— Лидия.
— Крошка назвала мне свое имя, дело осталось за малым — узнать номер телефона. Хотя имя мне твое — как собаке обувь, всё равно забуду, — в его движениях и жестах сквозила противная нервозность.
— «Прометей» делал для меня протез два года назад, бионическую руку, — темнокожий парень из первого ряда попытался прервать зарождающуюся перебранку.
— А так и не скажешь, что инвалид, — выпалил бородатый.
— Попрошу не язвить, — темнокожий сжал левую руку в кулак. Мускулы овального лица напряглись.
— Вот и я о том же, вы бы вели себя поприличнее, мистер… — добавила Лидия. Ее энтузиазм и живость сменились неприязнью и недовольством.
— Цицерон, детка, меня зовут Цицерон. Как хочу, так и веду, мое право. У нас государство свободное — в плане болтовни, конечно.
— Даже спрашивать тебя ни буду о том, что ты подразумеваешь под свободой, — высказал темнокожий. Его лицо снова стало ровным и спокойным. Однако, приглядевшись, на нем так же можно было заметить недовольство.
— А тебе и знать не надо… — бородач развалился на стуле, скрестив руки на груди.
— Значит, вам делали здесь протез? — вмешалась Агнус. Она попыталась прибрать свои растрепанные волосы, но они всё равно не слушались и продолжали закрывать серые, печальные глаза.
— Да. Ну, конечно, не совсем здесь, а на одном из заводов, принадлежащих компании, — темнокожий проявлял явный интерес к теме своего протеза.
— Кто-нибудь еще как-то связан с «Прометеем»? Раз уж разговор принял такое направление, — продолжила Агнус.
— Кажется, директор сети магазинов по продажам электромобилей, в одном из которых я сейчас работаю, раньше имел тесные связи с «Прометеем», — ответила Лидия. — По-моему, он даже был одним из акционеров.
— Так ты на «ЭлектроТехМоб» пашешь? Поди, неплохие денежки? А чего ж сюда прилетела? — Цицерон вновь выпрямился и стал нервно постукивать костяшками по крышке стола, пытаясь повторить какую-то мелодию.
— Работа в «Прометее» имеет множество перспектив — я думаю, вы и сами об этом знаете. Кстати, мы еще не слышали вашу историю. Может быть, расскажете, чем занимаетесь? — Лидия сверкнула глазами.
— С чего бы? — бородач попытался изобразить непонимание. — Эт зачем еще? — Было видно, что он занервничал: пальцы усиленно теребили рукав пальто.
— Просто пытаюсь продолжить беседу. Почти все в комнате уже рассказали, что их связывает с компанией, — Лидия светилась уверенностью. Она поняла, что задела его, и, судя по всему, получала от этого невероятное удовольствие.
— Вот именно, что почти. И кстати, качок-инвалид разве говорил, чем занимается? — Цицерон пошел в наступление. Он снова лег на спинку стула и забросил ноги на стол.
— Я Барек. Зарабатываю на боях без правил. Отправляю в нокдаун тех, кто называет меня инвалидом, — парень попытался развернуться и посмотреть на обидчика.
— Ах-ха, напугал! — Цицерон наигранно рассмеялся.
— А вы, девушка? — обратилась Лидия к Агнус.
— Студентка, временно не работаю, — с секунду она смотрела на Лидию, а после потупила взгляд и стала изучать крышку стола.
— Студентка? А в каком институте? — продолжала сыпать вопросами Лидия.
— «ТехГрафикЦентр», — Агнус вновь пришлось поднять глаза.
— А, это тот, в котором учат разрабатывать дизайн для электромобилей? — брюнетка слегка наклонилась по направлению к Агнус.
— Ну, не только.
— Всё, Цицерон, теперь твоя очередь, — Барек больше не мог сдерживать нетерпение. Лицо исказил гневный оскал. От ярости он сильно сжал зубы, и оттого тяжелая, квадратная челюсть выступила вперед.
— Работаю в баре «Пьяный робот», выполняю мелкие поручения. Типа: дать в глаз придурку, пристающему к шлюхе, или отнести мусор к автомату-приемнику.
— А может, «отнести мусор» означает продажу и распространение наркотических веществ? — внезапно раздался мелодичный, но холодный голос. В комнату вошла весьма впечатляющая особа в форме работника компании «Прометей».
Ее грудь заметно вздымалась и опускалась, что свидетельствовало о том, что сюда она спешила, а темные каштановые локоны были слегка растрепаны. Однако внешний вид и жесты в целом этого не выдавали — они были безупречны. Красивый заостренный подбородок, высокие резные скулы и укорительное выражение больших черных глаз — всё это придавало ей жесткости.
— Что? Откуда… — Цицерон опешил от услышанного. Он тотчас снял ноги со стола и выпрямился.
— Подобную информацию скрыть достаточно сложно, в особенности от такой корпорации, как наша. Однако не волнуйтесь, вы здесь по другой причине, — работница встала в центре у стены, перед рядами столов.
На несколько секунд в помещении воцарилась гробовая тишина.
— Кажется, вы все уже познакомились. Теперь осталось представиться мне. Я Эржебет Беннор — я генеральный директор компании «Прометей». Вы можете не представляться, с вашими личными делами я уже ознакомлена.
— Простите, но откуда у вас наши дела? — попыталась спросить Агнус.
— Прошу меня не перебивать, позже я выделю время и отвечу на все ваши вопросы, — женщина бросила на нее строгий взгляд. — А сейчас я дам ответ пока что на единственный, самый главный вопрос: зачем вас здесь сегодня собрали. И начну я, с вашего позволения, издалека — с теории Дарвина.
— Что за на… — выпалил Цицерон.
— Я, кажется, просила не перебивать, — теперь укоризненным взглядом был награжден и он. И, как ни странно, взгляд этот не смог выдержать даже бородач. — Уверяю, ваше ожидание будет вознаграждено. Надеюсь, вы все получили начальное образование, иначе я признаю, что «Прометей» зря спонсирует учебные учреждения. Так вот, все помнят теорию эволюции…
Она продолжала экскурс в биологию, сопровождая его изображениями на экране. Инфракрасный сенсор на проекторе улавливал ее движения легко и без задержек. Благодаря чему она пролистывала картинки на стене одним движением руки. Кратко и емко изложив теорию, женщина перешла к главному.
— Классная задница, — прошептал Цицерон.
Казалось, мисс Беннор это услышала, но не подала виду.
— Итак, что мы имеем: несколько тысячелетних изменений живого существа под влиянием природы. И конечный этап в развитии — человек. Но в дальнейшем процессе эволюции мы не стали лучше, а лишь приспособились к новым условиям жизни. Мы, люди, отнюдь не венец творения. Болезни, старость, хрупкость и большой срок не всегда полного восстановления тела лишь подтверждают это. Но мы не можем ждать еще миллион лет, чтобы повысить те признаки и качества человеческой особи, которые считаются лучшими для нашего вида. К примеру, уменьшить время регенерации тканей, увеличить количество нервных клеток, снизить затраты на образование мышечной массы, привить устойчивость к известным видам болезней. Поэтому двадцать четыре года назад одним из ученых корпорации был создан геном, немногим отличный от человеческого, но всё же имеющий ряд изменений. При поддержке главных городских организаций и немалых вложений самой корпорации нам удалось взрастить, так сказать, новую форму жизни. И эта форма жизни сейчас сидит передо мной.
