И когда я уже была почти готова, ко мне зашла Йерне. Такая ослепительная, словно серебряный подсвечник: светлые волосы, розовато-серое платье и даже какие-то диковинные цветы в волосах, похожие на лилии.
— Ты чудесно выглядишь, — она даже улыбнулась — с ума сойти! — Готова пройти через это небольшое испытание? Помнишь порядок ритуала?
— Не беспокойтесь, я не подведу, — ответила устало, потому что буквально накануне вечером демоница спрашивала меня то же самое.
Конечно, я помнила. Феликс повторил его для меня раз сто — не меньше. Однажды он мне даже приснился — так ясно, как будто я прожила его наяву. Досадно, но чем окончился Выбор, я так и не увидела. А вдруг сон был вещим? Хотя я уже догадывалась, что Тивадара полностью устроит, если моим избранником станет Альбин. К тому всё и шло. На моё счастье, демон не стал раздувать скандал вокруг моего отказа отдаться ему прямо на той софе. Дело-то тёмное, шум не поднимешь. Но отчего-то мне казалось, что обида его не прошла. И как только я попаду к нему в руки, мне придётся несладко.
Йерне обошла меня кругом, проверяя, достаточно ли всё идеально на её вкус. Мои волосы были уложены мягкими волнами и убраны тяжёлыми серебряными заколками в тон вышивке на платье. Плотный атлас тесно облегал корсет, который только чудом не ломал мне рёбра. Юбка ниспадала почти до самого пола, но была ровно такой длины, чтобы его не касаться.
— Почему всё же чёрный? — вдруг стало невыносимо интересно.
Я ещё помнила то платье, в котором обращалась к эргрофу Агаресу. Оно было ещё более простым.
Йерне наклонилась к зеркалу и пригласила идеально уложенные волосы у виска.
— Исконные не любят излишнего блеска, — проговорила задумчиво. — Любят темноту и сдержанность, чтобы видеть истинные помыслы лучше.
— Но разве не моя кровь, вернее, кровь Фраганы, будет выбирать?
— Исконные смотрят на нас всегда, — развела руками Йерне. — Чтобы мы ни делали. И неизвестно, когда пожелают вмешаться. Они не влияют на Выбор, но принимают или не принимают его.
— Я думала, тут уже всё решено. И никто не сможет ничего изменить.
— Именно так. Но Исконных лучше не раздражать лишний раз.
Демоница сама проводила меня вниз, где нас ожидала карета, на сей раз запряжённая обычными лошадьми. А Геллен любит, однако, произвести впечатление… Для своего выезда потрудился вывести из особой конюшни сзарвазов, чтобы появиться так, как подобает знатному демону.
Тивадар уже ждал нас внутри, Йерне села рядом с ним, но они даже взглядами не обменялись. Прохладные у них всё же отношения. Интересно, какие были с матерью Фраганы, так внезапно ушедшей? Феликс так и не смог объяснить мне толком, как случилось такое, что полная сил и весьма молодая демоница вдруг ушла в Бездну Исконных. Многие говорили о том, что все треволнения, связанные с неудавшимся замужеством дочери, переживаниями той о разрушенной любви, так подкосили её, что она стремительно начала терять энергию. Кто-то предполагал и вовсе дикие вещи, мол, она сбежала от опозоренного семейства и от нападок мужа, который винил её во всём, что случилось: ведь именно она потакала отношениям Фраганы с Маэлем и всячески их поддерживала. И совсем уж за гранью были слухи о том, что, собственно, к шан-Кагавану она и уехала и с тех пор они тайной парой жили на островах. Бррр.
В общем, та ещё тёмная история, вникнуть в которую и хотелось, но никто не давал.
Мы покатили к Тюзевару, где в одном из небольших ритуальных храмов и должен был пройти мой весьма условный Выбор. Судя по рассказам Феликса, всё действо не должно занять слишком уж много времени. Отчасти мне даже любопытно было взглянуть на всех женихов в живую. А с другой стороны, было всё равно, чем это всё закончится: участь для меня одна в любом случае.
Сегодня было как-то слишком душно. Показалось, когда я заходила с самого раннего утра в кабинет Тивадара — за порцией очередных поучений — что вулкан дымит чуть сильнее чем обычно. В какой-то миг мне даже почудился далёкий утробный гул. Но никто, кроме меня, кажется, никак на это не отреагировал. То ли привыкли, то ли заметила я одна. Но тонкий шип тревоги всё же засел внутри и теперь не давал покоя.
В столице даже каменные стены домов источали жар. Солнце уже поднялось высоко и, яркими полосами падая между домами, поджаривало улицу и проходящих по ней горожан. Храм, как и водится, стоял на городской площади. Вокруг него — вычурные дома здешней знати, весьма разнобойные: одни с остроконечными крышами и башенками, другие — с пологими сводами и колоннадами открытых галерей вдоль стен. Сам же храм оказался весьма ожидаемого стиля, даже немного вычурного, напоминающего пламенеющую готику. Его стрельчатые окна и витражи и правда светились, словно языки огня, отражая лучи беспощадного солнца. Ворота были чуть приоткрыты, по высокому крыльцу сновали горожане: кто-то входил, другие — выходили.
Как я узнала от Феликса, среди всего прочего, там возносились обращения к Исконным-покровителям. У каждого демона их несколько — тех, чьи благословения проявились во время инициации. У простых демонов их появлялось не больше пяти или десяти — и они давали некоторые особые умения обладателям. У знатных демонов такие “отметки” Исконных доходили до двух-трёх десятков. Как, например, у Тивадара. Или приснопамятного Альбина. Они были могущественными, но не равными Исконным, конечно же.
При союзе же демонов все благословения обоих супругов могли перейти их ребёнку. Но так случалось далеко не всегда.
Наша карета обогнула храм по боковой дорожке, скрытой аллеей высоких разлапистых деревьев с почти правильно округлыми кронами. Остановилась на заднем дворе, отделённом от города и лишних взоров каменной, увитой плющом изгородью. И почти в тот же миг нас нагнал Геллен, который предпочёл нынче ехать верхом. Как можно было догадаться — на сзарвазе. Лютая зверюга изрядно напугала меня, когда я вышла из тени экипажа на двор, усеянный плящущими по земле бликами. Никогда не привыкну к этим демоническим лошадям!
— Ты как всегда, — проворчал Тивадар, косясь на весьма довольного своей проделкой сына. — Не можешь хотя бы в день ритуала вести себя тихо.
— Я думал, ты знаешь меня достаточно для того, чтобы не удивляться, — беспечно парировал тот, отдавая поводья опасливо приблизившемуся к его скакуну молодому конюшонку.
— Да я и не удивлён, — закатил глаза старший шан-Вар.
Я вошла внутрь с ним под руку. Временный отец, прямо как настоящий, бережно и немного торжественно вёл меня, словно большую ценность и гордость. Хоть всем нам известно было, что это не так. Йерне сопровождала меня с другой стороны, а Геллен лениво тащился позади.
В небольшом темноватом холле, который освещался, кажется, только через большой витраж над дверью, нас встретил служитель в чёрно-красном одеянии: чуть мешковатых штанах и такой же бесформенной, подпоясанной широким поясом тунике. Но приглядевшись, я заметила, что вся ткань их расшита тончайшим узором, напоминающим, скорее, какие-то письмена.
