В палату заглянула медсестра, улыбнулась мне, а в глазах усталость и тревога. Я не стал задерживаться — поднялся, коснулся рукой исхудавшего плеча Дмитриевского и, не оборачиваясь, вышел в распахнутую дверь. Проклятие, как в груди-то давит что-то, скребётся, ноет…
Потёр глаза, сжал пальцами виски, делая глубокие вдохи. Нужно успокоиться, нужно домой ехать, выспаться, что ли. Если вообще получится в ближайшее время заснуть.
Когда вышел из двери бокса, увидел Снежану. Она меня тоже заметила, потому что скуксилась как-то вся, поникла, будто рыдать намерилась. Шагнула в мою сторону, ещё раз и ещё, и вот уже повисла на моей шее, хлюпая носом.
— Ты был у него, был? — рыдала Снежана, захлёбываясь икотой. — Меня не пускают, он не пускает. Я не знаю, что делать. Он не хочет меня видеть, только тебя!
— Отвали от меня, — попросил, отрывая цепкие руки от своей шеи. — Не хочет видеть, значит, не ходи. А мне и так тошно.
— Арманд, но я ведь его жена, — всхлипнула, а я понял, что на нас уже смотрят охранники, да и пара медсестричек поглядывали с интересом, застыв в коридоре.
— Ваша семья, сами разбирайтесь.
Я старался говорить тише, чтобы не привлекать повышенное внимание, но вдруг увидел Лану, выходящую из лифта с двумя большими стаканами кофе. Вышла, да так и замерла в метрах десяти от нас со Снежаной.
В голубых глазах что-то странное мелькнуло, и Лана было сделала шаг вперёд, но снова остановилась.
Снежана тоже увидела Лану, и я поклясться готов, что на её неестественно пухлых губах мелькнула улыбка.
— Ладно, Арманд, вижу, тебя ждут, — заметила и отошла от меня, давая возможность уйти. — Удачи.
Но что-то мне подсказывало, что имела она в виду вовсе не это.
25 глава
Лана
Когда Арманд скрылся в дверях бокса, я попыталась почитать книжку, скачанную недавно в телефон, но поняла, что буквы плывут перед глазами, а в ушах шумит от беспокойства. Точно не до приключений отважного рыцаря, отстаивающего честь дамы, и его бравого товарища.
Снова спрятала телефон в сумку, тяжело вздохнула и поднялась на ноги. Охранник, больше похожий на быка-переростка, чем на мужчину, посмотрел на меня, точно выстрелил — прицельно, с подозрением, а я в ответ улыбнулась ему.
Улыбка — единственное моё оружие. Защищалась, как умела.
— Я за кофе схожу, — сказала, а охранник пожал плечами. Мол, ему на эту информацию в целом и меня в частности плевать с высокой колокольни.
Правда, напоследок сжалился надо мной, убогой:
— Там, внизу, автомат есть хороший. Только не возле входа — в нём не кофе, а моча черепашья.
— Спасибо, — снова улыбнулась, а охранник отвернулся, теряя ко мне всяческий интерес.
Какие они все суровые, аж страшно. Впрочем, этих ребят я не боялась — то ли привыкла уже к постоянному присутствию в моей новой жизни подобных товарищей, то ли верила, что больница слишком безопасное место, чтобы со мной могло здесь хоть что-то произойти.
Во всяком случае, если меня кто-то собирался тут грохнуть, можно было рассчитывать на оперативную помощь врачей. Авось откачают — не всё же Арманду со мной носиться.
Выйдя из лифта и пройдя пару шагов, оказалась в тишине просторного холла. Откуда-то доносилось едва слышное жужжание кулера, а сонная девушка с потрясающими отливающими медью волосами, заплетёнными в косу, перебирала бумаги возле стойки регистратуры. Почти идиллия, если бы не знать, что здесь, совсем рядом, в любой момент может кто-то умереть.
На меня вдруг накатили воспоминания, как каждый день Арманд появлялся в дверях моей палаты и просто молчал. Лишь смотрел, словно пытался что-то понять для самого себя, на что-то решиться. И каждый раз я думала, что он готов со мной поговорить — сказать хоть что-то, чтобы разорвать хрупкую паутину безмолвия, что сплелась между нашими душами, но Арманд неизменно уходил, унося за собой мой покой. Пока не забрал его окончательно.
А теперь он рядом, а я всё равно жду от судьбы какого-то подвоха, потому что моя жизнь превратилась в яркую карусель, в которой события сменяют друг друга, а интриг и недомолвок больше, чем я готова была выдержать.
Сильнее прочего не давал покоя появившийся внезапно Юра. Что он хотел от меня? За время отдыха мы с Армандом ни разу о нём не говорили, и от этого беспокойство лишь усиливалось. Понимала, что всё это неспроста и как-то связано с его долгом, но ответов у меня было во сто крат меньше чем вопросов. И успокоиться бы, забить, но не получалось, хоть тресни.
Всё вместе вдруг навалилось на меня, сдавило болью голову, и я поняла, что если вот прямо сейчас не выйду на улицу, не вдохну свежего воздуха полной грудью, выключусь, как сломанная детская игрушка.
Кое-как нашла нужный автомат, который стоял чуть левее по коридору, сделала себе двойную порцию чёрного кофе без сахара и наконец-то распахнула входную дверь из белоснежного пластика.
Порыв свежего ветра ударил в лицо, разметал волосы, принеся с собой аромат леса. Откуда бы ему взяться почти в центре города-миллионника я не знала, но дышалось хорошо.
Так, потягивая кофе, я достала из сумки честно купленные сигареты и решила отойти вглубь двора, чтобы никого не оскорбить ненароком видом курящей женщины.
Благо на улице всё ещё ночь, потому найти укромное местечко не составило труда. Поставила стаканчик с остывающим кофе на край парапета, закурила и присела на пенёк. Прямо Маша, только пирожков не хватает.
Сигарета тлела, кофе стыл, а я думала о всякой ерунде, совершенно не обращая внимания на то, что творилось вокруг. Ушла глубоко в себя, но вдруг какой-то звук заставил насторожиться. Голоса, показавшиеся мне смутно знакомыми, донеслись до слуха, и я напряглась, прислушиваясь.
С каждым мгновением я всё чётче понимала, что отлично знаю этих болтунов, скрытых от посторонних глаз ночной тьмой.
Я выбросила сигарету, оставила ставший ненужным кофе и, пригнувшись, чтобы меня не заметили нечаянно, пошла на звук.
Чувствовала себя разведчицей и чуть не собирательницей сплетен, но я не могла упустить такой возможности: мне нужно было узнать, о чём так ожесточённо спорили Снежана и Толик. В том, что это были именно они, я уже не сомневалась.
Под моей ногой что-то хрустнуло, я замерла в своём укрытии, но они ничего не слышали, до такой степени были поглощены беседой.
— Ты всё отдал, как я просила? — Тонкий голосок Снежаны резал по ушам, до того противным казался, что я поморщилась. — Сам понимаешь, нужно торопиться. Врач сказал, что счёт пошёл на часы.
Толик тем временем что-то пробурчал в ответ, а я вытянула шею, во все глаза глядя на эту парочку. Они стояли у стены рядом с мусорными баками, а тусклый свет фонаря едва падал на них. Но всё-таки я, пусть и плохо, но могла рассмотреть беседующих.
