— И это тоже щедро оплатит «Иннострой»?
— Иногда мне кажется, что я в конец распустил сотрудников, — фыркнул Олег и встал из-за стола. — Жду тебя на пляже, уже занял твой любимый лежак.
Я вздохнула и обессилено откинулась на спинку стула. Все зашло слишком далеко, я сама начала верить в иллюзию. Может, прекратить? Сказаться больной? Как я потом переживу возвращение в офис? Как снова перейду на вы? И как долго буду отвыкать от его улыбок и веселого тона? А те короткие прикосновения, мимолетные поцелуи… Они сводили меня с ума, и вот так сразу отказаться? Ох, какая же я была дура, что согласилась с планом Татьяны Федоровны! Олег сразу очертил границы, и надежды, что между нами вспыхнет что-то настоящее таяли с каждым днем. Вот они, наши последние сутки в качестве парочки. Ни тендера, ни намека на соблазнение Олега… Зато все мое сердце изрезано в мелкие ноющие от боли полоски. Молодец, Стрельцова. Качественно влипла.
Конечно, никакого гриппа я себе не придумала. И уже через пару часов инструктор застегнул на моей груди карабин. Мы с Олегом стояли рядом, два чокнутых авантюриста, накрепко привязанные к катеру. Народ на пляже вооружился гаджетами, семейство Майоровых ободряюще улюлюкало… И тут рвануло. Я взвизгнула, в ушах зашумело, нас оторвало от земли. Кажется, Олег что-то говорил, пытался меня успокоить, но паника охватила все мое тело. Я зажмурилась и вцепилась в какую-то перекладину или лямку, уже не помню, что там было. Держалась изо всех сил, словно разожми я пальцы — и упаду куда-то вниз. Слышала только шум мотора и свист ветра в ушах.
— Катя! — донесся сквозь воздушную гущу знакомый голос. — Катя, все хорошо. Ты пристегнута. Мы летим.
— Верни меня, пожалуйста! Сделай, что-нибудь, Олег, я умоляю! Пожалуйста, я хочу назад! Пусть он остановится! — лепетала я, не раскрывая глаз.
— Катя, под нами море. Все хорошо. Посмотри. Просто попробуй.
Я сопротивлялась, бормотала какую-то чушь, но он уговаривал меня, как норовистого жеребенка, и я сдалась. Поняла вдруг, что вряд ли доживу до конца этого безумного полета, умру или от падения, или от инфаркта. А перед смертью, как известно, не надышишься. Собралась с силами, открыла глаза и замерла. Под нами искрилась золотом и лазурью Голубая Лагуна. И мы парили! Все вдруг стало таким естественным и прекрасным, что восторг охватил меня от пяток до кончиков ушей. Внутри все затрепетало, запело, как натянутая струна, и глаза защипало от слез. Меня будто вскрыли, как бутылку шампанского, и эмоции, зажатые годами офисной жизни и одиночества, хлынули наружу.
— Ты плачешь? — удивленно спросил Олег, услышав, как я шмыгаю. — Катя, ну… Ну прости меня! Я не думал, что тебя это напугает до такой степени! Хочешь внеочередной отгул?
— Да нет… — я снова шмыгнула. — Это… От радости… Боже, и почему люди не летают?..
Признаться, я никогда не понимала экстремалов. Выплеск адреналина — ну что в этом хорошего? Жизнь и так полна опасностей, за любым поворотом на человека может упасть кирпич или наехать автобус. Куда усложнять?
Но теперь, паря над потрясающим бирюзовым морем, я разом все поняла. Адреналин — это как большая мойка души. Очищение. Обновление. Это… Новое рождение. И я почувствовала себя невесомой и свободно. Мне вдруг стало наплевать на все условности, сложности, которые я сама себе напридумывала. Я четко и ясно осознала, что люблю человека, который летит со мной рядом. И эта мысль не вызвала ни боли, ни страха, ни сомнений. Просто факт, как говорил Олег.
Мы опустились на пляж, и едва инструктор отстегнул нас, я кинулась на шею своему возлюбленному. Пылко обняла, прижалась губами к губам. Плевать, что он решит. Если хочет, пусть считает, что все это — спектакль. Но я вложила в тот поцелуй всю себя. Олег застыл от неожиданности, и через мгновение ответил. Не знаю, что он чувствовал в ту секунду, что для меня мир перестал существовать. Только я, мой мужчина и первобытная жажда, которая тяжелым свинцом опустилась в низ живота и заставила прижаться к нему еще сильнее.
Мы оторвались друг от друга, тяжело дыша. И по расширенным зрачкам Олега и некоторым другим признакам я поняла: он возбужден не на шутку.
— Я окунусь, — бросил он каким-то чужим голосом и, резко развернувшись, сделал несколько шагов в море. Через секунду я уже видела только ритмичное мелькание его рук.
Мне бы тоже не помешала прохладная вода, смелость, нахлынувшая на высоте, куда-то улетучилась, но Майоровы уже во всю махали мне, да и суша хоть как-то отделяла меня от Олега. Я укуталась в спасительное полотенце и улеглась на лежак.
До вечера Корчагин отвечал односложно или молчал вовсе. Вел себя так, словно его обидели. Вытащил планшет, сказал, что читает деловые новости. Если он и хотел использовать последнюю возможность развести Майорова на разговор о тендере, то делал это как-то странно.
— У вас все в порядке? — украдкой спросил меня Виктор, когда Олег удалился на очередной заплыв.
— Да-да, конечно! — с деланной беззаботностью отмахнулась я. — Наверное, нервничает из-за работы…
Если уж не Олег, то хотя бы я должна была довести дело до конца, пока мой босс борется с внутренними тараканами!
— Нервничает? — неожиданно оживился Виктор. — Почему? Да вы передайте ему, что все в порядке. Я посмотрел проектную документацию, мне все нравится. Не в моих правилах делать такие вещи, но я бы сказал, что у вашего Олега — все шансы заполучить тендер. Так что пусть хоть ненадолго отдохнет и займется вами. Он это заслужил! Такая работа проделана…
Я слушала — и не верила своим ушам. Вот, значит, как? Оказывается, цель поездки давно достигнута, а мне Олег даже не потрудился об этом сообщить? А правда — с чего бы? Простая бухгалтерша, мое дело простое: сверки взаиморасчетов проводи, любовницу изображай — и не пикай. Зачем мне докладывать о таких пустяках, как грядущий тендер? И давно это, интересно?.. Ах, да. Конечно. То утро после Настиных выкрутасов. Тогда почему Олег так активно продолжал изображать любовника? Почему не собрал чемоданы и не вылетел в Москву первым же рейсом, сославшись на неотложные дела? Кому был нужен этот затянувшийся цирк? Или раз уж вошел в роль — играй до конца? Вот дура! Завтрак, параплан… А он всего-то отмечал тендер!
Извинившись перед Майоровыми и с трудом сдерживая ярость, я сослалась на головную боль и бросилась в номер. Закрылась в спальне и прямо так, в мокром купальнике рухнула на кровать. Наивная глупая Катенька!
Не прошло и пяти минут, как входная дверь хлопнула, и передо мной возник великий и бессменный босс «Инностроя» собственной персоной.
Глава 18
— Что за выходки? — недовольно осведомился Олег. — Не могла дождаться, пока я выйду из воды, чтобы вернуться вместе? Если так сильно болит голова, скажи, я вызову медика…
— О, для этого нет никакой необходимости, — я села на кровати, свирепо уставившись на него. — Впрочем, о моем присутствии можно больше не вспоминать вообще, разве нет?
— Ты о чем? — он нахмурился.
