Я кивнула и сказала, что через минуту подойду.
Да, видимо, в списке дел Игоря, я — номер один.
Помню, как он впечатлил меня, когда я впервые его увидела. Высокий, красивый брюнет с озорными ярко-голубыми глазами. Смелый, весёлый он мне сразу понравился, впрочем, как и я ему. Он даже пригласил меня на свидание, но буквально уже через два дня его отношение ко мне изменилось в корне. Его завораживающий взгляд превратился в надменный и холодный. Постоянные нападки и упреки с его стороны, сделали нас врагами.
Перекинув через плечо сумку, я взяла свои пожитки и вышла из комнаты.
Оставив свои вещи в гостиной, направилась к кабинету. С каждым шагом мои движения замедлялись. Не то, чтобы я страшилась встречи с Игорем, но его близкое присутствие всегда выводило меня из равновесия.
Стою возле двери и не хочу заходить. Вдруг дверь резко распахнулась. Если бы я вовремя не отскочила, расшибленный нос мне был бы гарантирован.
— Пришла, наконец-то, — раздражённо сказал Игорь, полностью игнорируя тот факт, что чуть не покалечил меня. — А я уже отправился на твои поиски, что-то твоя минута затянулась, — как обычно, Игорь начал наш разговор с претензий.
— И тебе — здравствуй, — сказала я спокойным голосом, заходя в комнату.
Прошла в угол кабинета и сняла со стены картину. Игорь удивленно приподнял бровь.
— Павел Леонидович несколько месяцев тому назад установил новый сейф, хочу его тебе показать и отдать ключи, — пояснила я свои действия.
Пока я набирала код и поворачивала ключ по нужной схеме, мужчина бесшумно подошёл и встал за моей спиной. Я в принципе не люблю, когда моё личное пространство нарушают, а тут ещё и Игорь. В голове сразу возникала яркая картинка — он протягивает свои ручищи к моей шее, крепко обхватывает её и начинает душить. И я, немного похрипев и подёргав ногами, с грохотом валюсь на пол.
Обернулась, а Титов довольно улыбается. Я так понимаю, мы с ним одну и ту же сценку в голове прокручивали.
— А я погляжу, ты хорошо устроилась — ключи от сейфа у себя хранишь и код знаешь, — съехидничал Игорь.
— Слушай, давай хоть раз в жизни нарушим традицию и обойдемся без обсуждения мой личности, а!
Он сделал шаг, и наши тела практически прикоснулись друг к другу.
— А может, я хочу поговорить о твоей личности.
Развернулась обратно к сейфу. Зачем я с ним спорю, быстро всё отдам и уйду. Достала папку с документами и сунула её Титову, а он по инерции взял её.
— Эту папку тебе просил передать Павел Леонидович в случае чего, вот ключи и код, — положила на стол связку ключей и лист бумаги. — Всё, живи и радуйся. Желаю удачи.
Хочу выйти из кабинета, но я стою в углу, а Игорь загородил проход. Сделала шаг в сторону, чтобы обойти его, но он делает такой же и опять загораживает мне дорогу. Да ещё в придачу облокачивается ладонями о стены, и я оказываюсь зажатой им.
— Дай мне пройти, — попросила мужчину.
Он отрицательно помотал головой.
— Ну, что тебе от меня надо!
— Да вот, хотел поинтересоваться, ты уже выбрала себе новую жертву или ещё в поиске? Я видел, как ты на похоронах отца обхаживала двух старичков. Причём весьма состоятельных.
— Видел? А мне показалось, что я там превратилась в невидимку. Когда я подошла к тебе поздороваться, ты же сделал вид, что меня нет, и прошёл мимо. А сам, оказывается, наблюдал за мной, и, я так понимаю, внимательно — я за всю церемонию только с двумя мужчинами и разговаривала.
Мои слова, по всей видимости, задели Титова. Его лицо излучало ярость, аж жилка на лбу выступила.
— Да тебя там трудно было не заметить. Вертела хвостом, как последняя….
— Шлюха! — выкрикнула я. — Ты же это хотел сказать? Ну, отведи душу. Скажи. Что замялся? Меня теперь защитить некому.
Титов еле сдерживался, но промолчал.
Я пошла напролом и попыталась его отодвинуть, но не тут-то было, я не сдвинула его и на сантиметр.
— Скажи, Вика, а каково это спать за деньги? Сколько тебе надо заплатить, чтобы ты стала ласковой? — Игорь дотронулся до моего лица рукой и достаточно сильно сжал щеки, приподнимая голову.
Он и раньше мне гадости говорил, но не такие. Обидно. Но не видать ему моих слёз — вытерплю.
— Пропусти, — ещё раз попросила его.
На этот раз он отодвинулся, и я пошла на выход.
— Прощай, Игорь, и последняя просьба — если мы когда-нибудь с тобой встретимся, сделай вид, что мы не знакомы. Хорошо? — сказала я и закрыла за собой дверь.
Слёзы наворачивались, но у меня есть жёсткое правило — на людях никогда не плакать. А если очень надо, то я закрываюсь в ванной и под шум воды реву, сколько душе угодно.
Подняла с пола сумки, глубоко вдохнула, ещё раз мысленно попрощалась с домом и пошла на выход. Я уже почти дошла до двери, но тут из кабинета вылетел Игорь. Он бегом догнал меня и больно схватил под локоть.
— А ты куда это собралась, а?! — рявкнул он.
— Совсем ополоумел!? А ну, отпусти! — вырвала руку. — Раньше, когда отец был жив, ты одними оскорблениями обходился, а сейчас к рукоприкладству перешёл, — так захотелось ему за всё пощёчину влепить, да посильней.
— Куда собралась? — сбавив тон, повторил он вопрос.
— Съезжаю!
— Зачем? Я тебя не выгонял!
Я его совсем не понимаю — столько лет он мечтал от меня избавиться, а сейчас, когда его желание сбылось, он вместо того, чтобы танцевать от радости ламбаду, бегает за мной и вопросы задаёт.
— Я что, тебе удовольствие испортила? Хотел за шкирку меня из дома вышвырнуть, а я, сама ухожу. Сволочь такая, — цыкнула я на себя, и осуждающе покачала головой.
— Что за крики? Вас даже на улице слышно, — в перепалке мы и не заметили, как в дом зашёл Александр Сергеевич.
Мужчина с укором посмотрел на Игоря, а потом перевел взгляд на мои баулы и сказал:
— Игорь, почему Виктория с сумками, она что, уезжает? Я думал, ты меня услышал.
— Я тут ни при чём. Она сама так решила.
— Отговори! — впервые услышала, чтобы Лавров повысил голос, а его я знаю давно. Он был лучим другом Павла Леонидовича.
— Пусть остаётся, я не против.
— Игорь, — с нажимом процедил Александр Сергеевич.
Титов развернулся, наклонился к моему лицу и с фальшивой доброжелательностью выдавил из себя.
— Вика, я хочу, чтобы ты и дальше жила в этом доме.
У меня чуть глаза на лоб не полезли от удивления.
— Чтобы ты и дальше меня оскорблял?!
Глаза Игоря нехорошо блеснули, и он уже открыл рот, чтобы ответить мне, но его дядя поднял руку и жестом показал, что продолжит сам.
