Кажется, оба только что пожалели, что доверились ему.
– Я просто забыл, – покаялся Бабкин. Ему не хотелось разочаровывать детей, особенно после того, что они ему показали.
Он выбрался наружу, попытался обойти дот кругом, но мешали нагромождения валунов и деревья. Маскировка дота была невероятной: лишь вблизи и точно зная, куда именно нужно смотреть, он видел фрагменты укрепления.
Егор и Стеша вышли за ним, щурясь на солнце. Пока они лазили внутри, ветер утих. Синие глыбы облаков повисли над лесом, и в каждом Бабкину теперь виделся дот.
Они отошли подальше, на открытое место. Возле убежища витало что-то зловещее, мрачное – это чувствовал даже Сергей. Он взглянул на часы: было уже пять. Надолго же он задержался внутри!
– Теперь рассказывайте, что за человека вы здесь видели и когда.
Вчера, сказали они хором, вчера вечером.
Они обнаружили дот около полудня и, в точности как Бабкин, потеряли счет времени. Притащили туда свои вещи, принялись обустраивать жилище. К вечеру проголодались и сбежали домой, а после ужина у Стеши появилась отличная идея.
– Мы решили там переночевать!
Сергей кивнул. Разумеется, это придумала девчонка. Кто бы сомневался.
Мысленно он возблагодарил бога за то, что у него нет такой дочери. Он не представлял, что могут предпринять родители, чтобы сладить с таким целеустремленным ребенком.
Егор не разделял восторга сестры. Во-первых, предстояло смыться из дома и обмануть родителей. Сергею почудилось, что этот пункт не казался серьезным препятствием ни тому, ни другому, и его кольнуло неприятное удивление: неужели отец с матерью не приходят пожелать им спокойной ночи? «Наверное, они решили удрать после того, как их уложат», – подумал он, но что-то мешало ему до конца поверить в эту догадку.
Во-вторых, Егору не нравилась идея оказаться ночью в лесу. Даже Стеша, твердившая, что будет светло, его не убедила. Они договорились сбегать туда после ужина, – «Ненадолго, только убедиться, что он никуда не делся!»
На лес опустились сумерки, и хотя настоящей темноты не было, все казалось им каким-то искаженным, как в тумане. Они проскочили мимо дота, пришлось возвращаться, вглядываясь в каждую груду валунов. Оба устали и начали мерзнуть.
Наконец мелькнул провал за можжевеловым кустом.
Внутри оказалось неожиданно темно. Словно здесь была своя собственная ночь и она не подчинялась законам ночи внешней. Стеша и Егор, немного оробев, пробрались в казарму. У запасного выхода стоял человек.
– Мужчина или женщина? – спросил Сергей.
Они не рассмотрели. Было слишком далеко («И страшно», – честно добавил Егор). Человек метнулся в глубь хода и исчез там. Даже у Стеши не возникло желания преследовать его. Дети выскочили из дота и как ошпаренные кинулись обратно. Оба успокоились только тогда, когда оказались на берегу озера.
– Вы совсем-совсем не узнали его? Даже нет предположений, кто это мог бы быть?
– Это призрак. – Голос у Егора дрогнул. – Призрак мертвого солдата.
Стеша напустилась на него:
– Призраки не топают! А этот – топал, топал!
Саму возможность существования привидений она не ставила под сомнение.
Бабкин ни в каких призраков не верил, о чем им честно и сообщил.
– Посмотрим, что вы скажете, когда вам захочется вылезти из могилы и высосать чью-нибудь душу! – пробормотал Егор себе под нос.
Отведя брата с сестрой в лагерь, Сергей первым делом отправился к Илюшину. Ему пришлось заручиться разрешением детей привлечь к их тайне других взрослых. Сначала оба встали насмерть, и Бабкин оказался в затруднительном положении: он мог сколько угодно подшучивать над мелюзгой, но его собственный кодекс чести не позволял ему обмануть их доверие. Илюшин посмеялся бы, узнав, с какой щепетильностью Бабкин отнесся к договоренности с этими детьми.
– Вас никто оттуда не прогонит, – пообещал Сергей. – А мой друг – специалист по гиппогрифам.
Это их убедило.
Когда Илюшин увидел дот, у него загорелись глаза. Он провел ладонью по мелким колючкам можжевельника, задев паутину, а в следующую секунду скользнул внутрь, точно ласка в свою собственную нору.
– Что, испугался? – спросил Бабкин паука.
И неторопливо последовал за напарником. Он хотел дать Илюшину время в одиночестве освоиться там, внутри.
Не успел Сергей добраться до каземата, как его потрогали сзади за плечо. В призраков он действительно не верил, и зубами клацнул не из-за страха, а от неожиданности, как он следующие три минуты пытался втолковать гнусно хихикающему Илюшину.
Макар, в отличие от него, обнаружил второй выход сразу, едва оказался в каземате. Он выбрался наружу, с ловкостью ящерицы спустился по камням и вернулся тем же путем, которым они зашли.
– Сволочь ты, – сказал Бабкин. – А если бы у меня случился сердечный приступ? Я, между прочим, в группе риска. Ладно, давай покажу тебе кое-что…
Но Макар уже и сам разглядывал логово.
– У меня появились сомнения после растворимой лапши. – Бабкин наклонился к одной из коробочек, белевших в темноте, и осторожно взял ее двумя пальцами за острые края. – А если никакого чужака все-таки не было? Эти вундеркинды могли и разыграть меня. Они, я заметил, постоянно ездят с родителями куда-то по вечерам – должно быть, в магазин, как раз за этой дрянью… Дети такое обожают, – добавил он без всякой уверенности, что именно обожают дети.
Макар сидел на корточках, изучая пространство вокруг лапника, и светил себе телефоном. Бабкин не догадался включить фонарик, вернее, не счел нужным.
– Это не дети, – пробормотал снизу Илюшин.
– Что?
– Никто тебя не разыгрывал, говорю. Здесь точно спали не они.
– Почему ты так решил?
Макар помахал какой-то обугленной тонкой палочкой длиной в палец. Бабкин сел рядом с ним и внимательно рассмотрел ее.
– Это можжевельник, – сказал Илюшин. – А куст у главного входа, между прочим, целехонек, обломанных веток из него не торчит, я проверил, когда ты меня сюда привел. О чем нам это говорит? Тот, кто здесь ночевал, потрудился найти другой куст, подальше от дота, чтобы обломанные веточки не привлекли ненужного внимания.
«Вот она, разница, – мысленно сказал себе Бабкин, – между сыщиком от природы и сыщиком, хорошо обученным. Иными словами, между талантом и добросовестностью». Веди он расследование, обнюхал бы каждую иголку в округе. Но все, что Сергей делал с детьми, он воспринимал как своеобразную часть программы отдыха, вроде списка, который вывешивают в отелях под названием «Сегодняшние активности». «Активность – обследование дота».
– Я все-таки не понимаю, на основании чего ты заключаешь, что дети здесь ни при чем.
