Такой громкий всплеск наверняка был слышен не только Миле, но и доброй половине постояльцев отеля.
— Паша, ты чего?! — завопила я, забыв про осторожность.
— Что там? — тут же насторожилась Мила. — Что с ним?
Я взглянула на Пашу, потом на Настю, барахтающуюся в бассейне, и меня осенило. Это ведь план! Он взял удар на себя!
— Паша, ну как не стыдно! — сердито воскликнула я. — Зачем?
— Она достала меня дразнить! — нарочито громко ответил Майоров-младший.
— Это же не повод толкать ее в бассейн!
— Что?! — перепугалась Мила. — Что он сделал? Столкнул ее в воду? Опять? Это же было новое платье! Ну, он у меня получит! Она в порядке? Катя, как она?!
— Да, все в порядке. Извини, сейчас мы с Олегом вытащим ее, вытрем чем-нибудь и приведем в номер.
— Только сразу!
— Да-да, не волнуйся! Милый, ты не мог бы раздобыть полотенце?..
На этом я отключилась и убрала телефон, глядя, как Олег с Пашей вытаскивают Настю из бассейна. Разумеется, фен уже не понадобился, и мы спешно повели жертву братской любви к родителям.
— Надо же, как ты придумал! — восхищенно сказала я Паше. — Я уже не знала, что и сказать твоей матери!
— Ерунда, — отмахнулся тот.
— Действительно, ерунда, — буркнул Олег. — Просто пообещала бы привести через пять минут, а задержалась бы еще на пятнадцать. Уж как-нибудь бы высушили.
— А мне кажется, не успели бы… — возразила я, но Олег был уже не настроен на дискуссии. Обиделся, как маленький ребенок. Видимо, хвалить можно было только его.
Передав Настю в заботливые родительские руки, мы ретировались в номер, и уже там я поняла, как же сильно устала. Растянулась на диване в гостиной, сбросила туфли и блаженно прикрыла глаза. День выдался ужасно длинный. Пожалуй, самый длинный за всю мою жизнь.
— Вставай, я буду ложиться, — мрачно велело начальство.
— Зачем? Я и тут посплю.
— Иди в спальню.
— Но ты же тут босс! И вполне логично, если королевская кровать достанется тебе! Ничего, этот диван лучше, чем тот, на котором я сплю последние три года, так что…
— Вставай. Я в первую очередь мужчина, и в состоянии поступить правильно. Даже если ты думаешь, что от сна на диване мои косточки рассыпятся, а песок забьет щели между подушками.
— Да нет! — я растерянно села, не понимая, чем вызвала такой приступ агрессии. — Я совсем не это имела в виду!
— Вот и отлично! — отрезал он. — Ступай!
Только я решила, что между нами все хорошо, что совместное приключение сблизило нас, и скандалов больше не будет, как снова претензии. Ну как, скажите на милость, сосуществовать с этим занудой?! Я послушно поднялась, побрела в спальню и, раздевшись, забралась под одеяло. Если честно, мне было непривычно на таком огромном матрасе. В какое-то мгновение мне даже показалось, что я рискую заблудиться здесь к утру.
— Олег! — крикнула я. — Ты еще не спишь?
— Сплю! — моментальный ответ свидетельствовал как раз об обратном.
— Я подумала… Здесь такая большая кровать… Мы даже не встретимся! Хочешь — перебирайся, я построю баррикады из подушек…
— Спокойной ночи! — был мне ответ, и гнетущая тишина опустилась на наш номер.
Проснулась я от солнечных лучей и почувствовала себя кошкой. Сладко потянулась: на невероятно удобном матрасе мне снилось что-то приятное, настроение соответствовало погоде. Накинув сарафан, я прокралась в гостиную, чтобы плеснуть себе немного водички, но громкий стук в дверь застал меня врасплох, и я пролила.
— Кто там? — Олег, взъерошенный после сна, приподнялся на локтях.
Вот так, без очков, галстука и прически аристократа, он выглядел гораздо моложе. Теплым, сонным и очень домашним. И мне вдруг так остро захотелось прижаться к нему, запустить пальцы в мягкие волосы… Но повторный стук отвлек меня от крамольных мыслей и я, спохватившись, поспешила к двери.
— Кто там? — бодро осведомилась я.
— Майоров, — последовал ответ, не предвещающий ничего хорошего.
Олег подскочил на диване, схватил в охапку белье и исчез в спальне.
— Только не пускай его внутрь, скажи, я сейчас выйду, — шепнул он, закрываясь.
— Виктор, я не одета… Одну минуточку!
Я проверила, чтобы на диване не осталось ни единого следа раздельной ночевки, придала себе растрепанный вид человека, который одевался наспех, и только тогда открыла.
— Извините, Олег еще не встал… — кажется, у меня даже получилось покраснеть.
— Понимаю, — кивнул Майоров. — Я подожду. Мне надо с ним переговорить с глазу на глаз.
Олег вышел из спальни в одних шортах и на ходу натянул футболку. Любой человек, заставший нас с ним в таком виде, не сомневался бы в наших отношениях.
— Виктор, — он протянул руку Майорову. — Что-то случилось?
— Нам надо поговорить, — хмуро ответил Виктор. — И если можно, тет-а-тет.
— Да-да, конечно, я понимаю, — засуетилась я. — Спущусь пока в ресторан, возьму нам завтрак в номер. Милый, тебе как обычно?
Он кивнул, хотя мы оба знали, что я понятия не имею, чем он обычно завтракает, и я выскочила в коридор. Мне оставалось только гадать, зачем Виктор заявился к нам в номер с самого утра, да еще и в таком дурном настроении. Если он как-то узнал о вчерашнем или кто-то из его детей раскололся… Ох, и не сдобровать же нам! И о тендере придется забыть… Спокойно, Стрельцова. Тебя ведь не уволят за то, что девочка-подросток отбилась от рук. Или?..
Глава 16
Олег
Я знал, что вчерашняя история с избалованной девчонкой не принесет ничего, кроме проблем. Глупо было надеяться, что все разрешится, как в кино. В дурацкой комедии для подростков: мы успеем вовремя, несмотря ни на что, а родители Насти не догадаются, чем ее угостил представитель свободной Европы. Отчасти, конечно, я был виноват в этом. Если бы вино не ударило мне в голову, и я не кинулся бы выяснять отношения с Катей, ничего бы плохого не случилось. Впрочем, именно Катя предложила провести вечер с детками Майоровых. Именно она издевалась надо мной с того самого момента, как влезла в то бесстыжее платье. Я чувствовал, что мне сейчас скажет Виктор, и понимал, кого за это стоит «благодарить». Катю. Черт, лучше бы взял Татьяну Федоровну и сделал вид, что вывез на море любимую бабулю!
Катя моментально почуяла, что запахло жареным, и испарилась из номера. К сожалению, я не мог последовать ее примеру. Шанс заполучить тендер таял на глазах, и плюс ко всему мне предстояло обрести врага. Худшего из возможных: разгневанного папашу, чью дочь я не сумел сберечь…
Майоров был мрачен. Прежде, чем заговорить, он прошелся по номеру взад-вперед, зачем-то переставил графин с питьевой водой, взял из вазы яблоко, повертел в руках и положил обратно. Кажется, разговор предстоял еще неприятнее, чем я даже мог предположить.
