– Тогда кто отец? – закричала Варя. Ее нервы сдавали. Когда она только вышла за Коленьку, то с первых дней семейной жизни стала мечтать о ребеночке, но не забеременела. Появились опасения, что бесплодная. И вот вам пожалуйста – беременность, нежданная-негаданная…
А лучше сказать, залет.
– Ты же с москвичами пила. Кто-то из них.
– Нет, я убежала, и с ними поехали другие девушки.
– Значит, кто-то настиг тебя во дворах. Сама знаешь, у нас тут район не самый благополучный.
– Если бы меня кто-то изнасиловал, то колготки были бы рваными, трусы, лифчик набекрень…
– Я тебя такой и увидел.
– Не ври! Колготки оказались целыми даже с утра.
– Но ты взмыленная была, вся на нервах, глаза по пять копеек, волосы в разные стороны… И кстати, подтягивала колготки, говоря, что они дорогие, итальянские и их надо беречь, потому что ты за них отдала чуть ли не ползарплаты.
Да, Варя купила колготки по умопомрачительной цене. Анна Ивановна насоветовала. Сказала: вместо того чтобы дрянь брать каждую неделю, да еще и стрелы подклеивать лаком, лучше приобрести одни, но качественные. Плотные (семьдесят дэн), эластичные, глянцевые, они прослужат полгода точно.
– Хочешь сказать, что меня в кустах завалил какой-то гопник?
Михаил пожал плечами.
– И что же мне теперь делать? – всхлипнула Варя. Она спрашивала не у него – у себя.
– Аборт, конечно. Не будешь же ты рожать от насильника.
– Не буду, – эхом повторила она.
Поутру она направилась к гинекологу, чтобы записаться на аборт.
Но Варя так его и не сделала. Не смогла решиться на убийство. Пусть ее изнасиловали, и, очевидно, по пьянке, но при чем тут ребенок? Он ни в чем не виноват. Да, если бы она кому-то рассказала о своем положении, кроме Михаила, все бы начали ее уверять в том, что это еще не человек, а какой-то сгусток… Головастик, без ручек, ножек, не говоря уже о душе. Но Варя видела его иначе. Точнее, знала, это девочка. И у нее есть и ручки, и ножки, и душа.
Но матерью Варя все равно не стала. Не получилось… Бывает.
И замуж больше не вышла. Более того, не завязала ни с кем серьезных отношений, а на другие Варя не соглашалась.
Ее жизнь текла плавно, размеренно… Скучно. Но и в ней были свои маленькие радости. Варенька обожала свою работу, коллектив. ДК машиностроителей стал ее домом, даже не вторым – первым. У себя в квартире она только ночевала да ванну принимала, а остальное время проводила в ДК. Даже ела там, у них в буфете за небольшие деньги продавали вкусные салаты и выпечку.
А на вечера, кому за тридцать, Варя так же похаживала, пусть и нечасто. За столик не садилась, просто танцевала под музыку, которая нравилась, и уходила. Все равно никого не встретишь ни на этой дискотеке, ни где-то еще. Варенька даже в интернете пробовала знакомиться. Но когда ей, что называется, без объявления войны один из обитателей сайта прислал фотографию своих причиндалов, она анкету удалила, а на «Одноклассниках» ограничила доступ. Потому что и там, как она слышала, извращенцы шарились.
В эту пятницу Варенька на вечер не собиралась. Хотела уйти домой пораньше, чтобы прибраться и белье перестирать. В субботу в ДК намечался сначала детский праздник, потом концерт известного некогда комика, и Анна Ивановна попросила ее выйти, поскольку сама уезжала на дачу, чтобы вывезти оттуда ценные вещи, а доверять могла только ей, Вареньке. Как та могла отказать?
Но уйти раньше не получилось. Ее позвала на день рождения… Нет, не подруга, но приятельница. И отметить его она решила на «Вечере, кому за тридцать». Отказывать не хотелось, да и какой смысл? Не дети же у нее дома голодные плачут. А пыль еще денек полежит на мебели, как и несвежее постельное белье на кровати. Не такое уж оно и грязное, десять дней назад меняла.
Чуть прихорошившись и сменив мокасины на туфельки с каблучком, Варя отправилась с приятельницей на вечер.
…И ничего не предвещало беды.
Варя думала, они посидят, поболтают, немного выпьют, потанцуют, расслабятся и в одиннадцать она поедет себе спокойно домой. Но все пошло не так!
Глава 2
Марина была из тех женщин, мимо которых не пройдешь.
Она походила на Фиону из «Шрека». Но не ту хрупкую красавицу, что появилась в начале первой части франшизы, а на огриху. Она, естественно, была не зеленой, но высокой, пышнотелой, рыжеволосой, а на мир смотрела огромными голубыми глазами. И улыбка у нее была такой же милой. Фиона для великана и персонажа мультфильма была прекрасна… А вот Марина – на большого любителя. Мужчин, как правило, она пугала. Что не удивительно, ведь ее руки и ноги были больше, чем у многих представителей сильного пола. Огромный, переваливающийся зад и пусть дрябловатые, но выпирающие из любого выреза груди привлекали нездоровое внимание некоторых особей, а они уже пугали ее. В глубине души Марина была нежной, хрупкой девочкой. И очень ранимой.
Она родилась крупной и росла не по дням, а по часам и ввысь, и вширь. В первом классе она не оказалась самой высокой лишь потому, что в него перевели второгодника Димона, а он еще и в школу в восемь лет пошел. Двух дылд усадили за одну парту, естественно, последнюю, и они просидели вместе до восьмого класса. После Дима ушел в ПТУ, а Марина осталась доучиваться и… страдать по своему бывшему соседу по парте. Все годы девочка тайно любила тугодума и хулигана Димона, а он воспринимал ее как своего кореша. В этом был свой плюс – над Мариной не смели насмехаться. Только она-то о другом мечтала. Но увы…
Марина поступила в педагогический институт, однако в школе смогла проработать всего два года. Тогда «Шрека» еще не сняли, и ученики называли ее не Фионой, а Бегемотихой. Причем не только за глаза, но и в глаза – началась перестройка, и дети как будто с ума посходили, стали неуправляемыми. Они не только учителей оскорбляли, но и кабинеты громили.
Уйдя из школы, Марина устроилась на завод. Работала в отделе кадров, выдавала пропуска. Маленькая комнатка, которую она занимала, была ей… «тесна в бедрах». И все же она ее любила, обустраивала: цветы на подоконнике разводила, занавески сама шила, веселенькие, с оборками. А еще плакаты с Ричардом Гиром и Микки Рурком на стену клеила. На счастье в личной жизни Марина не надеялась, но всегда о нем мечтала. А уж если мечтать, то о ком-нибудь великом. Или хотя бы знаменитом. Но уж точно не о двоечнике Димоне…
Однако именно он стал ее мужем.
Бывший сосед по парте устроился на завод аппаратчиком, явился получать пропуск, а в окне она…
– Маринка, – сразу узнал школьного «кореша» Димон.
А вот она его нет – ни на фото в личном деле, ни при встрече. Когда готовила пропуск, думала: надо же, полная тезка моей первой любви, но до чего не похож.
Ее Димон был русокудрым богатырем со смачным ртом. Маринка в своих грезах не переставая его целовала и запускала пальцы в густые волосы. А тот Дмитрий, которому она выдавала пропуск, был лыс, худ и сухогуб. И если с волосами и комплекцией все было примерно ясно, то со ртом нет. Куда делись губы? Оказалось, поджались из-за отсутствия зубов.
