Солнце уже клонилось к закату, прямо напротив палатки в кроваво-красных лучах сидело не меньше шести десятков человек. И местные горцы, и жрецы, и даже последний из моих сопровождающих легионеров. Вид у него был ошарашенный. Может ему и объяснили, что к чему, но вряд ли поверил. Я бы точно покрутил пальцем у виска в ответ на подобные глупости. Уж в ранах он должен разбираться профессионально. С моей не выживают.
Все дружно вскочили при моем появлении. Пожилой дядька с длиннющей седой бородой и прекрасно знакомым косым красным крестом на одежде запел торжественный гимн. Этот не из моих агентов, хотя догадываюсь, кто и откуда взялся. Любопытно, что мои поклонники во время битвы у храма себя никак не проявили. Наблюдали со стороны, не вмешиваясь. Неужели искали доказательств, что я — это я, а не самозванец? Тогда их ждет немалый сюрприз. В ближайшее время устрою ревизию и экзамены для обнаглевших. Мои жрецы и служители существуют для помощи людям и непременно должны многое уметь. Не только по части лечения. Я им устрою, чтобы запомнили надолго. А то расслабились в покое.
К молитве присоединились и почти все остальные, с похвальной скоростью бухнувшись на колени. Ну, кроме явно не знающего слов Феликса и Тарапа, который заметно промедлил. Местные-то все в курсе. Мысленно я скривился, не люблю этих церемоний, сейчас еще ничего, а бывало, часами молились под музыку и торжественные вопли толпы, но приходилось привычно сохранять невозмутимое лицо. Людям это требуется. Не часто в последнее время их посещают боги. Даже такие, как я.
Старичок запнулся, воздуха не хватило на очередную песенную руладу, и литанию повел еще один крестоносец с хитрыми маленькими глазками. У этого во взоре восторга не наблюдалось. Тот еще тип — прагматик. Наверняка прикидывает, как использовать на благо свое и Храма мое неожиданное пришествие. Про любого присутствующего при желании могу много чего порассказать, и вопросы задавать не требуется.
Уж что-что, а в людях я разбираться за столетия научился замечательно. Мастер физиогномики и умелец читать побуждения по малейшим движениям. Тем паче, что мне сейчас себя в узде держать не требуется, и магия из меня так и прет. Настроения даже прощупывать не нужно, если понадобится, и верхний слой мыслей считаю. Раньше не выходило, а теперь я уверен — смогу! Неужели действительно с возрастом мощь растет? Когда-то меня любой правильно обученный маг затоптал бы. Я что, зря прятался?
Адекватных терминов так и не изобрел. Нет в моей прошлой жизни таких слов. Магия и есть магия. Эмоции и иногда даже куски мыслеобразов без труда расшифровывал и столетия назад, не напрягаясь. Только иногда это не особо приятно. Что за радость постоянно ощущать отношение к себе, особенно в большом городе. Редко кто даже нейтрально относится. У большинства в голове куча грязи. И притом я не женщина. Было бы еще хуже. Но в принципе, изредка такие умения применять полезно. Если не постоянно, а по важному случаю.
Не одних живых, еще и покойников определяю. Кару я отсюда без труда чувствую. Навечно упокоенную. Кто ее так? Буквально все кости переломаны. Ага, Палач приложил руку. Вот он стоит со смиренным видом в общей куче народа. Первый и последний из появившихся из Ямы после постройки храма у озера.
Если Тарап всегда имел свои идеи, все же дорос до Высшего жреца самостоятельно и ненавидел победителей, заставивших скрываться, а потому постоянно искал возможность навредить Солнцу, не слушая моих увещаний, то для этого цель в служении. Спустись Палач в долины, запросто мог бы превратиться в очередного бога с не очень приятным характером.
