Ли не собирался идти на такой риск. Съев горсть орехов из своих запасов, мужчина продолжил свое путешествие, правда, уже не верхом на лошади, а пешком. Хранитель хотел дать усталому животному отдых. Если лошадь рухнет без сил под его весом, никому от этого лучше не будет.
Решительно шагая дальше на юг, мужчина сосредоточил все свои мысли на идее найти полукровку. Только так Ли мог уберечь Зейлан от смерти и себя – от своих воспоминаний. Они беспрестанно теснились на грани его сознания, но сейчас, впервые за целую вечность, вокруг Хранителя не было ни шума, ни других отвлекающих факторов. Ли не нужно было помогать послушникам улучшать их боевой стиль или выслушивать рассказы других Хранителей.
Теперь только собственные истории занимали его разум….
Ли все еще чувствовал в носу аромат трав. Весь день он помогал отцу в приготовлении лекарства, которое должно было подействовать против летучей чумы. Эту болезнь переносили комары. Насекомые были завезены из-за океана, но в жаркое время года чувствовали себя комфортно даже в Тобрии.
Ему пришлось измельчать травы, и теперь руки Ли болели от усилий, а на пальцах образовались волдыри, которые болезненно пощипывали. Больше всего ему хотелось завалиться на кровать в родительском доме и проспать до следующего утра. Но Ли обещал Титу сыграть с ним партию в карты, хотя даже не был уверен, что сможет удержать их своими разбитыми руками.
Некоторое время спустя Ли уже был в таверне Святого Брендана, названной в честь правящего короля Брендана Драэдона. Он резко распахнул дверь и вошел в помещение. Голоса и смех заглушали звон кувшинов и чавканье ртов. Большинство гостей Ли знал, потому что его отец был единственным целителем в деревне, и все они рано или поздно приходили к нему, а значит, и в их хижину, со своими немощами.
Ли вытянул шею и огляделся в поисках Тита, но нигде не смог обнаружить своего кузена. Наверное, дядя Ли – отец Тита – задержал того на поливке полей, так как делать эту работу можно было лишь после захода солнца.
Ли прошел мимо занятых столиков к стойке, чтобы заказать себе прохладный эль. Он опустился на один из табуретов и огляделся в поисках хозяйки, Уны. Но женщины нигде не было. Костяшками правой, невредимой руки он постучал по прилавку и чуть не упал со стула, когда прямо перед его носом возникла фигура, стоявшая до этого на коленях под прилавком.
– Чтоб тебя! – прохрипел Ли, стараясь сохранить равновесие на табурете.
– Прости! – воскликнул молодой человек, держа в руке совок, в котором лежали осколки кувшина. – Я не хотел тебя пугать. Пожалуйста, не говори Уне! Она вышвырнет меня вон, если я распугаю всех ее гостей.
Ли, к которому тем временем снова вернулось самообладание, моргнул и уставился на мужчину. Он никогда не видел его раньше, ни в Святом Брендане, ни где-либо еще в деревне, потому что такое лицо, как у него, Ли наверняка бы запомнил. Оно словно явилось из тех снов, о которых Ли не смел никому рассказать. Молодой человек был безупречен: четко очерченные скулы, загорелая кожа и нежные веснушки, которые с наступлением зимы, вероятно, исчезнут с этого лица. Он испуганно озирался, боясь, что Уна вот-вот появится, и на его темные глаза падали золотистые локоны, которые, казалось, были мягче, чем подушка, которая каждую ночь лежала под головой Ли.
– Как тебя зовут? – спросил Ли.
Мужчина, который был старше Ли всего на два-три года, удивленно посмотрел на него. В его глазах больше не было прежнего страха.
– Эдан. А тебя?
Он улыбнулся.
– Ли.
Эдан уставился на него, и Ли пожалел, что не переоделся. Его рубашка была вся заляпана зелеными и коричневыми пятнами, а под мышками наверняка проступил пот. Тем не менее Эдан ответил ему улыбкой, и в этот миг сердце Ли забилось быстрее, чем тогда, когда он в течение многих часов измельчал в ступе травы.
– Рад с тобой познакомиться, – сказал Эдан. – Что тебе принести?
Следующие слова Ли выговорил с трудом.
– Эль… пожалуйста, – прохрипел он.
Улыбка Эдана стала шире.
– Один момент.
Не доверяя своему голосу, Ли только кивнул. Через мгновение Эдан вернулся и сунул ему кружку. Ли нетерпеливо потянулся к ней, но прежде чем он успел забрать сосуд, Эдан схватил его за руку. Пальцы мужчины сомкнулись решительно, но не слишком крепко. Ли ощутил прилив тепла в своем теле, а там, где Эдан коснулся его кожи, – приятное покалывание. Ли не мог отрицать того воздействия, которое это прикосновение оказало на его тело.
– Как это случилось? – спросил Эдан сдавленным голосом. Улыбка на его лице исчезла, уступив место озабоченному выражению.
Ли посмотрел на руку Эдана. Волдыри. Он совершенно забыл о них. И даже сейчас он ощущал только прикосновение другого мужчины.
– А, ничего особенного. Я сегодня весь день измельчал травы. Пройдет.
Эдан нахмурился.
– Похоже, они довольно болезненны.
Ли пожал плечами.
– Я почти не чувствую этого.
– Правда? – Эдан осторожно провел большим пальцем по израненной руке Ли, касаясь только неповрежденных участков кожи. По руке Ли поползли мурашки, и вдруг… что-то шевельнулось в его штанах. Святой Брендан… Ли вырвал свою руку у Эдана так быстро, что снова чуть не свалился с табурета. От ужаса глаза Эдана широко распахнулись.
– Прости! Я не хотел причинять тебе боль!
– Не волнуйся… ничего… ничего страшного, – пробормотал Ли. Эдан совершенно неверно истолковал его поведение. Догадайся он, почему Ли отпрянул от него, его взгляд, наверное, был бы менее жалостливым.
– Подожди здесь! – сказал Эдан, словно Ли уже собрался уходить. Но Ли собирался оставаться в таверне до тех пор, пока не погаснет последняя свеча или не закончится смена Эдана. Тот как раз убежал на кухню. Ли терпеливо ждал его возвращения. Эдан наконец вернулся, держа в руках дымящийся платок. Но, когда мужчина остановился перед ним, Ли понял, что пар исходил не от ткани, а от чайных листьев, лежащих на ней.
– Это поможет.
Ли знал, что это не так, потому что травы, завернутые в платок, не подходили для исцеления. Но он ничего не сказал и без слов протянул Эдану руку. Тот осторожно обернул ткань вокруг руки Ли, связав два конца платка вместе.
Какое-то движение привлекло внимание Ли и оторвало его от собственных воспоминаний. Рука Хранителя тут же метнулась к магическому мечу на его бедре. На тропинке впереди мужчины возникла изогнутая фигура. Она медленно брела по дороге, напоминая раненого зверя, только это был не зверь. Фигура стояла на двух ногах, опираясь на трость, как старик. Но Ли понял, что это полукровка, и его пустой желудок сжался от радости. Наконец-то он нашел его!
