертва, а я всё ещё не хочу её отпускать.
39
Полина
Очень сложно сочинять на ходу, как проходил твой рабочий день на прежнем месте работы, и при этом следить за голосом и интонацией, чтобы не выдать себя, но мне приходится выкручиваться.
Нужно оставаться другой, быть чужой, быть новой, а внутри меня деревенская простушка опять вздрагивает от его немигающего взгляда. Загорский смотрит на меня как-то по-особенному: сквозь полыхающий в душе костёр, через всех своих демонов, что давно обглодали до костей его предательскую, гнилую, беспощадную сущность. Он глядит мне прямо в душу и делает это так, словно хочет забрать её себе.
Меня лихорадит.
Я на грани, и мне кажется, что он всё понял, что сразу раскусил меня, и теперь я в ловушке. Мне плохо, хочется всё бросить и убежать, но у меня на руках мой сын. Нельзя уходить без него, нужно бороться до конца.
Мы приходим в кухню, и там нас встречает какая-то женщина.
- Алла. – Представляется она. Улыбается мне и повязывает себе на талию фартук.
- Алла – повар Марка Григорьича, - поясняет Ирина, - она приходит сюда каждый день, готовит обед и ужин для хозяина и остального персонала. А это Софья Андреевна, - представляет она меня, - новая няня.
- Здравствуйте. – Киваю я. - Очень приятно.
Загорского в дверях кухни задерживает звонок сотового. Он отвечает, и я, наконец-то, узнаю прежние, нетерпимые нотки в его голосе. На какой-то момент мне показалось, что он неуловимо изменился, что его взгляд подёрнулся какой-то благородной печальной пеленой, но теперь я снова слышу жестокие нотки в его голосе, и меня это отрезвляет.
Враг. Убийца. Подлец!
Тот, кого нужно бояться. Тот, кто отнял у меня всё, не моргнув и глазом. Это он!
- Можете посадить малыша сюда. – Подсказывает мне повар, выкатывая к столу высокий детский стул на ножках со специальными креплениями. – А детское питание вот здесь. – Она открывает центральный шкаф, и я вижу целую батарею детских пюре и пачек со смесью.
Усадив Ярослава на стул и пристегнув, я отправляюсь мыть руки. Вижу, как Ирина поправляет причёску, и искоса смотрю на Загорского.
- Мне плевать, почему так получилось! – Рявкает он в трубку. – Ты лично несёшь ответственность и возместишь мне весь ущерб! – Марк поворачивается к нам. – Прошу прощения. – Отрывается от телефона. – Ира, срочно езжай в офис, нужно разобраться с ЧП на погрузочной. Собери всех в моём кабинете через час!
