В комнату вошёл сотрудник в форме медперсонала. Цицерон повернул голову и проследил за тем, как тот прошёл к столу, обогнул его и встал напротив него.
Молча мужчина достал колоду достаточно больших карт.
— Я буду показывать вам по одной рубашкой к вам. Вы обязаны говорить, что за геометрическая фигура изображена на карте.
— Как я буду это делать, если вы будете показывать их рубашкой ко мне?
— В этом и заключается суть теста. Вы должны их как бы увидеть.
— Как экстрасенс что ли?
— Именно.
— Ок, чувак, давай.
Работник стал показывать ему по одной карте.
— Эм, круг. Квадрат. Этот… как его…ромб. Мне называть всё подряд, что придёт в голову?
— Именно, не отвлекайтесь.
Следом шли тесты на ощущения. Цицерон должен был учуять запахи. Как можно дольше продержать руку над горячим предметом, что сильно его возмутило. «Да вы садисты!» — вымолвил он, но препираться не стал и сделал всё как сказано. Так же его просили попытаться изменить наклон пламени свечи взглядом, что очень сильно насмешило молодого человека.
— А потом что? Тест на левитацию? Ха-ха-ха. Надеюсь, меня не сбросят с крыши.
Агнус тоже проходила череду подобных тестов в точно такой же комнате.
— Прошу вас встать из-за стола и отойти к началу комнаты, — прозвучал голос из коммуникатора.
Она так и сделала. Прошла к выходу, а после развернулась в сторону стены, на которой недавно ей показывали математические примеры. Внезапно стол вместе со стулом начали опускаться под пол. Повидимому, они стояли на лифтовой панели, которая в данную минуту уходила вниз. Когда оба предмета мебели исчезли из виду, образовавшуюся в полу дыру закрыла вторая панель, выехавшая из стены лифтовой шахты, на расстоянии чуть ниже уровня пола сантиметра на два.
Когда пол стал практически ровным, на противоположной выходу стене появились отверстия, окантованные металлической оболочкой по краям. Вдруг из одного из таких отверстий вылетел дротик. Он пролетел мимо плеча Агнус всего в паре миллиметров от кожи.
— Уворачивайся, — прозвучало единственное слово из коммуникатора.
Следом выпущенный дротик пролетел над макушкой девушки. Она рефлекторно откинула голову назад, растрепав русые локоны.
— Какого хрена?! — прокричала Агнус.
Но более она ничего сказать не успела. Было выпущено ещё несколько дротиков одновременно. В продолжение их количество, траектория и время выстрела менялись.
Она изворотливо отклонялась в сторону, приседала, отбегала и прыгала. Всё происходило так быстро, что она не успевала развернуться и распахнуть дверь на выход.
В какой-то момент всё прекратилось, и она удивлённо подметила, что ни одна из острых игл её не ранила.
— Что же вы, мать его, делаете?!
— Всё в порядке, это лишь голограмма, — прозвучал спокойный ответ из коммуникатора.
— Голограмма?! — девушка была обескуражена.
В это время Цицерон весь потный и злой изливал откровенные выражения в сторону коммуникатора. Внимательно всматриваясь в него залитыми кровью глазами, так, как будто за ним наблюдали именно из этой жестяной коробочки. Но вместо ответа на его грубые слова в полу то там, то здесь открывались бездонные дыры. А откуда-то сверху упала белая лента.
— Наденьте на глаза.
— Да я больше ни черта делать не буду. Выпустите меня отсюда! — он как безумный дёргал дверь за ручку. Но та как будто приварилась к бетонной стене.
— Это последнее испытание. Выполните его и пойдёте отдыхать.
— Ну хорошо, сволочи. Но как только я отсюда выйду, вам несдобровать.
— Мистер Финч, может быть вы, наконец, поясните, зачем нужен этот маразм? Неужели господа из «Совета» и впрямь считают, что препарат может вызвать у подопытных те или иные волшебные способности? — Эржебет в сопровождении мистера Финча вернулась в наблюдательную комнату.
— Не берите в голову, мисс Бенор. «Совет» продолжает своё финансирование, и вам уж точно не стоит задумываться над тем, куда уходят эти деньги, — сухо, почти безэмоционально ответил Гермес Финч, человек в смокинге.
— Позвольте, но это мои люди. И за то, что с ними происходит, отвечаю я! А ни в коем случае не «Совет».
— Дорогая Эржебет, если бы вы в действительности были озабочены их судьбой и состоянием, то не посылали бы их на смерть, — Гермес вгляделся в её холодные глаза, проник в тот взгляд, что мог выдержать на себе лишь избранный, и пристально всмотрелся.
— Все операции подконтрольны группой специально подготовленных профессионалов под руководством самого доктора Клерваля. К тому же скорость регенерации их тканей заметно возросла, — ответила она, не отводя взгляда.
— Неужели, Эржебет, вы действительно уверены в том, что никто из них не может погибнуть?
— Я не упускаю такой возможности и даже больше: я сама уберу бешенную собаку из стаи, если та будет мешать процессу. Но тем не менее, я не допущу того, чтобы операция была провалена или выполнена на недостойном уровне.
— Что? — он был ошарашен и более не мог выдержать её взгляд. — Но вы ведь начали с того, что пытались оспорить мои доводы в отношении вашей заботы об их судьбах.
— Я не пыталась оспаривать именно этот факт. Вы неверно меня поняли. Меня заботят не они, а то, насколько хорошо будут исполнены приказы, направленные из «Совета». Состояние же испытуемых заботит меня только с этой стороны.
— Тогда почему же вы воспротивились проведению этих тестов?
— Потому что они лишь отнимают у нас время. Вместо этого мы могли бы, к примеру, улучшить их физподготовку, у нас имеются отличные тренера.
— Да они у вас пьют, как лошади! О какой физподготовке может идти речь? Ведь каждый раз, как вы выпускаете их с территории, они возвращаются нетрезвые.
— Это вскоре перестанет быть проблемой. В дальнейшем использовании препарат увеличит скорость метаболизма, и они перестанут чувствовать опьянение. Надеюсь, этот факт перестанет провоцировать Цицерона на то, чтобы каждый раз спаивать членов группы.
— Надеетесь?
— В целом вы не правы. Пьют они не все….
— Я думаю, мы не станем продолжать этот разговор, считаю его бесполезным, — Гермес казался озлобленным.
— Пожалуй, я соглашусь с вами. Этот разговор так же бесполезен, как и эти ваши тесты.
Эржебет резко молча развернулась и лёгкой поступью направилась к выходу.
Он смотрел ей вслед с чувством сильнейшего смятения. С одной стороны, он не мог отвести глаз от её идеального стана, а с другой, желал более никогда не встречаться с этой женщиной. А уж тем более находиться в одной комнате.
