Небо уже было усеяно звездами, в воздухе стоял аромат левкоев. Они пересекли лужайку; Фенелла посмотрела вверх и про себя произнесла благодарственную молитву. Конечно, красть нехорошо, но она была уверена, что в данном случае цель оправдывала средства.
Окно в гостиной все еще было открыто, а пламя свечей бросало золотые отблески на старинные деревянные панели. Комната выглядела очень мирно и уютно.
Лорд Корбери бросил наволочку на коврик перед камином и подкинул полено в затухающий огонь.
Фенелла села на пол, и отблески пламени, ожившего в камине, заплясали в ее рыжих волосах. На мгновение воцарилась тишина. Затем она подняла голову, и лорд Корбери увидел, что ее глаза сверкают от возбуждения, а губы с трудом сдерживают улыбку.
— Мы сделали это! О Периквин, мы сделали это!
— Чудом, — хладнокровно заметил он. — Неужели ты не понимаешь, что если тебя и не повесят за участие в этом деле, то уж на каторгу сошлют непременно?
— Перестань брюзжать, давай лучше посмотрим, что мы принесли, — сказала Фенелла.
— Нет, ты просто безнадежная и закоренелая преступница! — ответил он.
Он нагнулся и хотел было вытряхнуть содержимое наволочки на пол, но Фенелла вскочила на ноги.
— Подожди! — остановила она его.
Она подошла к окну и задернула портьеры.
— Не будем рисковать, — пояснила она. — Именно так я и увидела, куда Исаак Голдштейн прячет свои деньги. Я была в саду и кормила собак, когда он неожиданно вернулся домой. Дело близилось к вечеру, но было еще светло, и он увидел бы меня, если бы я попыталась перелезть через изгородь. Пришлось спрятаться в зарослях бузины. Я увидела, как он перетаскивает мешочки из своей тележки в дом, и меня разобрало такое любопытство, что я подкралась поближе, чтобы посмотреть, что он с ними будет делать дальше.
— Это был совершенно недопустимый и ничем не оправданный риск, — сказал лорд Корбери с напускной суровостью.
— Тем не менее этот риск оправдался, — ответила Фенелла. — Развязывай же скорее мешки, Периквин, я жду не дождусь, чтобы узнать, наберем ли мы тысячу фунтов для бедного Джо.
Лорд Корбери открыл один из мешочков и заглянул в него. Затем он высыпал его содержимое на коврик перед камином. Там были золотые монеты!
— Складывай их в столбики по десять штук, — предложил он. — Так нам будет легче их сосчитать.
Фенелла принялась исполнять его приказание, а лорд Корбери продолжал опустошать мешки один за другим.
Четыре мешочка, которые он заметил еще когда вынимал их из тайника, были легче остальных, и в них лежали в основном банкноты достоинством от одного до пяти фунтов. В мешках не оказалось ни серебряных, ни медных монет, одно золото.
К тому моменту как они добрались до последнего мешка, лорд Корбери и Фенелла уже работали молча и сосредоточенно. Наконец она сложила все монеты в столбики, а лорд Корбери рассортировал банкноты.
— В этом мешке купюры по пять фунтов, — начал он и вдруг воскликнул:
— Бог мой!
— Что случилось? — спросила Фенелла.
— Они вовсе не по пять фунтов, как мне сначала показалось, а по пятьдесят, — ответил лорд Корбери.
— Не может быть! — изумилась Фенелла.
— Тем не менее это так, — ответил он. — Должно быть, у нашего друга Исаака Голдштейна обширная клиентура.
— Сосчитай же их скорее, — взволнованно вскричала Фенелла. — И монеты не забудь!
Лорд Корбери принялся считать. Наконец с ноткой изумления в голосе он сказал:
— Я мог ошибиться, Фенелла, но похоже здесь больше шести тысяч фунтов!
— Периквин! Это… правда?
— Я сосчитаю еще раз.
— Но это же замечательно, просто замечательно! — воскликнула Фенелла. — Это даже больше, что нам нужно!
Последовало молчание, а затем лорд Корбери серьезно сказал:
— Я не могу взять все эти деньги.
Фенелла выпрямилась и внимательно посмотрела на него.
— Одно дело взять небольшую сумму, — продолжал он, — но это почти целое состояние. После небольшой паузы Фенелла сказала:
— По-моему, ты забыл о двух вещах.
— Каких? — поинтересовался лорд Корбери.
— Во-первых, Исаак Голдштейн вымогает эти деньги у людей, попавших к нему в сети, как бедный Джо Джарвис. А во-вторых, как ты предполагаешь их вернуть?
— Ты права, — согласился лорд Корбери. — Но я чувствую себя негодяем.
Она поднялась с пола и пристально посмотрела ему в глаза.
— Мне кажется, это лучше, чем чувствовать себя банкротом, — сказала она.
Он слегка нахмурился, но затем расхохотался.
— Фенелла, ты неисправима! С тобой всегда так! Сначала ты втягиваешь меня в авантюру, а потом сама же пытаешься выручить.
Продолжая смеяться, он обнял Фенеллу за плечи и ласково прижал к себе.
— Ты проказливый чертенок, — сказал он, — но видит Бог, я тебе очень благодарен.
— Но это же было увлекательно! Теперь, когда опасность миновала, сознайся же, что это было увлекательно! — настаивала Фенелла.
Он еще раз крепко сжал ее и отпустил, сказав:
— Ну хорошо, это было увлекательно, но что нам теперь делать с этими не праведно добытыми деньгами?
— Я уже подумала об этом, — торопливо проговорила Фенелла. — Я скажу миссис Бакл — а она, без сомнения, разнесет это по всей деревне — что перед самым отъездом из Лондона ты выиграл в карты немного денег. Свейер наверняка сообщил всем, что у тебя нет ни пенни, поэтому надо как-то объяснить, откуда на тебя свалились деньги.
— Ну что ж, звучит разумно, — согласился лорд Корбери. — И что дальше?
— Потом ты пригласишь Джо и скажешь ему, что поскольку тебе улыбнулась удача, ты хочешь возместить ему его потери. И ты дашь Саймону Баклу сто фунтов, чтобы он их отдал Исааку Голдштейну. Так что, по крайней мере, сто фунтов он получит назад, хоть он этого и не заслуживает.
— Должен признаться, что у тебя на редкость своеобразные понятия о справедливости, — сказал лорд Корбери, — но пока я с тобой полностью согласен. Что мы будем делать с оставшимися деньгами?
Подумав минуту, Фенелла ответила:
— Оплати все долги лавочникам, отложи немного денег на ремонт коттеджей — достаточно нескольких сотен фунтов, а остальное… пусть это будет фонд для Хетги.
Последние слова она произнесла чуть слышно, не глядя на лорда Корбери.
— Фонд для Хетти, — тихо повторил он. — Мы спрячем их в потайной комнате. По крайней мере, на время. Сразу положить такую сумму в банк будет неосторожно.
— В потайной комнате деньги будут в полной безопасности, — сказала Фенелла. — Никто, кроме нас с тобой, не знает об ее существовании. Твой отец никому о ней не говорил, а сам он узнал обо всем от твоего деда.
