— Он идет сзади! — почти взвизгнул маг, догнав Пулада. — Он не оставил нас в покое.
— Ты его чувствуешь?
— Да!
— И кто это?
— Не знаю, — растерялся маг. — Не умею определять. Большой, опасный и хочет жрать. А что за зверь…
— Медведь, случается, тропит
[3] других хищников, — задумчиво сказала подъехавшая Маргат. Ее разговор тоже заинтересовал. — Идет по следу, дожидается, пока барс возьмет подсвинка или горного козла, и отгоняет от добычи.
— Мы похожи на охотников?
— Мы смахиваем на добычу, — угрюмо сказал сержант, присоединяясь к кучке старших. — Вон сколько мяса. И искать особо не требуется.
Караван шел мимо остановившихся, и головы легионеров, не скрываясь, поворачивались в их сторону. Все с интересом прислушивались. Любой с удовольствием сменил бы нудное передвижение и необходимость постоянно погонять скотину на охоту с ее удовольствиями. И причина невыдуманная. Любой не прочь отомстить убийце товарища.
— Ему ведь положено в спячку ложиться, нет?
— Если это медведь.
— Так в чем проблема, давайте проверим. Сделаем засаду на дороге.
— Дело, — согласился Пулад. — Не подстрелим, так отпугнем.
— Нет, — возразила Кара. — Ты мне нужен. А вот сержант с его людьми специалисты по отстрелу.
— Да что они понимают в охоте!
— Здесь требуется засада на единственной дороге, ничего сложного. С расстояния снимут. Ни одна тварь и не догадается, что с такой дистанции убить можно. А вот всем останавливаться нельзя. Учует и насторожится.
— Я, дополнительно два человека и маг, — сказал без промедления Дюби.
— Это еще зачем? — вскричал Ранер.
— Чтоб не зашел с другой стороны, пока мы его на дороге ждем. Чуешь гада, вот и помоги остальным. А мы уж возьмем любую зверюгу.
— Тогда все останемся!
— Он должен быть уверен, что идем дальше и не ждем нападения.
— Хорошо, — согласился Пулад. — Кто останется вместо тебя?
— Крей, — без тени сомнения огласил сержант.
— Тебе решать, — что-то Пуладу в кандидатуре не понравилось.
— Возьми из пятерки погибшего парней, — предложила Кара. — И, конечно, — она посмотрела на мага с презрением, — он поможет.
Я бы мог предложить свои услуги, тем более что это прекрасная возможность пропасть без вести, но именно поэтому и не стал обращаться. Не для того сюда тащили, чтобы так просто отпустить. Зачем я им все-таки нужен? Неужели слухи о храме Врача у Ямы дошли? Тогда поведение крайне странное. Везти такой подарок как возможного аватара его последователям — фактически напрашиваться на неприятности. Забавнее всего, что в таком варианте мы бы обошлись без всяких сложностей. Спокойно доехали бы почти до нужного места, и только потом всех лишних грохнули бы. Да и меня заодно.
Странно все это. Поведение псоголовых не укладывается ни в какие рамки и правила. Будто специально все делают напоказ. Какой смысл? Могли предупредить всех караванщиков и без красивых жестов. Они ведь были в курсе насчет нас. Не удивлюсь, если сам губернатор и сообщил. А что? Наверняка поддерживает контакты. Если не напрямую, так с горцами. А те уж доложат обязательно. Меньше всего им нужны здесь чужие глаза и длинные руки империи. Особенно в религиозном плане.
— Что? — спросила у меня Кара, когда группа раскололась, и сержант с магом пошли в сторону, а остальные двинулись вперед.
— Мне не нравится Алдат, — сказал про одного из солдат, — он чувствует себя очень плохо. Такое бывает, если в горы высоко подняться, а сердце слабое.
— Может умереть?
— В любой момент.
— А я что могу сделать? — она тоже, судя по тону восклицания, была на грани истерики.
— Нельзя останавливаться, — сообщила и так известное Маргат. — Иначе все замерзнем. Зима на носу.
Я проснулся от криков животных снаружи пещеры и возбужденных голосов внутри. Маргат нашла, точнее, знала неплохое место для ночевки. Вход узкий, неизвестно когда специально заложенный большими камнями, несмотря на немалый объем, внутри достаточно скоро стало тепло. Вот скотину внутрь не загонишь. Да они и снаружи нормально себя чувствовали. И лошади, и яки, и последние наши овцы, ведомые в качестве дополнительного пищевого ресурса, покрыты густой шерстью и особо не страдают.
С трудом сел. Пока в седле или идешь размеренно, вроде ничего. Однако стоило сделать резкое движение, и становилось трудно дышать, а сердце начинало усиленно биться. Чем выше, тем хуже. Не уверен и в точности не представляю, каким образом считать, но должно быть не меньше пяти тысяч метров высоты. Может и выше. Мы слишком быстро гнали, стараясь успеть до закрытия перевала. К тому же вместо нормального отдыха пришлось достаточно долго возиться с Алдатом. Он чувствовал себя все хуже и хуже. Нам пришлось привязать его к седлу, чтобы он не упал. Солдат говорил несвязные слова, бредил и постоянно просил оставить его.
И так настроение было отвратительное. Пошел снег, дули сильные ветры. Охотники не догнали нас. В первый вечер все не особо волновались. Задержка вполне вероятна, если эта кровожадная тварь шла ночью. На третий день разговоры о скором появлении сержанта окончательно утихли. Потом утром обнаружилось несколько полусъеденных чужих покойников. При внимательном осмотре опознали двух из семи. Наши же бывшие носильщики. Остальные, вероятно, из той же компании, только от лиц мало что осталось. Хищник большой гурман и любит мозги доставать из человеческих черепов.
Не сказать, что сильно жалко угодивших в желудок. Видать, захотели поживиться чужими пожитками. В смысле, нашими. Забежали вперед тропинками, не приспособленными для каравана, и подождали. Только не повезло с хищником.
А взять без крови не удалось бы. Значит и участь нам всем готовили соответственную. Так что туда им и дорога. Неприятно иное, хищник явно по-прежнему шел следом. На следующий день после находки съеденных исчез часовой, и мы, не сговариваясь, пришли к напрашивающемуся выводу. Зверь не только не убит, еще и продолжает нас преследовать. Ему жертв мало, не успокоится, пока всех не достанет. Повисло угрюмое молчание, настроение резко испортилось. Такие потери мы не могли себе позволить. Да и нет ничего, неприятней неизвестности.
Ноги Алдата стали холодными и почернели внизу. На обморожение не похоже. Уж такие вещи я знаю и не спутаю. Самая натуральная гангрена от проблем с кровообращением. Массаж нисколько не помогал, а омертвение распространялось выше по телу. Не надо быть профессионалом, чтоб понять: дойдет до сердца — смерть неминуема. Все пока молчали, но еще немного, и кинут жребий, кому подарить легкую смерть товарищу.
— Я убью тебя! — кричал, надрываясь Пулад. — Посмей появиться снова, уничтожу!
