Унижение, пусть пока всего лишь словами. И не просто так, а после того, как османы уже вдоволь налюбовались на головы своих соплеменников-единоверцев, насаженные на пики, этакое своеобразное украшение ведущих к Подгорице дорог. После подобного удара по психике сложно игнорировать слова, сказанные в том же духе. И я сомневаюсь, что, будучи переданными Давуд-паше и его приближённым, они оставили их спокойными. Выведенные же из себя враги — дело полезное. Проверено… не только мной, но теми, кто был до и в веках грядущих. Тех, которые наступили где-то в другом «когда», но не факт, что случатся в этой временной линии.
Вот они, вражеские войска, вполне различимые в подзорную трубу и неспешно так приближающиеся. Пока неспешно, потому как, едва выйдут на заранее намеченные позиции, начнут действовать куда боле активно. И по шаблону, что не может не радовать. Османы, они вообще народец незатейливый, гениальных тактических ходов и даже импровизаций от них ожидать не приходится. Сперва наверняка состоится атака османской конницы, которая постарается смять авангард, после чего ударить по одной из трёх основных частей армии. Затем, в зависимости от успеха, подключат либо «кадровую» пехоту, в том числе янычар, либо сперва пустят иррегулярное «мясо». Ах да, могут конницей же устроить ложное отступление, заманивая под огонь своей артиллерии. Это они уже не раз проделывали, к примеру, в той же битве при Мохаче, когда в такой ловушке был уничтожен цвет венгерской рыцарской кавалерии. Не здесь, а пару десятков лет тому вперёд… читал в учебниках истории вроде. Мда, вот уж классическое «всё смешалось в доме Облонских». Известная тогда ещё история, стремительно меняющаяся после случившихся событий. Тут главное самому не начать путать события сразу двух временных линий. Ай, не того калибра проблема, справлюсь как-нибудь. Сейчас же первым делом надобно…
— Инженеры говорят, что оба воздушных шара готовы к подъёму. Ждут приказа
— Собственно… Пусть поднимают основной, — согласился я, после чего Бьянке достаточно было рыкнуть на одного из порученцев и тот понёсся куда-то вдаль. Дисциплина, ети её. — Для артиллеристов это наблюдение тоже полезным окажется.
— Тогда может сразу два поднять?
— Может и поднимем. Не зря же один тут, а другой ближе к правому флангу. Посмотрим, как дело пойдёт.
— Построение у нас, Чезаре… необычное. Пока это скрыто, но как только всё станет явным… Ты уверен в успехе?
— Вполне. Мы же уже проверяли это, пусть не в настоящем бою.
Учения. Те самые, которые естественны как в веках грядущих, так и в прошедших. Достаточно вспомнить те же римские легионы, в которых новички — а порой и не только они — натаскивались в тренировочных боях до такой степени, что, оказываясь в реальном бою, не видели ничего удивительного. Ну, помимо неготовности многих первый раз пролить кровь… Впрочем, это уже другой нюанс. Важным было наличие тех самых учений для нашей, итальянской армии. В том числе и тех, которые опирались на штурм полевых укреплений и их защиту.
Редуты и люнеты, возведённые быстро и по возможности незаметно — вот что должно было стать неожиданным и очень печальным «подарком» для наступающей османской армии. Скрытые до поры текущим построением — как авангард, так и центр с «крыльями» сейчас были выдвинуты вперёд, прикрывая возведённые дерево-земляные укрепления — заранее подготовленные козыри должны были открыться вскоре после начала. Ведь что за приказ получили командующие центром и обеими «крыльями» армии? Правильно, сразу же после завязки боя в авангарде начать отступление на подготовленные позиции, тем самым выдвигая на передний план обильно «украшенные» артиллерией укрепления. Хорошей такой артиллерией, не чета османской, да к тому же у одного из видов боеприпасов, а именно бомб, была модернизированная начинка. Пироксилиновая, ага, позволяющая усилить разрыв и одновременно повысить эффективность поражающих элементов. Благодать, да и только!
— Ты думаешь, они не отступят, увидев перед собой укрепления? — скептически хмыкнула Бьянка, не отрывая взгляда — усиленного подзорной трубой, само собой разумеется — от занимающих позиции османских войск. — Я бы поостереглась. И неожиданные препятствия, и во-он тот шар, что поднимается в небо, наверняка пугая одним своим видом.
— Это османы, у них свои представления. Если армию привёл сюда великий визирь, то это означает одно — Баязид II действительно опасается серьёзных последствий. Я почти уверен, что Давуд-паша получил чёткий и однозначный приказ во что бы то ни стало выбить нас из Подгорицы и самое меньшее оттеснить обратно в пределы Зеты. На потери что султану, что визирю плевать. Иначе враги султана почувствуют слабость сидящего на троне, а это в Османской империи почти смертный приговор. Тайный, конечно, но есть ли для самого Баязида II разница? Смерти в Стамбуле, разгром флота, наши войска в Зете и Дубровнике, быстрое падение Подгорицы… Если ещё и на суше собранная султаном орда потерпит поражение, то это станет жирной кляксой. Поболее тех, что уже случились.
— Растёртый в пыль алмаз в кубке от одного из сыновей или руками их матерей… одной из?
— Османские нравы, — усмехнулся я, разводя руками. — Гарем, множество жен, ещё больше детей и всё друг друга люто ненавидят, зная, что обычно остаётся лишь один, как только прежний султан умрёт.
— Оттого и стремятся не дожидаться смерти отца, а действовать раньше, упреждая соперников. Так нам это лишь на руку! Сколько взрослых сыновей у султана, вроде бы восемь?
— Семь, а восьмому лет одиннадцать или около того, — уточнил я. — Саму же суть ты верно уловила. У всех сыновей разные матери и каждая обладает определённым влиянием в Стамбуле. Детки же… почти все назначены папашей правителями очень важных и доходных имперских земель, то есть тоже и казна, и верные лично им воины. Почуют слабость отцовскую — начнут рвать либо его, либо друг друга. А может даже одновременно. Османы же!
— Шар в небе. Ты только посмотри на это.
Мда, посмотреть и впрямь стоило. Ладно ещё наши, итальянские войска. Многие видели, остальные знали об очередной новинке, введённой в войска любящим что-то этакое удумать королём. Зато другие части союзного войска были, как бы это сказать, нехило ошарашены. И это несмотря на то, что командиры однозначно довели до сведения солдат, что в небе будет нечто особенное, но не имеющее никакого отношения к «богомерзкому и греховному колдовству». Если столь яркая реакция у своих, заранее предупреждённых, то османы наверняка «открыли фабрику по производству кирпичей в промышленных масштабах».
Не критично. Пусть османы поимеют толику мокрых штанов и поболее паники в рядах — атаку их это всё едино не остановит. Наш авангард, которым вызвался командовать желающий посильнее выделиться подвигами воинскими Фредо Гриццони — бывший лейтенант кондотты Винченцо Раталли — вот кому придётся несладко при любых раскладах. Орудия укреплений — редутов и люнетов, пусть пока не получивших конкретно этих наименований — будут до поры молчать, оставаясь неприятным для османов сюрпризом. Центр и оба «крыла» попятятся, делая привычное для того времени построение чем-то совершенно иным и оставляя авангарду незавидную участь медленно таять под атаками османов. Потери будут… немалые и это я ещё мягко выражаюсь. Терции там или нет, а отбиваться от наскоков османской конницы придётся со всей отдачей, с чётким пониманием того, что тут любая ошибка и всё, могила ждёт.
