— Пап, мам, — начал Саша, — сегодня к нам учительница математики придёт…
— Натворил чего? — спросили в два голоса родители.
— Да нет, ничего. Просто она у нас немного того, — и Саша выразительно покрутил пальцем у виска. — Сдвинулась от нелёгкого педагогического труда.
— Это неудивительно, тут с тобой одним свихнуться можно, а там вас десятки, — сочувственно сказала мама.
— И что ж, её больную, в школе держат? — подозрительно спросил папа.
— Ну… она не совсем больная, просто со странностями, — сочинял дальше Саша.
— И ко всем ученикам на дом ходит? Потому что со странностями? — не унимался папа.
— Ко всем, потому что… голодная! Постоянно есть хочет, ну… заболевание у нее такое, — вконец заврался Саша.
— Кто голодный? Учительница, Богом обиженная?! Накормим! — бабушка Валентина не могла равнодушно относиться к голодным и побежала на кухню готовить обед.
— Странно всё это, — задумчиво произнёс папа, ещё раз подозрительно взглянув на сына.
Вскоре кто-то позвонил в дверь. Папа пошёл открывать. Но не успел он вымолвить и слова, как стоявшая в дверях молодая женщина во всё горло крикнула:
— Здравствуйте!!!
Оглушённые папа, мама и бабушка в ужасе прикрыли уши ладонями. А Вера Николаевна подумала: они ей показывают, что плохо слышат, подошла ближе и закричала ещё громче:
— Здравствуйте!!!
Сашины домочадцы недоуменно переглянулись. Вера Николаевна догадалась, что они вообще ничего не слышат, и стала выражаться жестами. Пальцем, хотя это и неприлично, она показывала на окно, в которое была видна гимназия. А потом — на себя. Неизвестно, сколько бы это продолжалось. Но баба Валя догадалась, что голодная учительница тычет пальцем в холодильник, схватила её за руку и потащила на кухню.
Вера Николаевна поняла, что её приглашают пить чай. За столом она продолжала кричать:
— Я — учитель математики! Обучаю вашего сына Сашу.
Родители кивали головой и, чтобы хоть на минутку заставить её замолчать, подкладывали куски пирога. Но это не помогало. Вера Николаевна умела разговаривать и во время еды, не снижая при этом громкости.
— Саша сегодня…
Саша понял, что ситуация обострилась. Мальчик не знал, что делать. Но тут Менделеев, которого Саша прятал в кармане, неожиданно выбрался и пустился наутёк. Перепуганный крысёнок вцепился в чулки учительницы и ловко, как акробат, стал взбираться по ним вверх. Вера Николаевна глянула вниз и, увидев ползущего по ней грызуна, изо всех сил закричала, завизжала и стала дрыгать ногами, пытаясь скинуть с себя маленькое чудовище. Но у неё ничего не получилось. Менделеев забирался всё выше и выше. Вот-вот и откусит нос! Или того хуже, съест её целиком! Обезумев от страха, Вера Николаевна вскочила на стол и, к удивлению Сашиной семьи, стала танцевать, ни на минуту не переставая визжать. Стол, не выдержав тяжести прыгающей на нём учительницы, покачнулся. Варенье пролилось на брюки папе, чай — бабушке на фартук, остатки пирога полетели прямиком маме в лицо.
А учительница математики, не переставая прыгать на столе, кричала:
— Снимите Менделеева, снимите это чудовище! Он укусит меня!
Папа, по образованию химик, быстро подбежал к стене и снял висевший там портрет свого кумира Менделеева. Но это не помогло. Учительница продолжала вопить:
— Он у меня на спине! Спасите!!!
Папа понял, что дело плохо. Налил в ковш холодной воды и незамедлительно вылил его на учительницу. Та сразу замолчала и слезла со стола. Она хотела что-то сказать, но тут мама Саши взглянула на пол и, увидев там белого, мокрого крысёнка, подбирающего крошки от пирога, пронзительно закричала и запрыгнула на стол.
“Никогда бы не подумал, что сумасшествие заразно, ” — подумал папа и вылил на маму оставшуюся в ковше воду…
— Да досталось вам, Вера Николаевна! — сочувственно сказала учительница информатики Ирина Кирилловна. — Но сейчас Вы живы-здоровы и даже улыбаетесь. И что там с этими проказниками — Борисовым и… Менделеевым?
— Я на детей не обижаюсь, — согласилась Вера Николаевна. — А с Сашей и Менделеевым все в порядке. Саша, конечно, лишён и велосипеда, и отдыха в горах. Но у него еще есть время до лета все исправить. А маленькое чудовище обрело семью, только живет в клетке, иначе мама Борисова не согласна.
Я тихонько улыбаюсь. Дети — это наше счастье, даже если после очередной детской выходки от счастья начинается нервный тик. Да, с ними не соскучишься… не расслабишься… и не выспишься… но без них и смысла нет! И я радуюсь, потому что через несколько месяцев и моя жизнь приобретет такой смысл, да нет, уже приобрела. Я беременна! Сегодня у Никиты день рождения. Будущему мужу и бизнесмену я уже купила подарок — дорогущую ручку с золотыми вставками. Но мой бейби-сюрприз, уверена, обрадует его больше. Вот только сказать любимому я хочу не при всех. Чтобы мы были одни. Глаза в глаза, чтобы видеть его лицо, чтобы слышать его дыхание в этот момент. Выгадываю удобный момент, когда Кит остается в своем кабинете один. Захожу, закрываю за собой дверь и, загадочно улыбаясь, говорю:
— Босс, ваш приказ выполнен!
— Ты о чем, Лена? — не понимает Никита.
— Ну, ты же приказывал стать беременной…
Несколько секунд Китеныш смотрит на меня. Видно, осознает сказанное, тугодум! А потом восклицает:
— Это… правда?!
— Да, любимый, сегодня же не 1 апреля, и вообще такими вещами не шутят. Ты… счастлив? — смотрю в его глаза, не отрываясь.
— Безумно, милая!
— Но ведь ты раньше не хотел детей…
— Не хотел… — соглашается Никита… — Наверное, потому что рядом были другие женщины, а не ты. Кто у нас будет, Кнопочка? Мальчик или девочка?
— Ну, это мы узнаем позднее, — улыбаюсь я. — А разве это имеет какое-то значение?
— Никакого! — отвечает Никита, нежно касается своим губами моих и шепчет. — Спасибо тебе, любимая. За самый лучший подарок, что может быть…
Глава 50
Никита сияет весь, как начищенный самовар, и тут же набирает тетю Таню, чтобы сообщить потрясающую новость. Я понимаю, что получу от мамы за то, что не она узнала первой, и тоже звоню родительнице.
— Кнопка, не может быть!!! — кричит мама в трубку. — Боря! Боренька, иди сюда, старый хрыч!
— Почему это я старый хрыч? — слышу я голос папы.
— Да потому что ты теперь дед, Боря! — мама уже не сдерживает слезы, плачет от счастья.
— Ну, еще не дед, — пытается возразить отец.
— Да что же ты такое говоришь?! УЖЕ ДЕД, И ТОЧКА!
— Хорошо, Машенька…
— Я, значит, прадед! — трубку у мамы выхватывает дед Макар. — Ну, спасибо, внуча, успела порадовать.
