Алиста суетливо подскочила к Нине и фактически утащила ее из гостиной. Дарлий протянул мне большую пятерню. Вплотную не приблизился, ничего не сказал, просто предложил открытую ладонь.
Но почему-то этот невинный жест сейчас выглядел до невозможного порочным.
Будто намекал на то, куда мы направимся. Я, как зачарованная, подала руку Дарлию. Пальцы словно обожгло огнем, по венам потекла не кровь – лава, дурман окутал с головы до ног, внятные мысли мгновенно улетучились. Ни выдохнуть, ни вдохнуть… Жарко и томно… Мир потонул в мареве страсти…
Звуки заглушил мой собственный пульс…
Я шла за Дарлием, как теленок на поводке, не в силах сопротивляться его феромонам, симпатии, что между нами возникла. Я любила Риса, по-прежнему, без вопросов. С верностью и отчаянием сильной женщины. Но и сфинкс был мне тоже не безразличен. Больше нет, и это все здорово усложнило.
Рис
Мы двигались до самой темноты без привалов. Не сбавляя темпа, не отдыхая, и не набирая слишком высокой скорости. Ковалль был превосходным проводником и отлично разбирался: в том, как вести отряд за собой и не измотать его раньше времени. Мда… Вот тебе и маг-одиночка! Когда-то он явно руководил, возглавлял, вел за собой умело и грамотно.
Затем маг остановился, развел руки в стороны и… вокруг выросла уютная полянка. Прямо посередине непроходимой топи, без единой земляной кочки поблизости. Хм… А вот это он нарочно, я уверен.
Знакомые колдуны экономили магию, старались не растрачивать ни капли попусту. Таскали с собой палатки, магические зажигалки, заготовки заклятий или нечто подобное. Только не Ковалль, он все делал с нуля. Нескольких минут хватило первородному, чтобы обустроить наше временное пристанище. Три палатки раскинулись расписными шатрами, взвился в небо костер посередине поляны, ограниченный каким-то особым заклятьем. Пламя горело строго в одном месте, но тепло концентрировалось возле палаток.
Погодная магия, и самая мощная. А Ковалль – прямо шкатулка с сюрпризами.
Я торопливо переглянулся с Навистом. Тот едва заметно кивнул в ответ. Лера устало опустилась на ковер под одной из распахнутых палаток. Сейчас ей было уже не до чего. Слишком измоталась и перенервничала. Шутка ли – почти потерять товарища? Не на войне, в обычном спасательном походе.
Лайгиллар оценил размах колдовства следующим. Метнул в меня быстрый, беспокойный взгляд, таким же мазнул по лицу Невиста. Годзилла и Трейлер особо не заморачивались. Первый перетрухнул в схватке с болотом, второй просто не привык слишком много думать. Навист брал их в качестве грубой силы: физической и магической одновременно, и парни ни разу не подводили вожака.
Все так же молча оградил Ковалль наш временный оазис от испарений болота, и лишь смачное чавканье да стрекот жуков напоминали о том, где мы находились.
Припасов у всех нашлось предостаточно. В скрытых карманах Ковалля прятались фрукты и овощи, замороженные магией, и вяленое мясо с сушеной рыбой. К этому мы прибавили богатые спецпайки Бриолиса. Пиршество вышло вкусным и сытным. Лера уплетала за обе щеки – один кусок курицы-гриль за другим, хрустела сухожилиями и облизывала губы. Остальные дружно уничтожали ужин, и лишь спустя некоторое время у костра зазвучали негромкие разговоры.
– Мы переночуем до прихода магической бури, – первым нарушил молчание Ковалль, протягивая Татушке стакан с чаем. В нашу сторону пахнуло клюквой и черносливом… Землей, уютом и новым домом. Хм… Интересно… Непохоже на одиночку.
– А точно успеем? – переспросил я. От мысли о встрече с магическим катаклизмом, что уничтожал, убивал, обращал в пыль, внутри все сжималось и леденело.
– Точно, – заверил меня Ковалль. – Проспите до пяти тридцати приблизительно. Я всех подниму, мы быстро переместимся и спрячемся в другой части болота. Переждем бурю, и вернемся на старую дорогу.
– А другого пути к нужному месту нет? – уточнила Лера, порозовевшая и довольная. Сытная еда и тепло костра сделали свое дело, подбодрили Татушку.
Ковалль резко помотал головой.
– Не всякую болотную воду или тину получится обратить в твердую почву. Нужна основа, даже для магии первородных.
Татушка перестала пить, выпрямилась и воззрилась на колдуна с немым вопросом.
Ковалль улыбнулся как дочурке-почемучке, что без устали засыпает отца вопросами. Почему небо голубое, а солнце теплое, море – соленое, а день сменяет ночь?
– Видишь ли, мне нужна густая болотная жижа, и побольше плотных кочек поодаль. Россыпь таких поблизости для нас крайне опасна. С их помощью могут атаковать враги. Так что дорогу выбирать не приходится.
Не знаю, все ли уяснила Лера – она продолжила молча пить чай и греться. А я с облегчением наконец-то увидел границы невероятной магии Ковалля, и это принесло некоторое успокоение. Энергии колдун не жалел совершенно, ауру использовал направо и налево. И все же его возможности не беспредельны, а магия имеет свойство заканчиваться. Это хорошо, даже обнадеживает. Любой, чьи способности в чем-то безграничны, рано или поздно упивается властью и начинает ею злоупотреблять, теряя ориентиры. Ковалль не походил на безумного властолюбца, который жаждет добиться мирового господства, или сотни рабов с опахалами возле ложа. Но все-таки нам стоило поскорее выяснить все его слабые и сильные стороны. Так, на всякий пожарный случай.
Краем глаза я зацепил хитрый прищур Невиста. Его наблюдения не расходились с моими.
Лайгиллар уставился в одну точку – мимо костра и, замер, явно изучая что-то, недоступное нашему взгляду. Будто рассматривал то, что не дано видеть остальным. Татушка слушала Ковалля внимательно, с глубоким уважением и даже восхищением. Годзилла и Трейлер просто отдыхали от души. Набивали едой брюхо, грелись у огня и стремились отгородиться от забот и тревог хотя бы до следующего трудного дня. Даже не знаю, почему, но в эту минуту внутри родилось странное, иррациональное безрассудство. И толкнуло на то, чего не стоило совершать на этой планете ни за что, никогда. Задать личный и неуместный вопрос существу, что неизмеримо сильнее магически. Пусть даже физически я его превзойду. Магией Ковалль меня в пыль обратит.
– Первородные колдуны… Я мало о них слышал. Может, расскажете о них поподробней?
Мой вопрос заставил невозмутимого Невиста нервно сглотнуть и моментально собраться. Вербер отставил чашку на камень, выпрямился, готовый обратиться для схватки. Лайгиллар напрягся и сосредоточился на полянке. Татушка продолжала беспечно жевать сытное вяленое мясо Ковалля и запивать его терпким черным чаем. Годзилла и Трейлер выглядели, как пожарные спустя секунду после объявления учебной тревоги.
На серо-синем полотнище неба драными аппликациями рассыпались звезды.
Ветер насвистывал печально, тревожно. Негромко чавкало неутомимое болото – так, с удовольствием, сытно ужинают после долгой и мучительной голодовки.
Ковалль немного потомил нас сомнениями – похоже, учил меня сдержанности, осторожности. Вот только поздно. Отчаянная безбашенность вдруг охватила меня, лишила разумности. Я почему-то обязан был знать… Выяснить, убедиться, сам не ведая, в чем.
