— Ой, Светик, вчера классно потусилии. Ща все расскажу!
Девице не терпелось поделиться последними новостями, а я осталась один на один с маленькими проказниками. Конечно, они были старше детсадовской малышни, с которой мне раньше приходилось иметь дело, но я была уверенна, что справлюсь. Неожиданно дверь в кабинет отворилась, в проеме появилась Мишкина физиономия:
— Систер, привет! Можно я с тобой посижу?
— А….
— У нас литра сейчас. Стих сдавали, я первый отстрелялся. Че теперь там делать? Меня Наталья Дмитриевна отпустила. Честно! Вот я и решил сестру поддержать.
Истинная причина братской любви мне была очевидна. Кит Китыч завершил над косячными старшеклассницами спортивные экзекуции и перешел к трудовому воспитанию. Теперь девицы убирали территорию прямо под окнами кабинета 2Б. Кошкина наклонялась за очередной бумажкой не спеша, стараясь выглядеть эротично. Директору было на обольстительные приемчики плевать, он орал на кого-то по телефону. Зато мой младший бро пялился на дивное зрелище во все глаза.
— Мишка! — шепнула я. — Ты рискуешь задохнуться от восторга, а ингалятора под рукой нет, так, отвел глаза и принялся рисовать.
— А что рисовать-то?
— Сейчас скажу.
Я вернулась от последней парты к доске. Улыбнулась второклашкам и сказала:
— Ребята! Берем листы бумаги и карандаши. Я попрошу вас нарисовать своих родителей в виде животных, на которых они, по вашему мнению, похожи. Все понятно?
Вопросов у детишек не имелось, и они приступили к заданию. Я подошла к окну, приоткрыла его немного. Теперь мне было слышно, о чем говорит Китеныш. А говорил он о… ребенке!!
— Я же сказал: будет ребенок!!! Но ты пойми, мне требуется время. Дай чуть больше…
Видимо, собеседник чокнутого директора был непреклонен, потому что Кит в бешенстве отключился, и его лицо приняло задумчиво выражение. Меня отвлек голос одного из учеников:
— Елена Борисовна, а я уже закончил!
— И я!
— И я!
— Хорошо, ребята. Кто завершил тест, положите мне на стол листочки и делайте следующее задание. Нарисуйте новую картину, что хотите. Это будет подарок вашей маме или папе.
Ребята снова начинают работать, а я беру первый рисунок. Витя Самойлов. На картинке толстый кот, снизу подписано "папа". И "мама" — лошадь!!! Не выдерживаю, спрашиваю:
— Витя, а почему ты именно такими животными видишь своих родителей? Почему у тебя папа кот?
— Так он целыми днями на диване валяется, как и наш Мурзик.
— А мама почему у тебя лошадь?
– Мама сама говорит: "Я лошадь! Одна все тащу на себе, вкалываю день и ночь!"
— Спасибо, Витя, Ты молодец, у тебя замечательный рисунок.
Так, второй шедевр. Тут мама курица, а папа…. козел! Автору Танечке Семеновой вопрос не задаю, итак все понятно. Рассматриваю тесты дальше. Пап, изображенных в виде козлов, еще штук пять, а мам-лошадей и того больше. По большей части по размеру мама больше отцов, что означает: женщины в нашей стране доминируют и действительно тащат на себе всю семью. На многих рисунках у мам в руках кастрюли, сковородки, сумки с продуктами. И почти у всех большие рты. Это значит, что матери повышают голос на домочадцев, орут на них. А вот папы-козлы, котики, два хомяка нарисованы с бутылкой пива, на диване, у компа и даже с другой… лошадью. Может и лучше, что я незамужем? Урок подходит к концу. Интересно, что братец нарисовал? Как он видит наших родителей? Подхожу к Мишке, он закрывает листок руками. Но я ловко выхватываю. Нет там никаких родителей. Там два полушария и подпись "Настя".
— Мишка, ну зачем ты Настины сиськи нарисовал? Брысь на следующий урок, горе ты мое луковое.
Я возвращаюсь в свой кабинет, нужно передохнуть. На следующем уроке у меня во втором "А" такой же тест. Работа мне уже нравится. И плевать я хотела на Китеныша-гаденыша. Если очень постараться, то с ним можно и не пересекаться часто в течение дня.
…После третьего урока я не пошла в столовку с тетей Галей, а отправилась домой. Гимназия в одном шаге, ее из наших окон видно. Залетела в квартиру. Мама стоит, хмурая, у плиты. Спрашиваю:
— Мама, у тебя выдался плохой день?
— Кнопка, неверно говорить: «У мамы выдался плохой день». Правильнее: «День не задался у всей семьи!»
— А что случилось?
— Мой отец послал меня борщ варить, я твоего отца послала за картошкой.
В кухне появляется папа Боря:
— Машенька. Но я же сходил, принес картошки. Она, что, вся плохая?
— Нет, она вся свекла. Иди заново!
Папа уходит, а я спрашиваю
— Мама, ну че ты так строго-то? Сильно расстроилась.
— Ничего я не расстроилась! — вдруг улыбается мама. — Мышка, запомни: нет вещи в хозяйстве более полезной, чем виноватый муж. Он теперь мне еще картошки начистит. А то мне маникюр новенький жалко.
— А где дед Макар?
— Где-где, в гараже уже.
— Ясно!
Я снова выбегаю из квартиры. Нужный мне старый гараж за углом. Только в нем давным-давно нет никаких машин. Он, скорее, имеет статус местного питейного заведения. Даже на дверце написано. У этого заведения даже название есть. На двери написано крупно "Элитный закрытый клуб "У Петровича". А мелко "Пропуск — бутылка". Захожу в гараж. Там праздник в самом разгаре. Дед Макар уже хорош, при виде меня пытается встать со старого дивана, но не может, падает, пытается снова. И опять падает. С надеждой смотрит на товарищей, но тем не до него, разливают по новой.
— Внуча! Никто не хочет помочь мне стать самостоятельным. Иди сюды!!
Я подхожу к деду, помогаю встать, показывают кулак Дмитричу, который сует стакан на посошок. Мы выходим из подвала. Дед невелик, но и я Кнопка. Тащить его на себе непросто. И сумочку с мобильникоим дома оставила. Невезуха. А за ней следует еще одна. Из ворот гимназии появляется Никита Никитович. При виде нашей парочки буквально звереет:
— Елена Борисовна, что вы себе позволяете!
На "ВЫ" перешел. А я этого делать не стану. Если нет посторонних рядом, буду и дальше ему нагло и беззастенчиво "тыкать".
— Я себе ничего не позволила. Трезвая как стеклышко. А это мой дедушка. Помог бы лучше, мужик еще называется.
Второй раз Никиту просить не пришлось. Он ловко подхватил деда с другой стороны.
— Эй, ты кто? Кнопкин хахаль? Тоды давай знакомится. Но учти: в нашей семье дедовщина, потому я главный.
— Мы с Еленой Борисовной просто коллеги.
Но дед даже пьяный ой не дурак. Догадался, что это и есть тот самый гаденыш, которому его внучка не мила.
— Тебя как звать-то, милок?
