Боже! Как давно все это было!
С тех пор я никогда подобного не испытывала. Только с Рисом и вот теперь – в поселке Дарлия… Черт! Даже в этом сфинкс и лельдис сравняли счет, порадовали одинаково.
– Вожди соседних племен улизнули. Сбежали с места схватки по подземному ходу – последнему убежищу и спасению сфинксов. На всякий случай, если решатся бросить поселок, – внезапно прервала мои размышления Нина.
Хм… Сбежали… Дезертировали… Бросили союзников… Впрочем, наверное, это правильное решение. Им ведь организовывать собственную оборону, собирать армию против оккупантов. Тут уже не до воинской чести и доблести. Важнее спастись и поднять свою стаю против враждебных колдунов и заклятий.
Нина привычно откинула со щек несуществующие, давно остриженные уголки каре.
– Нам повезло, – сказала неожиданно. – Не угодили к тем колдунам в лапы.
– Да уж, – меня аж передернуло. – Они бы не церемонились с бесхозными женщинами.
– Ты что-нибудь знаешь о первородных? – спросила начальница, взглянула задумчиво.
Я встрепенулась. Это название колдунов, вроде бы самых сильных, таинственных, чьи возможности почти безграничны, немыслимы, я слышала всего второй раз в жизни. Первый – от подруги, ворожеи Юлианны. Однажды мы напились ромашкового чаю после удачной зачистки подвальчика, наелись свежего медового инжира – ворожее презентовали целый пакет благодарные клиенты за удачное гадание – и занимали друг друга последними сплетнями. Байками из недр магического мира.
Юлианна даже слегка состарилась – несколько морщинок гусиными лапками расчертили идеально гладкие веки. Сова Вельда вперила в нас синий взгляд огромных глаз и застыла, словно чучело. Казалось, воздух загустел в помещении, и одно, нечаянно оброненное слово, наполнило его неведомой нам, древней, мощной и загадочной магией.
Дрогнули шкафы-солдатики с зельями, и по розоватым деревянным дверцам пробежали длинные серые тени. Звякнули пестрые вместительные склянки. Трехногий стол будто чуть выпрямился, и даже скрученные в сложные узоры ножки его поменяли форму и пропорции.
На высоком умном лбу Юлианны проступили несколько старческих пятен и тут же стерлись в одно мгновение. Остроносое лицо, цыганско-грузинское, с пухлыми губами, чувственными, аккуратными, приобрело донельзя загадочное выражение.
– Говорят, кто-то из первородных выжил. Но застрял на Сварайе на многие столетья, – вполголоса произнесла ворожея, будто боялась, что предмет обсуждения услышит и совершит нечто непоправимое – Хочет вернуться на Землю, к родственникам. Но почему-то у него никак не получается.
– Вернуться? – поразилась я диковинной новости. – Разве родина всех магов не Сварайя?
Юлианна откинулась на спинку кресла и улыбнулась, превращаясь в молодую женщину.
– Говорят, очень давно Земля и Сварайя были одним миром – цельным и магическим, и лишь позже что-то их разделило. Колдуны родились на этой планете. Но затем переселились на свою, собственную. Вместе с некоторыми племенами смертных. В общем, освоили другую территорию. Постепенно магия перетекла туда, и оставшиеся ее носители тоже.
– А почему магия перетекла на Сварайю? – спросила я, будто завороженная, слушая путанный рассказ Юлианны.
– А черт его знает, – совсем по-человечески произнесла ворожея – нахваталась сленга от своих клиенток. Первое время, общаясь с ней, я чувствовала себя попаданцем из века двадцать первого в век двенадцатый-тринадцатый. Но Юлианна очень быстро привыкла, ассимилировала и перестала выделяться. Даже речью, даже манерами и движениями.
– Говорят, все дело в магнитных полюсах Земли, – сообщила ворожея, будто рассказывала страшную тайну. – Раньше они менялись со временем, и это сохраняло водоворот магии. Затем застыли, стали неподвижными. И магия утекла, больше ничем не сдерживаемая. А вот теперь вернулась на Землю. Вроде бы граница между измерениями сама по себе генерирует какое-то поле.
– Путано и ненаучно, – усомнилась я.
– Не в этом дело, – отмахнулась Юлианна – вопросы устройства Вселенной и галактического равновесия ее никогда особенно не занимали. – Первородные собирались вернуться на Землю. Но не смогли совершить переход. Что-то удерживает их на Сварайе. Самые сильные маги миров не способны между ними перемещаться.
– И что? – поторопила я притихшую ворожею.
– Говорят, они могут вернуться на Землю с помощью существ, рожденных от собственной крови. Если первородные таких отыщут… Не просто наследников и потомков – тех, в ком, как в спящем артефакте, хранится кусочек их аурного огня, немного их родной энергии…
Юлианна сделала многозначительную паузу и закончила почти торжественно, неторопливо роняя каждое слово:
– Тогда первородные вернутся на Землю. А носители их ауры породят некое заклятье или артефакт. Что-то, способное преумножить магию любого колдуна без сумасшедшей отдачи – главной неприятности в таких случаях.
Я нервно дернула плечом, сглотнула. Рассказы Юлианны временами походили на страшные городские легенды, которые рассказывают друг другу дети у костра в летнем лагере. Но в тоже время они почему-то намертво отложились в моей памяти. Надолго отложились, лет на сорок…
Я перевела взгляд на Нину. Она давно не ждала ответа, неподвижно и задумчиво созерцала поселок. Почему я вдруг вспомнила разговор с Юлианной? Причем тут оккупанты, сфинксы, первородные и чужая, но наша война на Сварайе?
Нина смотрела куда-то вдаль, будто видела нечто, другим недоступное. И молчала о чем-то своем, потаенном…
Рис
– А вы можете исцелять болезни и раны? – не прекращала расспрашивать Ковалля Татушка. Они беседовали как-то по-своему. Так древний дед терпеливо отвечает маленькой почемучке на очередные вопросы о жизни, природе, устройстве планет, мироздания. – Создать портал, к примеру, на Землю?
Первородный немного помрачнел, задумался – словно темная туча наползла на лицо. Черный выгоревший глаз Ковалля сверкнул незнакомым, странным пламенем. Не то чтобы недобрым, скорее досадливым.
– Исцелять ни один из нас не умел. Мы все же не маги энергии жизни, – бесцветно ответил колдун куда-то вперед, словно с пламенем костра разговаривал. – У нас необычайно хорошая регенерация и устойчивость к любым болезням смертных. Но даже нас можно убить, – он словно инстинктивно коснулся изуродованной половины лица и даже чуть дернулся. – Маги энергии жизни, наши потомки, научились не просто отдавать энергию, но и преобразовывать ее в исцеляющую субстанцию. Мы можем поделиться, влить силы…
Он замолчал, а мне вдруг вспомнилось…
Просторный вертолет спецслужб Бриолиса, пол, устланный бежевыми половиками, и женщина, распластанная на них неподвижно. Та самая, без которой мое спасение из убийственных льдов Северного полюса выглядело глупым и ненужным предприятием. Синюшные губы чуть приоткрыты, воздух со свистом втягивается в легкие, лицо белее новорожденного снега. Рыжие волосы солнечными лучиками разметались вокруг головы Тайны. Я отдаю ей свою энергию, частичку себя, но химера не хочет. Не берет ни капли, категорично отказывается. Я вижу, чувствую, как она умирает у меня на руках, слабеет и угасает. Отчаянно повторяю попытку за попыткой, но Тайна отторгает мою ауру. Не собирается бороться с ужасной отдачей, что непременно наступит позже и… вдруг начинает стремительно оживать.
