— Ухожу-ухожу, — пролепетал Цицерон, на несколько секунд уняв смех.
Дверь с громким хлопком закрылась.
— Что там? — окликнула Цицерона проходившая мимо Лидия.
— Ах-ах, там… там, — он не смог ответить, вновь разразившись хохотом.
— Да успокойся ты, наконец! — потребовала она недовольно.
— Там наша третья дамочка рассматривает свои аппетитные груди в зеркале, — немного успокоившись, выпалил он.
— Что? — нахмурившись, переспросила девушка.
Немного постояв, она молча развернулась и пошла дальше.
— Идиот, — бросила напоследок Лидия, возвращаясь в свою комнату.
Цицерон тоже собрался было уходить, но тут дверь Барека распахнулась. И оттуда вышел он сам с надетыми на мокрое тело футболкой и брюками.
— Чего ты хотел, придурок? — зло спросил он.
— Поговорить хотел с вами, мадемуазель, — казалось, рот Цицерона сейчас треснет от широченной улыбки.
— О чем, интересно, я должен с тобой говорить?
— О твоих грудках, к примеру, цыпа.
— Ты достал меня!
Барек сжал кулаки и хотел было кинуться на обидчика, но его остановила быстро брошенная фраза Цицерона:
— Об ожоге, дебил ты полоумный! У меня такой же на бедре!
— Что? — Барек оторопел.
— Да-да, только позволь, раздеваться не стану. Просто поверь на слово. Он там есть.
— У других тоже?
— Не знаю, не спрашивал. Подумал о мужской солидарности — ну, до того как…
— Только посмей, — Барек вновь сжал кулаки.
— Ладно, ладно. Какие вы все нервные все-таки, — Цицерон прикинулся расстроенным.
— Ну так пойдем спрашивать, — недолго думая ответил Барек.
— После вас.
Они направились к ближайшей к Бареку комнате, в которой жила Лидия.
Барек постучался:
— Лидия, ты не могла бы выйти?
— Да, крошка, выходи! Мы соскучились.
— Что вам надо? — приоткрыла дверь немного разозленная девушка.
— Прости за беспокойство, но мне нужно задать тебе один вопрос.
— Тебе? Или вам обоим? — она так и не открыла дверь полностью.
— Нам обоим, милая, — добавил Цицерон.
— И что же вы оба от меня хотите?
— Да не от тебя… то есть не совсем, — Барек немного замялся. — Я хотел сказать, что, придя сюда, мы оба обнаружили у себя на теле странные следы. Как будто бы от ожога.
— Ты начал курить, Барек? — задала выбивающий из колеи, совершенно неуместный вопрос Лидия.
— Нет. К чему это ты? — Барек смутился.
— Этот пришибленный пытается спросить, нет ли и у тебя такого? — перебил Цицерон раздраженно.
— Нет, — ответила она, закрыв дверь у них перед носом.
— Стерва, — только и сказал Цицерон.
— Заткнись. Это она из-за тебя, — Барек был раздражен и зол. Но ожог его заботил больше, чем Цицерон.
— Ох, ну неужели! Ладно, пошли к монашке.
— Знаешь, мне иногда кажется, что тебя давно не били…
В это время Агнус уже открыла дверь комнаты и ждала их. Потому что половину разговора она слышала.
— Да, есть, — только и сказала девушка, когда оба приблизились к ней чуть ли не вплотную.
— У тебя суперспособности проявились, что ли? — удивленно спросил Цицерон.
— Просто подслушала.
— А, блин, лоханулся с вопросом, — бородач изобразил неловкую улыбку смущения. — И что же мы будем делать?
— Как — что? Вновь пойдем к мисс Беннор, — Барек не видел нужды в поиске решения иного рода.
— Это глупо. Она снова заткнет нам рты определенной суммой денег, — возразила девушка.
— Не-е-ет, что-то с тобой не так, ты явно читаешь мои мысли, — Цицерон сощурил глаза.
— Но мы всё равно обязаны об этом спросить. Ведь никак иначе мы ответ не узнаем, — продолжал гнуть свое Барек.
— Предлагаю на этот раз замучить вопросами дока, — высказался Цицерон.
— Неплохой вариант. Но у меня есть идея получше, — добавила Агнус.
— Что значит «неплохой»? И какую же такую невероятную идею решила выдвинуть наша всезнайка? — Цицерон повысил голос.
— Не здесь, — почти шепотом произнесла она.
Через две минуты все трое толкались в душевой кабине Агнус.
— Да что за бред! — возмущался Барек.
— Да заткнись ты, тупоголовый, это единственное место, где нет камер, — даже Цицерон понимал смысл данного действия. Точнее, он был единственным, кто осознавал всю серьезность происходящего.
— Так что ты там хотела нам такого интересного сказать? — продолжил бородач.
— Мы должны разделиться. Один или двое из нас пойдут и зададут вопрос Эржебет. Остальные отправятся к доктору Клервалю. Мы просто посмотрим, будут ли их показания различаться. Если нет, то оба говорят правду.
— А ты не подумала о том, что они уже могли обо всём договориться? — задал вопрос Барек.
— Да, кстати! — Цицерона задел тот факт, что сам он до этого не додумался.
— А если нет, то у нас еще остается шанс поймать их на лжи.
— А что если никто и не лжет вовсе? Что если это, к примеру, тоже побочное проявление препарата? — засыпал их вопросами Барек.
— Тогда я наконец соглашусь сам с собой насчет того, что ты все-таки полный кретин, — съязвил Цицерон.
Внезапно дверь в комнату хлопнула.
Все трое выскочили из душа, будто ошпаренные. У выхода стояла мисс Беннор.
— Что вы все трое тут делаете, позвольте спросить? Барек, почему вы мокрый?
— А м-мы… — начал было Барек.
— Да мы тут в прятки играем, знаете ли: расслабляет, — взял на себя инициативу Цицерон.
— В прятки? — переспросила совсем опешившая мисс Беннор.
— А вы, собственно, что здесь делаете? — поинтересовалась Агнус.
— Пришла проверить. Один из работников персонала доложил мне, что вы странно себя ведете.
— Ну и какое вам до того дело, как мы себя ведем? — возмутился Цицерон.
— Я просто подумала, что это могло быть…
— Побочным проявлением препарата, — перебили ее все трое в унисон.
— Пожалуй, я пойду, — Эржебет развернулась, и дверь перед ней открылась на выход. — Как вижу, всё в порядке, — почти шепотом бросила она напоследок.
С минуту все стояли молча. Но, как только осознали, что дьяволица их покинула, громко заржали.
