– Отец сказал, что я не могу. – Отец.
– Ты могла бы написать. Ты знала мой адрес.
– Он сказал, что выгонит меня, если я сделаю хоть одну попытку связаться с тобой. Мне было некуда идти, я не могла вернуться к Рэтту. Не могла рисковать, если бы ты ответил мне. Пожалуйста, Пенн. – Она коснулась моей руки, я инстинктивно отдернул ее. Бейли встала рядом с моей сестрой и обняла ее за плечи. Виа отвернулась и уткнулась в ее плечо. Я настолько сфокусирован на том, что происходит, что с трудом замечаю, как Мелоди кричит имя Дарьи и бежит за ней по лестнице.
Дарья убежала.
И я даже не виню ее в этом.
Вероятно, я бы убил мать, если бы она выкинула нечто подобное.
К счастью для меня, она уже мертва.
ЧЕРТ. ЧАЙ.
Я пробиваю дыру в идеальной стене и тащу сестру-близняшку за руку. Завожу ее в спальню и захлопываю дверь. Кажется, что у нее сейчас случится истерика, она вся дрожит, а глаза словно блюдца. Я чувствую слишком много и ничего одновременно. Все, что я зарывал в себе четыре года, снова вернулось в полной мере, и сейчас передо мной встала проблема – вера в смерть сестры была душераздирающей, но утешающей. Но знать, что она была жива и просто игнорировала мое существование, – чистый ад.
– Итак, ты жила с ними в трейлере? – спрашиваю я, даже не пытаясь казаться милым.
Она кивает.
– Где вы все спали?
– Отец занял маленькую комнату. А мы с бабушкой делили матрас в подсобке.
Я вижу, что он все такой же эгоист – ну хоть один человек не поменялся в моей семье.
– Школа? – я вскидываю подбородок. Она качает головой.
– Технически я была на домашнем обучении, но… – она поджимает губы и прочищает горло. – Я во многом отстаю.
– Мы обеспечим тебя дополнительными занятиями! – кричит Мелоди из-за двери. Черт бы вас всех побрал.
– Мадам, – я толкаю дверь кулаком, – было бы прекрасно, если бы вы дали нам минутку и личное пространство.
– Да, конечно, извините. Я уже ухожу… ах, и никакой ругани! – кричит она, и я слышу переговоры между ней и Джейми. Джейми, который казался раздраженным на диване и даже не обратил внимания на то, как мы выглядели с Дарьей, когда пришли.
– Я скучала по т… – начала Виа, но я перебил ее:
– Где ты будешь спать?
– Мел отдала мне комнату около студии. Ее уже обставили мебелью.
– Хорошо.
Словно побитый щенок, она свернулась на краю моей кровати, поджав колени. Догадываюсь, что последние четыре года были временем скитания для нее. Я держу руки на талии и ощущаю повсюду запах Дарьи – на коже, одежде, пальцах, у себя во рту.
– Ты все еще вырезаешь дырочки в футболках? – еле заметная, грустная улыбка говорит о том, что она не уверена, кто я такой.
Я пожимаю плечами. Она знает правило. Знает, когда я перестану их делать.
– В тебе не осталось ничего, что я мог бы узнать, – откровенно говорю я.
– Я все та же Виа.
– Моя Виа не бросила бы меня.
– У твоей Вии не оставалось выбора.
– Долбаный выбор есть всегда. – Я ударяю кулаком по стене. Снова.
Виа отпрыгивает. Она знает, что разговор заходит в нежелательное русло, поэтому встает и обнимает меня.
– Теперь я здесь. Знаю, что была худшей сестрой, но прелесть нашей ситуации в том, что у нас у обоих не было выбора. Мы должны быть рядом друг с другом, потому что у нас больше никого нет. Мама умерла. Папа и дедушка не примут меня обратно. По крайней мере, с тобой. Они уверены, что мама и Рэтт разрушили тебя. Так что тебе придется простить меня.
Качая головой, я хожу по комнате, зная, что мне срочно нужен лед, чтобы приложить к горящим костяшкам. Так как я все еще не знаю, как себя вести с ней, то перехожу к более практичным вопросам.
– Ты остаешься с нами?
Будто я и Фоллоуилы что-то единое.
Она пожимает плечами:
– Миссис Фоллоуил считает, что это в интересах каждого.
Но не их дочери.
– Пойдешь в школу?
– Да.
– Хорошо, я уезжаю рано утром в Лас-Хунтас на тренировки, готова ли твоя версия два ноль к ранним подъемам?
– Я… – она оглядывает комнату, кусая нижнюю губу. – Я собираюсь посещать школу Всех Святых. Она ближе, и у них отличная дополнительная программа.
– Дарья ходит в ШВС, – говорю я с каменным лицом. По-моему, это конец всем обсуждениям. Они не могут ходить в одну школу, да я сомневаюсь, что они смогут выжить вместе в одном доме дольше чем три часа.
Виа снимает незаметную пушинку с платья монахини:
– Миссис Фоллоуил сказала, что Дарья сможет подвозить меня. Я не хочу переходить ей дорогу. – Ее голос мягкий и робкий. – Я просто хочу закончить школу. Вероятно, у меня начальный уровень, придется разговаривать с директором и сдавать кучу тестов.
Я смотрю в сторону, глубоко вздыхая. Наконец-то я могу хоть что-то разобрать – боль за сестру из-за ужасной ситуации, в которой она находится.
– Никто не знает, что я здесь, – предупреждаю ее. – Тренер Хиггинс все еще думает, что я живу с Рэттом. Я не могу переехать и оставаться в той же футбольной команде.
Она кивает:
– Я никогда не расскажу ничего, Пенн. Ты можешь доверять мне.
Я вздыхаю. Во-первых, не могу. А во-вторых, она говорит так, будто ей двенадцать.
Я подхожу к двери и открываю ее, кивая головой. Не могу видеть ее сейчас, слишком многое в голове и груди сейчас.
– Выйди.
Ее шаги медленные и неуверенные. Она останавливается у двери.
– Я просто хочу назад своего брата. Я клянусь. Я здесь не для того, чтобы создавать проблемы. Давай просто попытаемся, пожалуйста. – Она складывает руки перед собой.
– Ты серьезно?
– Господи, Пенн. – Она закрывает глаза и качает головой. – Ты единственная вещь, которая делает меня живой. Да.
Я иду к столу, открываю ящик и достаю швейцарский нож. Провожу им по открытой ладони от мизинца к большому пальцу и протягиваю ей руку.
Она колеблется секунду, прежде чем протянуть маленькую ладонь.
– Порежь себя, – бросаю ей нож. Виа всегда до ужаса боялась крови, иголок, да вообще всего. Даже мух. Но от вида крови она падала в обморок.
Она сглатывает, уставившись на мою руку.
– Истекай кровью ради меня, – шиплю я.
Как я истекал кровью ради тебя каждую бессонную ночь.
