На мгновенье мы снова становимся детьми в домике на дереве, которые устроились на подушках и заняты каждый своим делом. Слезы катятся по моим щекам, и я шарю в сумке в поисках салфетки, а когда не нахожу ее, утираю глаза рукавом.
– Спасибо, что согласилась встретиться со мной, – говорит Дэнни глубоким хрипловатым голосом, совсем не тем, что мне представлялся, но, может, годы исказили мои воспоминания.
– Ну конечно. Я давно хотела тебя увидеть.
– Я имею в виду, за то, что ты пришла сейчас. Когда ты знаешь, что я сделал.
– Дэнни! – Я глубоко вздыхаю. – Ты же мой брат.
Он смотрит в сторону, уставившись в одну точку в углу комнаты. Мне хочется дотянуться до его рук, но я уже не вижу их, потому что Дэнни складывает их на коленях под столом. Мы снова погружаемся в тишину, которая давит на меня.
Я всматриваюсь в его лицо, пока сквозь черты мужчины не проступает прежний мальчишка: я вижу его за морщинками под глазами и легкой тенью щетины на щеках.
– Значит, ты жил в Шотландии? – спрашиваю я.
Дэнни кивает.
– Детектив упоминал место с названием Герван. Я понятия не имею, где это.
– На восточном побережье, – говорит Дэнни. – Я живу там неподалеку.
Я киваю, хотя для меня ничего не прояснилось.
– Детектив сказал, что ты продаешь свои произведения в Интернете?
– Немного. Я леплю, рисую. У меня есть веб-сайт, – Дэнни снова кладет руки на стол и смотрит на свои ладони, будто изучая их.
Я искала брата в Интернете сотни раз, но всегда безуспешно.
– Я пользуюсь другим именем, – будто прочитав мои мысли, произносит Дэнни. – Там я – Д. Смит.
– Я посмотрю, – заверяю я, не удивляясь, что он выбрал нечто не связанное с нашей семьей. – Рада тебя видеть, Дэнни, пусть даже в таких обстоятельствах, – я склоняю голову. Мои щеки пылают. – Знаешь, я всегда надеялась, что ты вернешься.
Дэнни шумно вдыхает и выпрямляется на стуле, и я некоторое время наблюдаю за ним, ожидая, пока он скажет мне то, что у него на уме.
– Ты никогда не хотел вернуться? – уточняю я.
Он качает головой:
– Я не мог.
– Я злилась оттого, что не знала, куда ты уехал. Я даже не могла представить, что с тобой случилось, – слезы снова дорожками текут по моим щекам, и когда Дэнни поднимает глаза, я замечаю, что его рука вздрагивает. Он смотрит на мое лицо широко распахнутыми от боли глазами, и мне кажется, что Дэнни готов заплакать и сам. Я поспешно утираю лицо. – А мама знала, где ты?
– Да, – тихо отвечает брат.
– Почему же она ничего мне не сказала? – потрясенно спрашиваю я.
– Не вини ее, она знала, что я хочу жить один. Ты же знаешь, я никогда не умел жить среди людей, – он слегка улыбается. – Мама старалась для каждого из нас сделать как лучше. Бонни ненавидела остров, я – город… – Он замолкает. – Как там Бонни?
– Прекрасно, – улыбаюсь я. – У тебя два замечательных племянника, Бен и Гарри. Им двенадцать и десять лет.
– Я не думаю, что она справится со всем этим, – он поднимает руку со стола, слегка взмахивая ею.
– Справится, – твердо говорю я.
Дэнни глубоко вздыхает и, выдохнув, произносит:
– Они мне не верят.
– Полиция?
– Я знаю это, – он смотрит мне прямо в глаза, будто умоляя поверить ему. – Но я говорю правду.
Я подаюсь вперед, пристально глядя на брата. Он не отводит взгляд, продолжая смотреть мне в лицо, и это дает мне уверенность в том, что Дэнни не врет.
– А почему ты решил, что тебе не верят?
– Мне задают разные вопросы, – он снова заводит глаза кверху, отчего лоб покрывается морщинами. – Говорят, ее похоронили в нашем саду?
– Не в саду, – поправляю я, – а в лесу. – Я ерзаю на жестком стуле. – Сразу за садом. Ты хочешь сказать, что не знал этого?
Он едва заметно качает головой.
– Дэнни, объясни, что именно ты хочешь сказать?
– Стелла, я убил ее, – произносит он едва слышно. – И я должен быть наказан за это.
– Но ты не закапывал тело!
– Я знаю, что сделал, – перебивает он. – Я знаю, что наверняка убил ее, и мне нужно, чтобы ты убедила в этом полицейских.
– Что значит – «наверняка»? – удивляюсь я.
– Ты можешь просто выполнить мою просьбу? – кричит Дэнни, ударяя по столу сжатым кулаком. – Я хочу сейчас же вернуться в камеру, – громко говорит он, оглядываясь. Здесь нет ни видеокамер, ни мигающих индикаторов, но через несколько секунд дверь открывается и на пороге появляется Харвуд.
– Дэнни… – начинаю я, однако брат закрывает лицо руками.
– Пожалуйста. Я просто хочу уйти сейчас, – произносит он в свои ладони, отказываясь смотреть на меня, когда я выхожу.
Глава 20
– Он сказал: «Я думаю, что наверняка убил ее», – пересказываю я Бонни наш разговор с братом по дороге из борнмутского управления полиции, куда меня отвез Харвуд. Я отскакиваю в сторону от машины, которая резко сворачивает к обочине, обдавая меня дождем из брызг.
– Не могу поверить, что ты все-таки поехала к нему. Ты же обещала не ездить!
– Нет, – резко говорю я, – ничего подобного я не обещала. Но речь о другом. Дело в том, что он сам не знает, Бон! Он говорит, что думает, что, скорее всего, убил, и кроме того, он не закапывал тело!
Я не уточняю, что Дэнни этого не утверждал.
– Тогда какого черта он признался? Конечно, он и убил, а теперь он скажет что угодно, лишь бы выкрутиться. Он сильно напуган.
– Дэнни не выкручивается, а, наоборот, хочет, чтобы я убедила полицию, что убийца он.
– Так в чем проблема?! – орет Бонни. – Скажи им это, и мы все сможем жить спокойно!
Я вздыхаю, открывая дверь машины и садясь за руль.
– Бонни, тебе совсем не хочется верить в то, что наш брат невиновен?
Она выдает сухой смешок.
– Ты действительно считаешь, что я хочу жить с тем фактом, что мой родной брат убил мою лучшую подругу? Только вот шансы не в его пользу, не так ли? Совсем не в его! Вспомни! Ты вспомни, сколько раз он делал что-то не то, – голос в трубке обрывается, и когда я смотрю на телефон, то замечаю, что сел аккумулятор.
Я еду прямо к сестре. Встретив, Бонни ведет меня на задний дворик, но по пути я замечаю Люка, лежащего на диване в гостиной.
– Тебе лучше? – спрашиваю я, задержавшись в дверях.
Приподнявшись, Люк оборачивается.
– О, привет, Стелла! – говорит он и бросает взгляд на жену, которая стоит рядом со мной, кипя раздражением.
