Она уложила волосы в высокую прическу, аккуратно заколола их и с улыбкой подумала, что это прибавило ей роста и солидности. Надев гагатовые бусы и серьги, она направилась вниз.
Лорда Корбери нигде не было видно. В конце концов она нашла его в той комнате, где хранилось оружие.
— Отсюда мне хорошо будет слышен звук подъезжающего экипажа, — сказал он быстро, словно опасаясь, что она рассердится, не найдя его в холле.
Он чистил ствол одного из ружей и даже не поднял головы.
— Я готова, — сказала Фенелла. Он взглянул на нее, и у него вырвалось изумленное восклицание.
— Я бы тебя не узнал, — проговорил он. — Ты выглядишь так респектабельно!
В глазах у него прыгали чертики, и Фенелла сурово ответила:
— Еще одно слово, Периквин, и я откажусь играть роль унылой и степенной жены, каковую ты, без сомнения, выбрал бы себе сам.
Лорд Корбери не отвечал. Он молча разглядывал ее, а потом заметил:
— Я даже не подозревал, что у тебя такая белая кожа. Тебе следует чаще носить зеленое.
— Твои комплименты меня просто ошеломили, — ответила Фенелла. — Когда ты ухлестываешь за очередной красоткой, ты придумываешь их для нее заранее, или обычно у тебя это получается экспромтом?
— Ах ты маленькая колючка! — вскричал лорд Корбери.
Он шагнул к ней, как бы намереваясь схватить за плечи и потрясти, что он частенько проделывал, когда она подначивала его, но в этот момент они услышали стук колес.
— Она приехала! — воскликнула Фенелла. — Периквин, не забудь задержать карету, а мне остается лишь надеяться, что она поверит всему тому вздору, который я ей наговорю.
Стук колес приближался, и Фенелла, подхватив юбки, вышла в коридор и поспешила в холл.
Не успела она войти в холл, как карета подъехала к подъезду. Фенелла остановилась, с трудом переводя дыхание, и почувствовала, что лорд Корбери, который вбежал в холл следом за ней, тоже остановился.
— Не дай уехать карете, что бы тебе ни пришлось для этого сделать, — прошептала она и с уверенностью, которой не чувствовала, направилась к входной двери.
Дверь была открыта, и Фенелла увидела, как по залитым солнцем каменным ступеням поднимается очень элегантная дама.
Мадам д'Арблей оказалась чрезвычайно привлекательной женщиной. Черноволосая, со слегка раскосыми глазами и изящно очерченными алыми губками, она не была красавицей в общепринятом смысле, но, глядя на нее, Фенелла подумала, что никогда не видела более интересного лица.
Она была одета в черное, но ее изысканный, элегантный парижский туалет сильно отличался от унылого, скромного траура английских вдов.
Сделав глубокий вдох, Фенелла шагнула вперед и присела в реверансе.
— Вы, должно быть, мадам д'Арблей, — улыбнулась она. — Я счастлива приветствовать вас в Прайори.
— Рада вас видеть, madame, — ответила мадам д'Арблей. — Лорд Корбери получил мое письмо?
Она говорила с сильным акцентом, который придавал ее речи особое очарование.
— Да, конечно, мадам, — сказала Фенелла. — Прошу вас.
Она пересекла холл и открыла дверь, ведущую в гостиную. Пропустив мадам д'Арблей вперед, Фенелла украдкой бросила взгляд в коридор и увидела стоявшего в полумраке лорда Корбери, готового сразу же броситься к почтовой карете.
Фенелла вошла в гостиную и плотно прикрыла дверь.
— Прошу вас, садитесь, мадам, — сказала она. — Боюсь, ваше путешествие было очень длинным и утомительным. Мы с мужем не были уверены, в какое время вас ждать.
На лице мадам д'Арблей отразилось удивление. Она медленно проговорила:
— Вы не сказали мне своего имени, madame, хотя мое вам известно.
Стараясь, чтобы ее голос прозвучал уверенно, Фенелла ответила:
— Я леди Корбери, жена Периквина.
— Его жена!
Эти слова прозвучали, как выстрел. Внезапно выражение на лице француженки резко изменилось. Она больше уже не казалась привлекательной и интересной. Глаза ее сузились, губы плотно сжались, превратившись почти в прямую линию. Ее лицо утратило всякий намек на аристократичность, выдавая ее низкое происхождение.
— Женат! Это невозможно! Повторите, пожалуйста! Вы сказали, что он женат?
— Конечно, навряд ли эта новость могла достичь Франции, — любезным тоном продолжала Фенелла, — но мы довольно широко отпраздновали нашу свадьбу в Лондоне почти три месяца назад.
— Mon Dieu! Вы говорите мне правду? Милорд женат — на вас?
— Мы знаем друг друга много лет, — скромно ответила Фенелла.
Француженка ничего не ответила, и Фенелла увидела, что она дрожит от ярости, с трудом сдерживая себя. Фенелла судорожно пыталась придумать, что бы ей сказать еще, но в это время в комнату вошел лорд Корбери.
При виде него мадам д'Арблей вскочила с места и, бросившись к нему, схватила его за руки.
— Периквин, что я слышу? Это просто невероятно! Как ты мог так поступить со мной после всего, что между нами было?
Лорд Корбери поднес ее руку к губам.
— Счастлив видеть тебя, Эмелин, — сказал он. — Ты выглядишь еще очаровательнее, чем прежде.
— Я не понимаю! — низким, взволнованным голосом произнесла мадам д'Арблей. — Ты обещал жениться на мне, ты умолял меня разделить твою жизнь!
— Я знаю, дорогая, — ответил лорд Корбери, — но ты не была свободна. Я не думал, что твой муж так скоро умрет.
— Я говорила тебе! Я предупреждала тебя, что, по мнению врачей, ему мало осталось жить!
— Но он мог протянуть так довольно долго.
— Однако он мертв! Как жестоко, как бессердечно с твоей стороны забыть меня так скоро!
Ее голос прервался, и она склонила голову к руке лорда Корбери, которую прижимала к сердцу. Лорд Корбери бросил отчаянный взгляд в сторону Фенеллы.
— Я думаю, Периквин, тебе лучше пойти и принести для мадам д'Арблей чего-нибудь прохладительного, — мягко сказала Фенелла. — Может быть, стакан мадеры? Мадам утомлена дорогой.
— Да, да, конечно, — быстро пробормотал он, пытаясь вырваться из цепких рук мадам д'Арблей.
— Сядь, Эмелин, я принесу тебе чего-нибудь выпить. Я уверен, ты сразу почувствуешь себя лучше.
Он вышел из комнаты с поспешностью мужчины, который пытается избежать сцены.
Мадам д'Арблей опустилась в кресло и, вынув из атласного ридикюля отделанный черным кружевом носовой платочек, прижала его к глазам.
— Я не могу в это поверить! — сказала она. — Как я любила этого человека! Я была для него всем, я была… как это сказать?., его рабой!
— Я понимаю вас, мадам, — участливо заверила Фенелла, — но мужчины все таковы. Если рядом нет женщины, они чувствуют себя очень одиноко. Возможно, вы его избаловали в свое время, и когда вы расстались, жизнь показалась ему совсем непереносимой.
