— Наследник — Хуан. Он мужчина, а значит ему перейдут наши короны.
— Единственный наследник! И я боюсь, что он может оказаться таким, как Энрике, то есть неспособным заронить жизнь в женщину. Этот страх… он преследует меня, ведь я уже сказала про наших дочерей. Конечно, есть ещё Екатерина, наша младшая, но она ещё слишком мала, ребёнок. Кто знает, какой вырастет моя девочка. Теперь ты понимаешь, почему я столь обеспокоена и стремлюсь влить новую кровь в жилы Трастамара?
Вот сейчас и Фердинанд ощутил невидимые пальцы на своей шее. Ледяные, пока ещё только мимолётом прикоснувшиеся, но и этого хватило, чтобы почувствовать себя очень уж неуютно. Арагонец понимал, что его мудрая супруга не станет паниковать просто так, не чуя действительно серьёзной угрозы для династии.
А дочери… Переориентироваться с уже имеющихся предварительных договорённостей на новые — не полностью, но частично — действительно имело смысл. Для Хуаны планировался брак с Филиппом Бургундским. Марию собирались выдать замуж за короля Шотландии Якова IV. Что же касаемо Екатерины — ей уже с трёх лет было уготовано стать супругой Артура Уэльского, принца и наследника английского престола. Теперь это могло измениться. Как именно? Тут он не мог сказать ничего определённого, теряясь в мыслях. По существу все три этих брака должны были стать противовесом влиянию Франции. Но раз уж в силу изменившихся обстоятельств главной угрозой для Франции становились Борджиа, то… От союза с ними были более ощутимые выгоды.
— Кто из наших девочек?
— Мария и Екатерина слишком малы, можно заключить лишь помолвку. Я не уверена, что разумно будет ждать несколько лет. Изабелла почти отрешилась от мира, а Чезаре Борджиа, он… — королева замялась, подбирая слова, но всё же продолжила. — Излишняя склонность к молитвам может стать препятствием. В этом Борджиа от князя церкви всегда был только перстень и очень редко что-то иное.
— Остаётся Хуана, ей скоро четырнадцать лет.
— Не сейчас, — покачала головой Изабелла. — Только после того, как Борджиа подтвердят свою силу, выбросив французов за пределы италийских земель.
— Без нашей помощи?
— Почему без? С нашей. Флот, те самые десять тысяч солдат с конницей и артиллерией. Может даже больше. Но от того, что будут делать и с каким успехом Борджиа, зависит многое. Достойны ли они или я всё же ошиблась.
— А если не ошиблась…
— Тогда оплетём их, обездвижим и сделаем чужую силу частью собственной. Это поможет нашим детям и внукам не только сохранить мощь Трастамара, но и преумножить её.
Королева, взошедшая на престол вопреки всему и удержавшая всю полноту власти даже после замужества, она знала цену своим словам. Что же до мужа… в его податливости перед напором её воли она не раз успела убедиться, потому и не опасалась чего-то неожиданного. А вот Борджиа… Впрочем, Изабелла Кастильская без особого труда отбросила в сторону лёгкую тень опаски. Уверенность в собственных силах у сокрушительницы мавров и могущественной королевы это позволяла.
* * *
Франция, Амбуаз, октябрь 1493
Вот уже почти два года Анна Бретонская, герцогиня Бретани и как бы королева Франции чувствовала, что жизнь хрустнула, надломилась и теперь идёт совсем не так, как должна была. Все её попытки сохранить независимость Бретани рухнули, хотя, видит бог, она приложила мыслимые и немыслимые усилия. Увы, сыграло свою роль катастрофическое неравенство сил и то, что возможные союзники не помогли либо помогли войсками в недостаточном количестве. Итог — взятый в осаду Ренн, столица герцогства, и осада эта завершилась вовсе не снятием, а капитуляцией защитников.
