— И когда вы планируете дойти до этой стадии? — задал вопрос, поднимаясь со стула, и делая шаг навстречу к своей сожительнице.
— Не знаю, завтра вечером он снова улетает на несколько дней…
Я поражаюсь, насколько складно Лапина врет. Откуда в ней столько талантов?!
— Ты, правда, ни разу не целовалась с языком?!
— Неа… — она невинно улыбается, заставив мой член дернуться, а мышцы живота болезненно напрячься.
— Хочешь, я преподам тебе урок? — наши взгляды скрещиваются, и я без труда читаю ответ в её бездонных синих глазах. Щёки Милы розовеют. Она наматывает выбившийся локон на палец, и чуть ли не шепотом произносит.
— Я хочу быть отличницей во всем…
— Как скажешь. Помогу тебе восстановить все пробелы… Мы ведь друзья… — хрипло добавляю, ощущая с какой силой молотит пульс в висках.
— Да, всего один поцелуй… Мне интересно, как это…
Я подхожу вплотную, и задираю указательным пальцем её подбородок.
— А если я сделаю так?! — приподнимаю Милу за талию и усаживаю на кухонный островок, сжимая ладонями её колени, после чего ловко развожу ноги девушки в стороны, устраиваясь между них.
— Ох… — громко выдыхает, игриво глядя мне в глаза. — Зачем это нужно? Речь ведь шла просто о поцелуе…
— Да, но после этого поцелуя ты не сможешь стоять на ногах…
— Демид…
— Шшш… — нажимаю подушечкой пальца на середину нижней губы, словно оставляя на ней невидимый отпечаток.
Скоро такими отпечатками будет покрыто всё её тело. Уже без вариантов. Одна моя рука захватывает затылок, а пальцы растворяются в блестящем шелке волос. Я быстро наклоняюсь, а затем провожу кончиком языка по её плотно сомкнутым губам, словно первый раз пробую на вкус невиданный десерт, по которому уже давно пускаю слюни…
Скольжу по аппетитным губкам языком: от одного уголка рта к другому… И так же резко отстраняюсь, с удовольствием замечая в глазах красавицы разочарование. Ей хочется еще. Ей мало этого…
Мила не успевает произнести ни слова, когда я вновь склоняю голову, плотно фиксируя ладонью её затылок, после чего медленно всасываю её губы в свой рот, достигая эффекта вакуума. Член наливает от притока крови, когда я вновь прерываюсь и тихо шепчу.
— Тебе приятно, когда я так делаю?
— Да…
— Мы можем остановиться, если что-то не так…
— Я хочу еще… Демид, пожалуйста… — лапа ерзает попкой по прохладному камню столешницы, сильнее разводя ноги в стороны.
Моему взору открывается крохотная белая полоска трусиков, и я дрожу всем телом, когда вижу, что от самого большого наслаждения в жизни меня отделяет этот чертов кусочек ткани. Мысленно молюсь, что смогу остановиться, и не лишить её невинности прямо на этом кухонном островке…
— А что скажешь на это? — задерживаюсь на расстоянии дыхания, щека к щеке. Мила приоткрывает рот, и я медленно проталкиваю внутрь кончик языка, легонько облизывая её язык.
— Ауу… — эротичный стон слетает с самых желанных губ на свете. Я контролирую себя из последних сил…
— У тебя такие пухлые губы. Не против, если я чуть-чуть их покусаю? Тогда они станут еще больше… — сладкая девочка быстро моргает в знак согласия, и у меня отказывают тормоза…
Налетаем друг на друга как волны штормового моря на скалы. Просто облизываем друг друга, кусаем, с каждым новым касанием проникая всё глубже и глубже, не стесняясь хрипло стонать и шумно выдыхать углекислый газ из легких…
— Демииииид… — постанывает лапа, когда мои пальцы с её талии опускаются под попку, но она не перестает обнимать меня за шею, цепляясь за неё, как за спасательный круг.
Поглаживаю крепкую задницу, отчего Мила только сильнее вжимается в меня упругой грудью. Она скрещивает ножки, упираясь пятками в мои ягодицы, пока я обсасываю её влажные губы, дразню её язык своим шершавым языком и целую… целую… целую…
Глава 22
Демид Страхов
Пробки самоконтроля выбивает нахрен под напором испепеляющего желания. Мои пальцы проникают под тонкую ткань белых трусов, и я рычу, оттягивая зубами нижнюю губку красавицы. В эту секунду Мила толкает меня в грудь, ловко спрыгивая со столешницы.
Мы оба ошарашено смотрим друг на друга, тяжело дыша. Лапа смущено опускает ресницы, прикрывая губы ладонью, пока я чувствую онемение во всем теле, словно каждую молекулу пронзают невидимые кинжалы.
Смотрю на неё, кажется, забывая вовремя дышать, пожирая пылающим взором. Моя необыкновенная девочка. «Каждый сантиметр твоего невинного тела отныне станет моим…» — говорю про себя, а вслух хрипло бросаю.
— Ох, черт, Мил… — не зная, куда деть руки, в итоге хватаюсь ладонями за голову, нервно запуская пальцы в свои вечно взъерошенные волосы.
Лапина отрешенно пожимает плечами, а затем резко разворачивается, и, сверкая босыми пятками, выбегает из кухни. Я стою как конченый придурок с лютым стояком и ору ей вслед.
— Мил, может, продолжим тренироваться у меня в койке??? Дооолгоо…Пока я не сдохну от инфаркта!!! — кровь стучит в висках. Складываю ладони рупором, изображая, что вою на луну, — Ууууууу… РРРрррРРРррр…
Да я сейчас реально превращусь в волка и утащу свою скромницу в плен на всю ночь… Я зверь, требующий свежей крови. Голодный охотник, который уже ни черта не соображает, лишь страстно желая невинного тела. Сука, я опасен для общества и просто несусь под ледяной душ…
Минут через двадцать, вытирая остатки воды с обнаженного тела, меня мучает один лишь вопрос: «Не опасно ли так часто онанировать?!». Вдруг это на что-нибудь там влияет… Но иначе я не смогу нормально контактировать с моей сожительницей, а ведь еще хочу пожелать ей приятных сновидений… Но, по крайней мере, я счастлив, что она меня не оттолкнула. Вот только так и не понял, зачем было выдумывать про какого-то мужика…
Скорее всего, Мила просто сомневается в моих чувствах. Решила таким образом проверить. Но я уже два месяца сам не свой. Когда я думаю о ней, ощущаю, будто кто-то сжимает мое сердце голыми руками. Мне нечем дышать.
Вот и теперь до сих пор не могу прийти в себя просто от поцелуя взасос. А что же будет, когда, она, наконец, станет моей?! Да я умру от разрыва сердцем… Надо срочно запастись валидолом! Чувствую, он мне понадобится в ближайшие дни…
Наверное, стоит остановиться. Дать ей время перевести дух, не напирать слишком сильно. Но ни черта не выходит. После этого поцелуя барьеры стираются. Меня тянет к ней словно магнитом. Подхожу к двери в комнату гостьи, все же, сперва, натянув боксеры, и уверенно стучусь.
— Мил, давай поговорим, а…? — жду несколько секунд, но ни ответа, ни привета.
Не может же она после такого лечь спать?! Тихонько открываю дверь, но свет выключен. Может быть, Лапина специально устроила интимную обстановку, чтобы мы продолжили «играться» на её диване?
