- Все в электронках что ли?
- Сейчас и узнаем. – Второй шагнул ко мне и одним движением припечатал к шкафу-купе в прихожей. – Ну, сознавайся малышка, есть у твоего хахаля налик?
- Я.. Я не знаю!
- Лучше скажи. – Наташка сняла очки, и я без труда в тусклом освещении прихожей увидела темные круги под глазами и сине-серую гематому, сползающую вниз по щеке.
- Наташ! – Проглотив воздух, прошептала я, но звонкая пощечина отвлекла внимание от сжавшейся в углу девушки.
- Налик. Где?
- Я не знаю! Я, правда, не знаю!
- Смотри внимательно. – Он сжал мой подбородок сильными пальцами и развернул лицо в Наташину сторону, прижимая свое с другой стороны. Так близко, что хотелось задержать дыхание, но паника только сильнее разгоняла сердце, вынуждая дышать как собака. – Твоя подружка тоже сперва была несговорчива, да, Наташа? Покажи малой на наглядном примере, как мы учим слушать старших. – Ната вздрогнула словно от кнута, но с места не двинулась. – Показывай!!!
Когда ее кофта сползал с плеч, я все-таки прекратила втягивать воздух, широко распахивая глаза.
Загорелые руки Наташи были усыпаны страшными кровоподтеками и синяками. На запястьях виднелись следы от веревки, которая стерлась в кожу так глубоко, что покрытые коркой браслеты едва ли начали заживать. Она стояла, опустив голову, завесив лицо потускневшими волосами и молчала.
- Что она вам сделала… - Не знаю, зачем я открыла рот, но это единственное, что сорвалось с губ в тот момент, и ответ, любезно озвученный вызвал волну холодного пота проступившего на позвоночнике липкой полосой.
- После этого? Ничего. Разве что отлично отсасывала по первому зову. Натаха искусная сосуха, этого не отнять. Но одной дыркой долг не выплатить, да Наташенька? Судьба твоей подружки предрешена, она поедет за границу, как и планировала, но вместо того, чтобы искать себе спонсора – будет сутками на четвереньках стоять, подставляя свои отверстия за деньги. А вот ты еще можешь вернуться назад, под крылышко своего Свободина. Только сперва прокатишься с нами. В гости. – Он улыбнулся, но оскал, демонстрирующий мне сколотые зубы, совершенно не располагал к доверию. – Так что хорошенько подумай и вспомни, где у твоего любовничка наличка.
- Я не знаю где его деньги! Есть только мои! – Я вспомнила про сумку, имея слабую надежду откупиться сейчас.
- Сколько там?
- Восемьдесят тысяч!
Тип задумался на мгновение, но через секунду сжал мою челюсть еще сильнее, буквально до болезненных звездочек в глазах, и отшвырнул от себя.
- Одевайся и тащи бабки.
Упав на пол, я больно приземлилась бедром об пол и инстинктивно отползла в сторону, давя в себе позыв заскулить, но глаза швырнувшего меня мужчины нехорошо заблестели, стоило голым ногам появится в зоне видимости из-под сильно задравшейся футболки, и я ползком просочилась в спальню, не смея закрыть за собой дверь.
Хаотичные мысли бились со всей дурью о стену паники, которая холодными каплями ощущалась на коже, словно меня облизала слюнявая собака, оставляя в липкой слизи на морозе.
- Живей давай! – Поторопил это громила, и я бросилась к первому, что увидела – домашние штаны Максима.
Он должен понять! Должен!
Натянув их на себя, я со всей скрупулёзностью затянула шнурки на поясе, и бросилась к сумке, на поиски конверта с деньгами.
На самом деле мне стало на них плевать ровно в том момент, когда прозвучал способ отработки для Наташи, и я готова была вытряхнуть все, и даже ту злополучную сотню, с которой я приехала тогда в клуб и более не воспользовалась.
Стоило протянуть деньги головорезу, как промелькнула очевидная и неясная доселе мысль – меня не помилуют. Потому как мужчина хмыкнул, лениво пересчитал деньги в конверте и, убрав их во внутренний карман, плотоядно улыбнулся, как волчара загнавший жертву в угол.
-Давай, на выход. И живее.
Меня взяли за шкирку как котенка, и стоило мне только на лету просунуть ноги в босоножки, как дверь квартиры за моей спиной захлопнулась, а меня, подталкивая и придерживая, уводили прочь.
Максим.... Где же ты?
Надежда на спасение скреблась в груди, пока дверь черного внедорожника не закрылась перед моим носом, лишая возможности сбежать, и замок щелкнувший в этой гнетущей тишине подтвердил мои мысли.
Спаси меня!...
Глава 28
Макс
Домой ехал злой.
Настолько злой, что отражение в зеркале злило еще сильнее, и, скрипнув зубами, я решил обходить отражающие поверхности стороной. Воронцов испортил мне весь день своими закидонами. И был же согласен все оформлять, но в последний момент заартачился, прикрываясь проверкой документов с моей стороны. Мол, все ли так добросовестно, ведь я не пожелал присутствовать на последних переговорах, а значит, мои сотрудники могли схалявить.
Убил бы суку.
Потерянное время на разбирательства и ругань уже не вернуть, но домой хотелось страшно. После вчерашнего инцидента, мне смертельно необходимо было находиться рядом со Стешкой. Видеть ее эмоции, не позволять надумать себе невесть что. Даже не смотря на вроде бы оттаявший лед, опасения на этот счет все равно были. Я должен быть рядом и сразу же среагировать на даже малейший всплеск в ее замечательной головушке!
Цветы все равно купил. Захотел так. Пусть даже глаза закатит, все равно.
К дому подъехал, и сразу же нехорошее предчувствие шевельнулось в груди упрямой возмущенной кошкой. Дверь была закрыта, но от этого спокойствие не пришло. Надо было увидеть Стешу, смять ее, даже если будет брыкаться, поцеловать, понюхать пахнущие свежестью волосы. Но тишина в квартире только нагнетала беспокойство.
Промчался по всем комнатам и ощутил болезненный укол головной боли.
Стеши нигде не было.
На кухне ждал ужин, телевизор тихонько работал, а купленная на днях мобилка одиноко лежала на диване, не сообщая о местонахождении хозяйки.
Сбежала? Нет, не похоже на правду. Она бы сказала. Написала бы смс, или оставила записку. Стешка, как бы не хорохорилась, натура романтичная, и не смогла бы просто исчезнуть не оставляя после себя и следа. Вышла куда-то? Куда?!
Бросился в спальню. Все вещи на месте, даже тот потертый альбомчик, на который она глядела с такой тоской, что душу выворачивало. Она бы его не оставила, это факт.
Раскрытая сумка с вытряхнутыми из нее вещами ясно говорила, что в ней что-то искали. Очень нетерпеливо и не аккуратно. Так и есть. Белый пухлый конверт с деньгами исчез, как и мои домашние штаны и футболка, в которой она ходила.
Выдыхал через раз, пытаясь успокоиться и подумать холодной, трезвой головой. Но только мысли возвращались к жене, как слепая ярость пеленой поднималась перед глазами.
