— С чем прибыл сюда посланник Его Святейшества Александра VI, к которому мы относимся со всем подобающим почтением и любовью? — именно таков был первый действительно важный вопрос королевы. — Мы слышали, что войска Святого Престола под командованием кардинала и великого магистра Ордена Храма разбили войска короля Карла VIII и герцога Миланского при Реджо-Эмилии, из-за чего был заключен некий… договор.
— Вынужденный договор, Ваше Величество, — тяжко вздохнул Борджиа Льянсоль де Романи, всем своим видом показывая, как именно Борджиа к нему относятся. — Лишь трусость и предательство союзников короля Альфонсо вынудили нас пойти на это. И именно по сей причине я появился у подножья вашего престола с просьбой от викария Христа. Важной и предназначенной лишь для глаз и ушей Вашего Величества и тех, кому вы целиком доверяете.
Сказано это было скорее для порядка, потому как Изабелла Трастамара принимала посланца Папы не в тронном зале, а в более тесной обстановке. Понимала, что это не простой визит, да и предварительно прочитанное письмо как бы недвусмысленно намекало о нежелательности присутствия обычных придворных. Отсюда и обстановка, ведь помимо самой королевы и наследника, которого Изабелла явно начинала приобщать к государственным делам, присутствовали лишь королевские гвардейцы, явно не обученные болтать.
— Говорите, кардинал.
— Неаполь не должен принадлежать французам, Ваше Величество, — поклонился Борджиа Льянсоль де Романи. Но Альфонсо не мог не лишиться короны, продолжив то что делал его отец, используя только страх и вызвав ненависть почти всех вассалов.
— Наш родственник потерял корону из-за трусости и глупости, это понятно. Но ваши слова означают, что Святой Престол не хочет видеть Карла VIII на троен Неаполя?
— Именно поэтому я и прислан сюда. У Чезаре Борджиа есть войско и союзники, верные ему, но нет кораблей, способных противостоять французскому флоту. Таких, которые есть у вас, Ваше Величество. Его Святейшество надеется, что Трастамара помогут Святому Престолу в том, чтобы земли королевства Неаполь остались в правильных руках.
Изабелла, силой вырвавшая у судьбы власть сначала над Кастилией, а затем сумевшая объединить королевство с Арагоном, завершить Реконкисту и сделать подвластное ей государство одним из самых сильных в Европе. Хорошо понимала, к чему клонит посланник Рима. Избегалось упоминание целого королевства Неаполь, зато слова «земли королевства» говорили о желании семьи Борджиа разделить королевство. Была ли она против такого развития событий? Вовсе нет, поскольку недавно усопший Ферранте и его сын, хоть и были Трастамара по крови, но не являлись желательными для Изабеллы властителями Неаполя и всего к нему прилегающего. Вместе с тем королева понимала, что Папа Римский прислал кардинала-родственника не для того, чтобы предложить ей или её мужу корону всего Неаполя. Что ж, сперва можно попробовать получить часть, это по любому лучше, чем ничего. А что будет дальше… лишь господь ведает, но точно не его наместник на Святом Престоле.
— Доверие и дружба связывают нас с Александром VI, — отозвалась королева. Мило улыбаясь. — И наше сердце болит при мысли о том, что земли Неаполя могут оказаться под властью человека, не понимающего и не желающего понимать желания добрых неаполитанцев. Мы готовы отправить часть королевского флота и даже войска… Святой Престол может рассчитывать на по меньшей мере десять тысяч, среди которых будет не только пехота, но и кавалерия, и пушки. Необходимо лишь время… два месяца, возможно три. И удобное место, где войска смогут выгрузиться с кораблей.
— Сицилия, Ваше Величество. Оттуда, из Палермо или Мессаны флот перебросит войска в Реджо-Калабрию, Сидерно или Тропеа. Укрепившись там, пользуясь поддержкой знати юга Неаполя, которая просто так, без сопротивления не примет власть Франции, ваши вассалы смогут двигаться дальше, возвращая под власть Трастамара исконно принадлежащие им земли. И войска великого магистра тоже проявят себя. Немного иначе, но тоже для торжества Трастамара.
— Иного Трастамара.
— Иной…
— Конечно же, иной, — кивнула королева. — Как добрый брат, кардинал и великий магистр Чезаре Борджиа не сможет не выступить в защиту интересов невесты своего младшего брата Джоффре, принцессы Санчи Трастамара, герцогини Салерно и Бишелье.
— Пока что герцогини, Ваше Величество.
Изабелла Кастильская понимала, что Родриго Борджиа, став понтификом, не перестал быть Борджиа. Следовательно, человеком, желающим получить как можно больше и даже не собирающимся это скрывать. Вот и сейчас он устами своего посла и родственника прямо говорил о том, что желает обойти законного сына Альфонсо и тем более его дочь, которая также была старше Санчи. Как именно? Через отречение обоих от прав на престол Неаполя или иным образом, но обойти. В решительность и настойчивость воздействия на обоих стоящих перед Санчей наследников она верила. Про младшего брата Альфонсо, а именно Федерико, Борджиа точно вспоминать не собирались, словно его и не было на свете.
Раздел королевства. Изабеллу устраивало подобное решение, но она желала, чтобы собственно корона Неаполя оставалась у Трастамара и не побочной ветви.
— Наши войска с радостью встретятся с вашими в Неаполе, где мой муж возложит на себя по праву принадлежащую Трастамара корону. А герцогиня Санча придёт в Неаполь с запада.
— Пусть и окружённый землями Санчи Трастамара, также носящей титул герцогини Салерно, Неаполь станет очередной жемчужиной объединенной Испании, — испытующе посмотрел на Изабеллу Кастильскую кардинал. — Союзники могут быть спокойны, находясь рядом друг с другом.
— Мы ещё успеем обсудить с Его Святейшеством, что будет севернее и восточнее Салерно, — временно отложила в сторону вопрос конкретных границ королева. — Я думаю, вы привезли не только слова, но и бумаги. В том числе те, в которых говорится о силе французской армии.
— Да, Ваше Величество. Позвольте передать их вам.
Запечатанные печатью самого понтифика бумаги сменили владельца, перекочевав в руки Изабеллы. Собственно, аудиенция на этом была закончена. Несколько подарков для самого понтифика, его семьи и особенно старшего сына, пожелания успеха. Здоровья и всяческой поддержки с небес… И всё, кардинал Хуан Борджиа Льянсоль де Романи покинул помещение, оставляя Изабеллу Кастильскую в глубоких раздумьях на тему того, как именно ей лучше обернуть произошедшее на пользу своему королевству.
Спустя пару дней, когда Фердинанд, завершив дела, вернулся в столицу, она полностью, во всех подробностях рассказала мужу, что именно предлагает им Родриго Борджиа, Папа Римский, и какие выгоды можно получить от уже де-факто принятого ей предложения. По сути, к объединённым коронам Кастилии и Арагона могла прибавиться ещё и неаполитанская, пусть и в несколько урезанном виде. Муж, будучи человеком довольно вспыльчивым, повёл себя… ожидаемо.
— Борджиа нам полезны, но не слишком ли многого они хотят? — кулак ударил по подлокотнику кресла, жалобно скрипнувшему. — Неаполь должен принадлежать нам, Трастамара!
