– Ага.
– Кто?
– Уборщик. Точнее, человек, его заменивший. Он смог проникнуть в здание, но не в апартаменты мистера Джоу. Туда допускались только врач, личный помощник, повар, привозивший завтрак каждое утро, и уборщик. Последнего миллиардер в лицо не помнил, а остальных – да.
– Ерунда какая! – фыркнул Матвей. – Если у тебя мания преследования, ты каждого вхожего в твою крепость не то что с лица, с жопы запомнишь.
– Это кино. И некоторые повороты сюжета вызывают сомнения, но… Согласись, мы уборщиков реже всего запоминаем. А все почему? Когда они работают, мы стараемся находится в другом месте, чтобы им не мешать. Но это не единственная причина. Я, к примеру, чувствую себя некомфортно, когда кто-то вместо меня прибирается. Как будто я какой-то барин.
– Но мистер Джоу и был барином?
– Стал им, а родился он в бедной семье. Так что комплексов в миллиардере было до фига и больше…
Васек мог разглагольствовать бесконечно, поэтому Матвею пришлось его оборвать:
– Ты к чему ведешь?
– Наш преступник проник в клуб и напялил на себя униформу уборщицы, чтобы убить жертву.
– Просто взял и зашел? Через главный вход?
– Почему нет? В тот вечер «Хрусталь» посетило около пятисот человек.
– И как он узнал, где взять униформу?
– В подсобке. Именно там она хранится, не так ли?
– Ты знаешь, где она расположена?
– Я – нет.
– Значит, преступник уже бывал в клубе и все разнюхал.
– Или он там работает, но не уборщиком, а…
– Диджеем?
– У Окси алиби. Железное. Но есть другой персонал. Штат довольно большой.
– И мы опросили всех, кто работал в ту ночь. Ни у кого нет мотивов.
– Тогда зачем мы премся в «Хрусталь»?
– Мне нужно проверить одну версию. Как только я поговорю с управляющим и сделаю выводы, я с тобой ими поделюсь.
Их встречали у входа. Днем «Хрусталь» выглядел не так помпезно, как ночью. Без подсветки, ограничительных лент, охранников, толпы посетителей – обычное заведение, просто в красивом здании.
– Здравствуйте, господа, – поприветствовал полицейских управляющий по имени Валерий.
– За господ спасибо, – ответил ему Башка. – Но давайте без церемоний. Я Василий, это мой коллега Матвей. Можно без отчества, но на «вы».
– Как пожелаете. Пойдемте. – Валерий пригласил их в здание.
«Хрусталь» днем и изнутри выглядел более тускло. Стекляшки и зеркала не играли, на них виднелась пыль. Помещение вообще было грязноватым. На столиках и стойках разводы от влажной тряпки, полы в углах не помыты.
– Не очень хорошо у вас клининговый отдел работает, – заметил Абрамов.
– И не говорите, – вздохнул Валерий. – В штате всего две уборщицы, но они не справляются.
– Почему не наймете кого-то еще?
– На постоянку никто не идет. Зарплата у нас выше, чем в других заведениях, но нужно ночами выходить. Пенсионерки не тянут по здоровью, а студентки лучше официантками устроятся – и работа почище, и чаевые. Нанимаем случайных людей на одну-две смены, но они разве будут стараться? Пол подтерт, бумага туалетная есть – уже хорошо.
– Привлекали кого-то со стороны в ночь убийства?
– Нет.
– Мы не из налоговой или пенсионного фонда. Можете сказать – и это без протокола, – что взяли кого-то, заплатили тысячу на руки… Или не заплатили из-за того, что произошло…
– Мы никого тогда не привлекали. У штатной уборщицы Ларисы долги за коммуналку, ей грозятся отрубить свет, и женщина сказала, что будет везде успевать, лишь бы ей в двойном размере заплатили. Она хорошо со своими обязанностями справляется, и я пошел навстречу.
– То есть в ту роковую ночь она одна работала?
– Да.
– Это она? – Матвей достал распечатку фотографии и протянул Валерию.
– Не поймешь, лица не видно.
– А если по комплекции судить?
– Комбинезон практически безразмерный и рубашка под ним такая же. Оверсайз – от сорок второго до пятидесятого. Специально заказывали под любой тип фигуры.
– Мы можем обнаглеть и попросить кофе? – обратился к управляющему Васек.
– Да, конечно, секунду. – Тот ушел, потому что никого из персонала в клубе больше не было.
Зато явился охранник. Разгадал все кроссворды и не знал чем заняться?
Это был тот самый Пашка, который чуть не отправил Абрамова в нокаут. О другом бы он так не подумал.
– Этот «терминатор» хотел тебя размазать в ночь убийства? – просил Васек.
– Ага.
– Нехорошо так говорить, но чья-то смерть спасла тебя. Если бы не обнаружили труп в туалете, тебя отчищали бы от стены этого заведения… Как прихлопнутого комара.
– Я ушел от его удара, между прочим, – проворчал Матвей.
– Второй бы точно пропустил.
– Поэтому я приготовился сверкнуть красными корками. Это лучше хука или апперкота.
– Можно просто не нарываться, товарищ майор, – назидательно заметил Васек и жестом подозвал «терминатора».
– Павел? – обратился он к охраннику. Тыквоголовый кивнул. – Я капитан Голованов. А майора Абрамова вы уже знаете, не так ли?
– Знаю, – скупо ответил тот. – Вы чего хотели?
– Попросить вас глянуть на фото. Вот эти… – Он разложил перед охранником распечатки. – Кого-то узнаете?
– Нет.
– Вообще?
– Телку с хвостом не помню. Я таких не отслеживаю.
– Почему? Не привлекают?
– Я женат и на баб обращаю внимание, только если вижу, что они могут создать проблемы.
– Например?
– Вывести на эмоции персонал или посетителей: закатить истерику, стравить мужиков, устроить дебош, а то и совокупиться в туалете или в другом укромном уголке.
Башка слушал охранника с большим интересом, далеко не профессиональным – ему просто было любопытно. А когда Паша упомянул о сексе в туалете и укромных уголках, глаза Васька загорелись. Пришлось Матвею перетягивать одеяло внимания на себя.
– Уборщицу узнаешь? – спросил он и ткнул в ее изображение.
– Нет. Они тут постоянно меняются.
– Но это не Лариса?
– Не Лариса, – согласился Павел. – Та сутулая, голова будто в плечи вросла. У этой нормальная осанка.
– Управляющий уверяет, что никого в тот вечер не нанимал.
– Быть такого не может. Я несколько раз видел уборщицу, которая не Лариса, в зале. Много суетилась, с совком и веником бегала, несуществующую грязь убирала. Я думал: не понимает, что нужно выходить только по требованию, и старается показать свое рвение.