Затем расторжение формально заключённого брака с Максимилианом, наследником Священной Римской империи и свадьба с Карлом VIII Французским прямо в том же Ренне, в часовне доминиканского ордена. Её нынешний муж не желал дать герцогине Бретани даже призрачных шансов избежать свадьбы. И с этого дня начались ещё более тяжёлые испытания. Не столько для неё самой, хотя быть насильно взятой замуж человеком, которого она искренне ненавидела как врага своего государства… та ещё печальная судьба. Положение становилось совсем невыносимым из-за того, кто Карл VIII поставил целью полностью уничтожить Бретань как независимое государство, желая превратить герцогство всего лишь в одну из провинций Франции.
Началось всё с того, что во время коронации Карл VIII запретил своей супруге носить герцогский титул, зато сам на него претендовал. Дальше… Беременность Анны и рождение ребёнка, Карла-Орлана, сразу же объявленного королём наследником французской короны. Общий ребёнок мог стать средством, чтобы сблизить монаршую чету, и Анна Бретонская попробовала воспользоваться этим, введя не слишком хорошо разбирающегося в женской сути мужа в заблуждение. Тот вроде как и принял это за истинную монету, а не за фальшивку, каковой на деле являлось это потепление супруги, но… не прекратил встраивать Бретань в общефранцузский организм. Чего стоило упразднение Канцелярии Бретани и введение в герцогстве прямого королевского правления. Анне стало ясно, что любые попытки остановить и даже отсрочить переваривание герцогства во французском желудке пошли прахом.
А затем муж, которого она возненавидела ещё сильнее, собрался в Италию, добывать корону Неаполя, а заодно всё, что удастся прихватить по дороге. Разумеется, регентшей на время своего отсутствия оставил не её — королева даже не думала удивляться и тем более оскорбляться — а Анну де Боже, свою сестру и полностью преданного ему человека. Хорошо ещё, что Анне Бретонской буквально в последние дни пришло в голову приказать бывшему командующему войсками Бретани, Жану де Риё, сказаться больным. Иначе… отправился бы наиболее верный из её людей туда, в пределы италийских земель, да к тому же вкупе с немалой частью тех, кто остался от войска Бретани.
Хотя они и так отправились, но не столько, сколько могло бы. Остающиеся верными герцогине люди были понятливыми, «болезнь» де Риё подала им верный знак. В результате немалая часть того, что сохранилось от войска бывшего независимого герцогства, осталась вне устроенного королём Франции похода. Что сподвигло Анну на такой шаг? Она умела слушать и слышать, несмотря на свой весьма юный, всего лишь шестнадцатилетний возраст. Беспокойство маршала де Ла Тремуйля, наиболее выдающегося военачальника Франции, оказалось достаточным поводом. Он… не видел необходимости в том, чтобы особенно скрываться от побеждённой герцогини, ныне всего лишь формальной королевы, военного трофея его сюзерена. То есть он не говорил с ней о делах военных, но даже не пытался прервать уже ведущийся разговор с другими людьми при появлении Анны. Этим герцогиня, так и не считающая себя королевой Франции, и воспользовалась.
Надежда, пусть и слабая, вспыхнула пару недель назад, она возникла словно из ничего, из пустоты. А началось всё с того, что к её сыну прибыл очередной врач, обладающий неплохими рекомендациями, а потому допущенный до дофина Франции. Карл-Орлан с самого своего рождения отличался слабым здоровьем, был крайне болезненным ребёнком. Оттого и всяческие предосторожности. В Амбуазе, где он находился чуть ли не с самого рождения, королевскими указами было запрещено чуть ли не всё, что могло причинить даже опосредованный вред или представлять угрозу наследнику престола. Усиленный гарнизон в замке, более половины ворот было закрыто даже днём, даже охота в окрестных лесах была по непонятной причине запрещена. И постоянные молитвы за здоровье дофина. Лучшие врачи Франции и не только.
