Рука моя явно жила своей жизнью, и я опомнился только, когда коснулся пальцами влажного белья. Она точно хотела меня, даже спрашивать не нужно было. Её тело звало меня, горело под прикосновениями, а я сгорал вместе с ним.
— Влажная, горячая… — говорил, поглаживая увеличившийся клитор сквозь тонкую ткань трусов. — Я хочу быть в тебе… полностью, долго.
Лана ничего не ответила, да мне и не нужно. Зачем, если всё и так написано было на её лице, читалось в глазах, распространялось флюидами в воздухе. Аромат нашего возбуждения сливался воедино, кружа голову.
Я аккуратно поставил Лану на ноги, но отпускать не торопился. Наоборот, подхватил под коленом и поднял одну ногу выше, открывая себе доступ к месту, где собиралось в тугой комок непролитое удовольствие. Пока ещё непролитое.
Не торопился, оглаживал пальцем, чертил круги вокруг клитора, изгоняя из Ланы последние страхи или сомнения. Знал, что после этой ночи изменится очень многое. И да, эгоистично хотел, чтобы этот секс запомнился Лане, чтобы вытеснил все воспоминания, помог забыть о тревогах. Нам обоим это было нужно, потому что эта женщина нуждалась во мне и в этой ночи так же сильно, как и я.
Иногда слова совсем не нужны, чтобы видеть саму суть. Порой они только мешают.
Не позволял себе задумываться о её прошлом, чтобы не запускать червя сомнений и ревности к призракам. Но ведь и сам не был ангелом и хранил в прошлом слишком много тьмы и боли, с которой научился сосуществовать, но так и не сумел избавиться полностью.
И ладно, пошло оно всё, в самом деле.
Тем временем слегка нажал на выступающий бугорок клитора, а Лана задрожала. Прижалась ко мне, дразня грудью, а я принимал эту дрожь, впитывая каждой порой, а кровь пульсировала в ушах, громыхала горным потоком.
— Арманд, — простонала, резко распахивая глаза, когда мой палец проник под ткань, медленно входя в сочащееся обжигающей влагой лоно. — Да-да… я сейчас, пожалуйста… не останавливайся.
— Никогда. — С губ сорвалось обещание, и именно оно стало той точкой невозврата, меняющей слишком многое.
Закусила губу, а я нажал пальцем на заветную точку, и Лана закричала, выгнулась дугой, пытаясь то ли отстраниться, то ли насадиться на палец глубже.
— Куда собралась? — тихо засмеялся, поцеловал, ловя в плен шустрый язык.
Поглаживал, пока не перестала дрожать. Обвила руками мою шею, подаваясь навстречу поцелую, отвечая на ласки с таким жадным трепетом, что я понял: больше не выдержу.
Целуясь, двинулись в сторону кухни, а вещи летели на пол: пиджак, платье, рубашка. Срывали друг с друга одежду, точно взбесившиеся звери, вечно голодные и злые до ласки. Я толкнул спиной дверь, одним резким движением поднял Лану в воздух и посадил на стол. Приглушённый свет лился из настенных светильников, очерчивая контуры стройного тела, и оно было, чёрт возьми, совершенным.
— Ты такая красивая, — сказал я, а Лана обхватила мою талию ногами, заставляя подвинуться ближе, пока я не упёрся готовым к бою членом ей между ног. Одно маленькое движение отделяло нас друг от друга, и тут вдруг вспомнил о том, о чём не имел права забывать: — Презервативы…
— Я… я укол делала. По привычке, но можно не волноваться… — сбивчиво пояснила, отводя взгляд и упираясь лбом в моё плечо.
Поддел пальцем подбородок, заставил смотреть себе в глаза:
— Ты мне доверяешь? Я чистый…
Лишь кивнула, а я сжал пальцами острый сосок, накрыл ладонью грудь, пропуская плотную вершину между пальцами. Мне нравилась мягкость её кожи, а особенно, как покрывалась мурашками от любого моего прикосновения. Лада дрожала мелко-мелко, а над верхней губой выступили капельки пота.
Наклонился, касаясь губами её груди, втягивая в рот тёмно-розовый сосок, прикусил слегка, получая в ответ лёгкий вскрик. Прикосновение языка, укус, поцелуй, а Лана опёрлась на столешницу руками, отдавая себя во власть моим ласкам.
— Я больше не могу, — прохрипел, раздвигая её бёдра ещё шире. Чёрное бельё контрастировало с белоснежной кожей, и мне хотелось умереть от того, насколько Лана сейчас красива.
Протянул руку к стоящей рядом подставке, вытащил оттуда нож. Лана замерла, но в огромных глазах ни тени страха.
— Не боишься? — усмехнулся, ловя луч света в глянцевой поверхности стали. — Вдруг сейчас горло перережу?
— Не перережешь, — уверенно заявила, встряхивая кудрями.
— Смелая… может быть, зря?
Конечно, я бы никогда не причинил ей зла, но нравилось вызывать в ней эмоции, проверять на прочность. И то, что получал в ответ, мне отчаянно нравилось.
Провёл остриём ножа вниз от выемки под горлом, едва касаясь кожи, обвёл каждую грудь, а Лана следила за моими движениями, боясь вздохнуть. Добрался до трусов и, оттянув пальцем их край, одним движением разрезал тонкую верёвочку. Тоже проделал и со второй стороной, отбрасывая испорченную вещь в сторону.
— А вот чулки оставим. Они мне нравятся.
Упёрся членом, слегка толкаясь вперёд. Вначале бережно и осторожно, чтобы Лана привыкла ко мне, чтобы поняла и ощутила. Погружаясь в тугую обжигающую сладость, понимал, что долго не смогу осторожничать.
— Я сейчас сорвусь, — пообещал, приникая губами к её плечу, прихватывая зубами кожу. — Прости… если будет больно, только скажи.
Лана промолчала, лишь подалась навстречу, без слов разрешая делать то, что хотелось больше всего на свете.
И всё… этого хватило, чтобы наглухо сорвать все предохранители, что ещё делали меня человеком. Я вбивался и вколачивался, а Лана вскрикивала каждый раз, когда погружался полностью, во всю длину. Она выкрикивала моё имя, бормотала что-то бессвязное, царапая мою спину, даря лёгкую боль и невероятное удовольствие. Сжимал её бёдра до синяков, но Лана не спорила — она неслась за мной в жерло вулкана, подгоняла, а я бы уже за всё золото мира не смог остановится.
Когда поясницу скрутило обжигающим узлом, а в паху взорвалась бомба, Лана впилась губами в мои, содрогаясь от оргазма. Мы сделали это одновременно, и я изливался в неё, будто ментальную плотину прорвало.
— Арманд… — шептала, покрывая моё лицо лихорадочными поцелуями. — Арманд…
Не знаю, была ли способна сказать ещё хоть что-то, но эгоистичной сволочи внутри меня нравилось это. Мне впервые нравилось моё имя.
19 глава
Лана
Проснулась, резко села, оглядываясь по сторонам. Перед глазами всё плыло, и я долго всматривались в темноту, пытаясь понять, где нахожусь.
Комната Арманда… и как я могла забыть, что именно в ней мы оказались после… кхм… кухонных приключений.
Прижала руки к груди, но страх не уходил. Во сне за мной гнались, пытались отловить, точно раненое животное в силки, а со всех сторон доносились громкие крики и собачий лай.
