Плевать, девочка. Я выпью всю твою боль.
Глава 32
Ни один уважающий себя демон не посмел бы проявить такой благосклонности к человеку. Забрать его боль, пропуская через себя, слишком высокая цена, за чтобы то ни было, но впервые за свою долгую жизнь решил, что так будет правильно. Вытянуть все, до последней крупицы, не оставляя ей и капли того, чем можно было бы уколоться.
Девочка в его руках, только пораженно выдохнула, так и не успев понять, что произошло и в какой момент должна прийти боль. Инк вытянул ее всю, вдыхая из ее губ голубоватый эфир, обжигающий легкие так сильно, словно проглотил зимнюю стужу. До треска, до хруста, разрушая свои внутренности, которые, конечно же, восстановиться, и очень быстро, но боль… Для демонов она почти эфемерна, призрачна, сейчас же ледяными волнами прокатывалась под кожей.
Отпускать ее сладкие губы не хотелось, но Мимирель удивленно распахнула глаза, понимая, что что-то произошло и вопросительно приподняла темные брови.
— Вот и все. — Улыбнулся он, пряча за улыбкой, фантомы пережитых ощущений.
— Так быстро? — Кивнул, понимая, что придавить ее сейчас к себе самое важное что есть в его жизни.
Словно все пережитые тысячелетия прошли, не оставив после себя и следа, а самое важное ждало его здесь, в этой библиотеке в каменной крепости глубоко под землей.
— Я… — Хотела еще что-то сказать, но прозвучало и так слишком много.
Демон «до» будто-то стоял перед стеклом встретившись наконец с демоном «после», и хрупкая преграда между ними могла лопнуть в любой момент. Он был к этому не готов. Откровение за откровением. Невыносимо после такого долгого молчания.
Отвел бедра назад, жадно разглядывая ее мимику, на которой все отражалось больше чем нужно, и прикипел, приклеился взглядом к розовым губам, так томно приоткрытым на вдохе.
Толкнулся вперед, всем членом ощущая, как сладко обволакивает его влажная горячая теснота, как прощупывается каждое движение.
Сладкая, боги, какая она сладкая!
— Продолжай так стонать и очень скоро мы закончим. — Смешком разрезал тишину, сжимая ладонью ее мягкое полукружие попки и теснее, ближе прижимая женские бедра к себе.
Смотреть на нее было особенно поразительно.
Он был хорош, такова жизнь инкуба, но она будто видела в нем что-то другое, не только источник высшего удовлетворения, а того, кто мог видеть ее настоящей. Во всяком случае, Инку хотелось так думать, раз за разом толкаясь вперед, до самого конца в желанное сладкое лоно, не веря, что она такая.
Рыча вбиваться в податливое и отзывчивое тело, слышать, как хрупкие, словно хрустальные стоны прорываются из ее рта и как руки-плети хватаются за его крепкие плечи. Движение за движением, до долгожданных слов:
— Инк… Я… Я! Аааах…
— Да! Еще!
Да, он требовал ее стонов, требовал криков, чтобы пить их, вычерпывая свое одиночество из груди, в которой не билось сердце. Кусал ее, тут же зацеловывая свои метки. Шея, тонкая, пахнущая солнцем, плечи, ключицы, что он обвел языком, продолжая крепко держать ее за бедра. Покусал соски, как голодный зверь, не сдерживаясь, сминал хрупкие грудки, мял их, пробуя губами, сжимая твердые камешки. Он пробовал ее всю, облизывал, кусал, обнюхивал, не прекращая брать.
— Прости девочка, я хочу тебя всю.
Резко вышел, добившись испуганной расслабленности, и перевернул крошку на живот, подхватывая ее под бедра, ставя в откровенную позу, и прижимая мягкие ягодицы к себе.
Девчонка пискнула и смущенно потянулась вперед, пытаясь ускользнуть, но увидев, как она выглядит сзади, руки демона закаменели и перестали двигаться, железной хваткой замирая на ее бедрах.
— Иинк… — Протянула она, пытаясь хотя бы спрятать личико в подушку, но только сжала ноги, будто это поможет.
— Чтоо?
— Не смотри так. Пожалуйста.
— Хорошо, не буду. — Потянул ее на себя, распрямляя и укладывая на грудь, обхватывая стальным кольцом талию, и заставляя ее запрокинуть голову, тут же попадая в плен поцелуя. — Маленькая… Ты такая маленькая.
Вновь усадил на свой пульсирующий и ненасытный орган, натягивая на себя тесное лоно тяжело дышащей девушки, которая прятала зелень глаз под веками. Он так и не понимал, сам ли он толкается к ней навстречу, или же девочка опускается все ниже, стараясь полностью оказаться на его члене.
— Демон, Мими!
— Хотя бы ты меня так не зови… — Прошептала смущенно и шумно выдохнула воздух, вновь оказывая полностью насаженной на мужское желание.
— А как мне тебя звать, крошечка? Малышкой? Демоницей? — Болтал Инк, пытаясь отвлечься от желания взять ее жестко, показывая все удовольствия, но понимал — она не готова. Ей бы себе для начала полюбить, потому как он…
— Зови меня своей… Хотя бы сейчас.
Ты слишком много сказала, Мимирель.
Глава 33
Он двигался неутомимо и с каждым толчок мне казалось, что лучше уже нельзя. Нельзя доводить до такого огня, нельзя так вытряхивать душу, оставляя только полыхающие угли, что коптили нутро желанием. Все было в дыму, горел мой страх перед ним, страх умереть, который я так убедительно от себя отгоняла.
Это тонкая грань, когда я боялась поднять ладони пройдена, и запрокинув руки впиться в его волосы, выгнуться в пояснице. Не знаю, как он это делал, по кожа под его пальцами горела огнем, а я готова была просить еще и еще.
Он гладил живот, целовал шею, прикусывая ее зубами словно огромный кот, и я не поняла в какой момент начала стонать. Откровенно, честно, словно это последнее что услышит от меня мир, а я хочу, чтобы он меня запомнил.
Демон за моей спиной зверел.
Толчки стали жестче, грубее, я могла только прикрыть глаза и позволять ему брать, так как он этого хочет, не испытывая ничего кроме сладкой, губительной эйфории.
Соблазн. Я поддалась ему, поверив Инку, ставя свою жизнь под угрозу, призывая смерть по собственную душу, но он… Это стоило того, чтобы умереть. Стоило того, чтобы проститься с этим миром, и начала понимать, что правила игры неизменны — невесты приходят, невесты исчезают. Такова игра в жизнь, с бесконечным кольцом, которое не разорвать.
— Не думай, не думай ни о чем… — Прошептал Инк, словно уловив мои прощальные мысли в последние минуты удовольствия. — Обо мне думай. Только обо мне.
Развернул к себе лицом, усаживая на собственные ноги и опустил тяжелые горячие ладони на мои ягодицы, мягко сжимая. Так близко, что я чувствую его дыхание, могу смотреть в темные глаза и видеть, как плещется в них синий огонь.
Инк начал мягко двигаться, покачивая ладонями мои бедра, вновь уводя мысли в другую сторону.
Черт с ним! Пусть я прожила свою жизнь бестолково и бессмысленно, но умереть так лучшее, что можно было бы выбрать. Рядом с ним, таким большим и крепким, вести пальцами по его рукам, касаясь вен и бугров литых мышц, целовать его, кусая за губы и кошкой, довольной и ласковой, тереться грудью, чувствуя, как он гудит от этих заигрываний.
