Но плазменные удары лишь подпортили обшивку защитных костюмов налетчиков.
Вооруженные до зубов сотрудники зоопарка устрашились, так как поняли, что перед ними идеальные машины для убийства, которые по всем признакам никак не могут быть людьми. Но всё равно продолжили осторожно вести огонь из-за укрытий.
Рейдеры же со своей стороны не сменили позиций. Они так и продолжали стрелять с того же места, где и остановились.
Перекрестный огонь уничтожал всё вокруг. Повсюду валялось битое стекло от мониторов, пробирок, мерных склянок, колб и другого оборудования. По полу растекались жидкости неизвестного характера. Кое-где вошедшие друг с другом в реакции препараты испаряли цветной газ или едкий дым. Деревянная мебель была изъедена дырами, от которых также шли испарения. Металлические конструкции были покорежены. Вскоре от убежищ сотрудников охраны не осталось ничего.
Еще через минуту все они были мертвы.
Не задержавшись ни на секунду, налетчики быстрой поступью пересекли еще несколько как две капли воды похожих друг на друга помещений. И наконец достигли искомого места. То была огромная крытая теплица, длиною и шириною более километра. Здесь выращивались отнюдь не папоротники и не секвойи, а растения, имеющие наркотический эффект.
Один из мужчин снял со спины большой рюкзак. Движения его выглядели монотонными и до абсурда отточенными, будто он и впрямь был роботом. Все синхронно повторили за ним это действие. Со стороны это выглядело настолько же привлекательно, как если бы то было парное катание на коньках. Они опустились на одно колено, поставив рюкзаки на землю. Открыли и достали оборудование. Дальше в быстром режиме из разрозненных кусков металла и трубок был собран компактный огнемет.
Все трое поднялись, разошлись по разным сторонам и дали залп из брандспойта.
Плантацию быстро охватил огонь. Неизвестные переходили от одного растения к другому, сжигая каждое дотла. Это напоминало нашествие огненной саранчи. Искры от огня поднимались вверх, наполняя помещение миллиардом огненных светлячков, летящих всё выше к покрывающему плантацию тенту, прожигая в нем дыры, от которых исходил едкий дым.
Когда всё было окончено, трое налетчиков направились к выходу. Казалось, что и огонь не смог причинить им вреда. Хотя идеально защищенные доспехи всё же были подпорчены. Двигаясь по-прежнему ровно и быстро, они вышли из пылающего помещения. Как раз в тот момент, когда на противоположной стороне горящей теплицы показался задыхающийся и кашляющий наряд полиции.
Рейдеры не возвращались тем же путем. Вместо этого они проникли в канализацию через ближайший сток и, спустившись, быстро растворились в кромешном городском зловонии.
* * *
— Черт побери, всё тело ломит! Как будто дирижаблем придавило, — проснувшись, стал бурчать Цицерон.
— Я тоже не чувствую себя великолепно, док, — подхватил Барек. — Вы уверены, что всё идет как надо?
— Всё идет просто отлично, господа. По всем показателям вы абсолютно здоровые люди и даже больше. Могу вас уверить, что всё в полном порядке. И поздравить. Сегодня мы наконец увидели то, чего так долго ждали, — говорил доктор Клерваль восторженно.
— И чего же, док? — резко и нагло выпалил Цицерон.
— Улучшения ваших показателей. По крайней мере, непосредственно физиологических. Тех, что мы наблюдаем сейчас на мониторах. К примеру, частота вашего сердцебиения в состоянии покоя максимально приближена к стандарту. Если вы повернете голову и посмотрите на снимки МРТ нашего спортивного юноши Барека, то увидите положительные изменения в его сердечной мышце. Я попрошу показать вам снимки до и после, чтобы вы смогли увидеть разницу. Пожалуйста, покажите, — доктор Клерваль кивнул в сторону работника, сидевшего за одним из мониторов. — Видите ли, сердечная мышца нашего юного друга изрядно поизносилась вследствие многочисленных занятий в тренажерном зале. Но сейчас мы видим, что всё вернулось в норму, — он, как и все, уставился в монитор.
— Я не вижу разницы, — заявил Барек.
— Но наверняка ее чувствуете, — высказал предположение доктор.
— Честно говоря, сейчас я чувствую себя примерно так, как говорил Цицерон.
— Как будто дирижаблем придавило? — повторил бородач.
— Точно.
— И я, кстати, тоже, — вставила Агнус.
— Да, и я, — добавила Лидия.
— Ну что же, тогда вас, скорее всего, отпустят в апартаменты на несколько часов, — доктор замялся и поправил очки на носу.
— Почему только на несколько часов, док? — спросил Цицерон.
— Потому что на сегодня мы еще не закончили. Мне бы хотелось провести с вами несколько тестов в состоянии бодрствования.
— Опять тесты, — завыл Цицерон.
— Не теряйте драгоценного времени. Вам выделено всего несколько часов на отдых. Потом вас заберут, — обдала холодом внезапно возникшая мисс Беннор.
— Конечно, леди, как скажите, — Цицерон напустил наигранной любезности.
— Не стоит стараться, — обратилась Эржебет к нему.
Он не стал придумывать какую-нибудь колкость и промолчал.
— Пожалуй, тогда действительно следует поторопиться, — сказала Агнус, поднимаясь с кресла.
Все остальные закивали в ответ и тоже встали.
В апартаментах они оказались около двенадцати часов дня. И незамедлительно разошлись по номерам.
Перед тем, как лечь и немного отдохнуть, Барек, как бы то ни было странно после продолжительного анабиоза, решил принять душ. Хотя в этих стерильных лабораториях и было чисто, он почему-то ощущал себя грязным. Сбросив с себя всю одежду и зайдя в кабину, он провел рукой около сенсора, подающего воду. Поводив немного ладонью в воздухе и между двух сторон считывающей пластины, Барек настроил нужную температуру воды. Но, как только его тело обдало горячим потоком, он внезапно ощутил сильную боль в груди. Опустив взгляд, Барек обнаружил огромное красное припухлое пятно, похожее на ожог. Парень коснулся этого места и вновь ощутил боль. Он с минуту удивленно таращился на пятно. Потом, будто придя к какому-то умозаключению, вышел из кабины, не вытираясь, и подошел к зеркалу. Еще в течение длительного времени он рассматривал это покраснение, периодически касаясь кожи пальцами.
Внезапно в комнату ворвался Цицерон.
— Ой, извините, мадам, я не знал, что вы в неглиже, — рот бородача был растянут до ушей — ухмылка так и застыла на лице. А взгляд путешествовал по телу обнаженного парня.
— Цицерон, черт тебя побери, а ну пошел вон! — заорал Барек дурниной.
Но приятель и не собирался сходить с места. Тогда Барек схватил первый попавшийся предмет — ремень от брюк — и швырнул его прямо в нахальную физиономию пришельца.
— Ну что вы, леди… — не удержавшись, тот так громко расхохотался, что даже согнулся.
— Вали к черту, я сказал!