А так, мои люди его подобрали, подкормили и выучили. Теперь бродит по горам, вынося приговоры как последняя инстанция и высший арбитр, решая любые споры вплоть до кровной мести. Настолько правильный, что его боятся и крато. Своего рода Безумный, только с иным знаком. Никто не авторитет, только собственные представления. Какое там право или закон? Он за справедливость и воздаяние по делам…
А Кару мне абсолютно не жаль. Знала, на что шла, и очень старательно изображала обычную фемку. Не чувствовал с ее стороны опасности до самого конца. Ну надо же было так опростоволоситься! Как ребенка сделала.
И ведь знал, нельзя никому доверять, а так подставился. Не принял девушку всерьез. Вечное мужское желание покрасоваться, осложненное привычкой не считать женщину за человека. А ведь когда-то я таким не был, подумал, благословляя всех подряд. Как давно я не задумывался, во что превратился, и как сильно меня отравила империя!? Ее традиции, привычки и законы. Мда…
Тут есть тонкость, которую я обнаружил далеко не сразу. Чем больше времени проходит, тем хуже я помню прошедшее. Чем дальше ухожу, тем меньше остается в памяти прошлое. Не приспособлен мозг для хранения многосотлетних воспоминаний. Яркие впечатления, хорошие или плохие, сохраняются, бытовуха неизбежно исчезает. Даже языки забываются, включая прежний, до здешнего мира, что уж говорить про обычную жизнь и подробности взаимоотношений или давно забытых ритуалов.
Постепенно я стал вести более подробные дневники, за которые многие ученые отдали бы полжизни, но и это оказалось не выходом. Несколько раз они терялись в разных экстремальных ситуациях, а однажды большой тайник с рукописями и ценностями погиб в пожаре. И храмы оказались не панацеей. Их нередко уничтожали с еще большим рвением. Да и не всегда можно доверить бумаге разные интересные подробности. Самые опасные вещи я по-прежнему пишу исключительно на родном языке, выдавая это за особую скоропись. Наверняка сажаю кучу грамматических ошибок. И в юности не слишком помнил правила, вбиваемые в голову учителями, зато полная гарантия — никто не прочитает.
Только начало, будто нарочно, навечно вбито в память. Ничего не забыл, до мельчайших деталей. Свое прежнее имя вспоминаю с трудом, а те дни врезаны в мозг прочно. Позвонил Борис с очередной сногсшибательной идеей — где провести отпуск. Эти его идеи… Неизвестно, проклинать или благословлять за последнюю. Уж точно я прожил бы обычную жизнь без особых сложностей и давно лежал бы под плитой на кладбище.
Что у меня там было впереди? Работа врачом… Хе-хе. Третий курс медицинского и подработка на «скорой помощи» фельдшером. Специализация на четвертом, в основном одни общие сведения. Да и пользы мне потом было бы от знания, что существуют томографы, рентгены, инсулины и капельницы — прямо выше крыши. Как их сделать в средневековых условиях? Даже еще хуже, в диком гибриде античности с варварскими племенами, с минимальным понятием о гигиене вообще и болезнях в частности. То-то и оно.
Но даже общие представления об анатомии и физиологии при умелом применении — это совсем не мало. Кисло бы мне пришлось без подобных знаний. Парень я был не хлипкий, да ничего полезного для жизни в тутошних условиях за душой не имел. Так бы и трудился вечно, ковыряясь в навозе. Что умеет обычный деревенский мужик? Не здоровый, как бык, но и не задохлый интеллигент в очках, падающий от легкого ветерка? Да все может. Землю копать, камни носить, за скотом ходить, коз доить. С голода не помрешь, если изображать сильно умного не станешь.
В деревне не пристроишься, там сами все прекрасно умеют, и чужаки без имущества им без надобности, разве в батраки за кормежку, а в городе можно прижиться. Вот богатств и уважения особых не наживешь. А умение лечить, пусть даже и в примитивных условиях, весьма пригодилось. Не так уж я мало получил от своих преподавателей и помогая на «скорой», всерьез благодарен. Жаль, им об этом никогда не узнать. Да наверняка все давно умерли, даже если время у меня дома по-другому течет. Земля им пухом, за труды.
